Джеффри Арчер - Месть Бела

Но пока никто не нападал. Низкорослые, заросшие шерстью, одетые в какие-то лохмотья твари, плотным шевелящимся полукольцом окружив варвара и бесчувственное тело, которое тот загораживал, разноголосо шипели. Тянули к ним уродливые лапы с длинными жилистыми пальцами, увенчанными кривыми когтями, пускали слюни, злобно вращали вытаращенными глазами, похожими на куриные яйца с нарисованным на них зрачком, – но не приближались ни на шаг. Опасались угрожающе выставленного варваром меча. Между ним и тварями оставалось расстояние примерно в семь локтей.

Конан выжидал.

Непонятно чего. Ясно было, что твари, окружившие и его, и спасенного им человека, не нападут первыми. Но и не расступятся, выпуская. Ситуация безвыходная. Для обеих сторон.

Несмотря на отталкивающий вид, бестии эти все же были людьми – по крайней мере, хотя бы одно человеческое существо явно затесалось в список их предков. Но, как видно, с тех пор минуло уже много времени, и черты, присущие людям, почти стерлись в их облике…

Ну что ж, раз они более-менее люди, раз умеют держать факелы в лапах, не боясь огня, как любое животное, значит, человеческий язык понимать должны… Наверное.

– Разойдитесь, – негромко приказал Конан сквозь зубы, постаравшись вложить в голос как можно больше твердости. – Все назад. Или я сам проложу себе дорогу. Сквозь вас.

Похоже, подействовало. Его услышали. И поняли.

Твари отшатнулись на полшага, зашипели еще громче, еще злобнее. Конан покрепче сжал рукоять меча. Либо сейчас нападут, задавят массой, либо расступятся. В любом случае – главное, чтоб не заметили, как дрожит меч в его руках…

– Он наш-ш-ш… – вдруг послышался скрипящий голос из толпы существ, перекрывший общий рокот. – Отдай-й его-о… И с-сам ух-хо-ди… Он наш-ш…

– Я уйду с ним. И вы выпустите нас. Немедленно, – уже более уверенно проговорил Конан. – Не то кое-кто останется здесь, под землей, навсегда. Даже хоронить не надо будет.

– 3-зачем он т-тебе… – продолжал трусливо скрипеть все тот же голос. – Отд-а-ай его… Вор-р-р-р…

– Естественно, – оскалился Конан. И повторил: – Дорогу.

И тут…

И тут толпа расступилась. Будто послушавшись невысказанной команды, твари вдруг разом разошлись в стороны, образовав узкий шевелящий коридор.

Северянин, не спуская глаз с чудовищ, медленно разжал пальцы левой руки, выпустив рукоятку меча, наклонился, подхватил бесчувственное тело. Взвалил его на плечо, выпрямился. Твари не делали ни малейшей попытки напасть, даже не придвинулись ни на шаг. Трусливые бестии, порождения демонского семени…

Конан сделал шаг вперед, продолжая отслеживать взглядом и кончиком меча возможную опасность. Чудовища опасливо тянулись к нему скрюченными пальцами, скалились в злобной гримасе, но на большее пока не решались. Шаг за шагом северянин вышел за пределы полукольца, повернулся и дальше двигался спиной вперед – дабы не предоставлять подземным жителям удовольствия напасть сзади. Он направлялся в левый коридор – именно там, насколько помнил варвар, находился выход из каменного лабиринта.

– Ты ещ-щ-ще пож-ж-жалееш-шь, ты, такой ж-же вор-р-р… – донесся до него угрожающий скрежет все того же уродца.

«Такой же?» – краешком сознания удивился Конан, но тут же запретил себе думать о постороннем.

Только теперь он разглядел говорившего за всех: дряхлый, росточком почти по пояс варвару, нечесаные седые лохмы склизкими змеями лежат на плечах, из-под белых бровей сверкают вылупленные бельма…

Варвар пропустил его слова мимо ушей. Стараясь не поскользнуться на влажных камнях, он двигался к светлеющему за спиной пятнышку света. К выходу из душного подземелья. Если слова седого карлы возымеют действие…

Не возымели. Никто так и не посмел помешать киммерийцу. Пятно света делалось все явственнее и больше, вот уже и свежим ветерком потянуло… Он беспрепятственно выбрался наружу, аккуратно положил человека, вызволенного им из подземного плена, на плоский камень и всей грудью вздохнул сырой воздух свободы. И только потом, оглядевшись, вложил меч в ножны.

Никого.

– Что ж, – совершенно спокойно сказал он самому себе, стараясь не замечать, как дрожат пальцы рук, и посмотрел на распростертого перед ним человека. – На этот раз, кажется, мне повезло с первого раза…

Человек, лежащий перед ним на гранитной плите, был точной копией его самого – варвара Конана, северянина из далекой Киммерии.

Конан на мгновенье запнулся.

– Хитро, – азартно покивал Симур и налил себе еще вина. – Хорошо придумано. Признаться, я ожидал чего угодно, – даже того, что твоим двойником в третьем мире окажется либо бродячая шелудивая шавка по кличке… ну, допустим, Конанка, либо, напротив, какое-нибудь вымышленное божество по имени, скажем, Всемогущий Конанниус… Но чтобы в первую же секунду своего пребывания там наткнулся на самого себя – да еще ничуть от себя самого не отличающегося… Но, как я понимаю, тебе повезло только на первый взгляд.

– Правильно понимаешь, – криво усмехнулся Конан. – Честно сказать, ни удовлетворения, ни радости от вроде бы близости развязки я не испытывал – одну только усталость. Надоела мне эта дурацкая игра… Да и не верилось почему-то, что все окажется так просто – в первые же минуты пребывания в этом последнем мире найти собственного двойника… Более того: спасти его от банды каких-то подземных гадин – да он же сам мне с радостью отдаст самое ценное, что у него есть, – в награду за спасение! Значит, остается только выведать, что же является этим самым сокровенным в его жизни – и все? Игра выиграна? Сомнительно. Пусть я утерял мужество, но уж разума-то не лишился! И сразу насторожился. Не поверил, что Бел под завязку позволит мне расслабиться и подсунет кусочек послаще…

Впрочем, по правде-то говоря – и забегая вперед, – все действительно оказалось проще простого… хотя тут уж как посмотреть…

Они, Конан и его местный близнец, находились на самом дне огромной воронки, образованной склонами непреступных гор. Тут и там на склонах белели руины стен и фундаменты строений, – строений некогда гордых и величественных, а ныне превратившихся лишь в блеклое воспоминание о былом могуществе их создателей. Дикие заросли чахлого кустарника и низкорослых деревьев почти целиком прятали их под своим блекло-зеленым покрывалом, прорастая между камней и сквозь камни, тяня к небу свои сучья перед камнями и позади них…

Небо над головой тоже было тусклым и блеклым, через пелену облаков тускло пробивалось бледное солнце, рождая на земле серые тени. Ни одной яркой краски, ни одного чистого цвета.