Константин Кривцун - Опаленный Звездами

– Простите, что сразу не поверил вам, - вдруг, понизив голос, сказал Жуков. - Как вы смогли почувствовать, что люди в челноке заразны?

– Это Сергей почувствовал, - кивнул на меня агент. - У него врожденное чутье на такие вещи!

– Буду знать, - без тени иронии сказал Евгений.

– Прости и ты, Женя, за то, что я немного переусердствовал тогда на космолете, - протянул я руку Жукову. - Мне просто очень хотелось знать, что там к чему. Когда срабатывает чувство опасности, бывает сложно себя контролировать.

Инженер пожал мою руку.

– На этом закроем тему. Если бы я не начал сомневаться, что те двое здоровы, если бы не закрылся в кабине вместе с пилотом и не отключил вам вентиляцию, то ни вас, ни меня уже не осталось бы в живых. Будем считать, что все сложилось катастрофически удачно. Впредь обязуюсь непременнейшим образом слушать все твои прогнозы, Сергей!

– А я обязуюсь тебя больше за грудки не хватать, - смущенно улыбнулся я.

Жуков коротко кивнул и побежал догонять сержанта Мартинес, которая уже оделась и покидала душевую.

– Надо Ирку навестить! - подобрался я.

За последние часы девушка совершенно вылетела у меня из головы. Все эти стрессы, эмоциональное давление, страх. Как же она-то тут сейчас одна? Надеюсь, ее не заставляли выходить на поверхность, как нас!

Убежище представляло собой несколько подземных залов, соединенных узкими тоннелями. Скорее всего, никто всерьез не рассчитывал на то, что бункером придется пользоваться, поэтому и со строительством особенно не заморачивались. Основные конструкции, конечно же, выдерживали огромную нагрузку. Случись на поверхности ядерная война или ураган, здесь, на глубине в пятьдесят метров, все равно можно будет выжить. Вентиляция в помещениях тоже наверняка работала отлично, иначе в период размножения спорников тут нельзя было бы находиться.

Но вот общее состояние залов и тоннелей вызывало лишь негативные эмоции. Кое-где по стенам тянулись целые плантации грибка и плесени. Местами гидроизоляция прохудилась, и теперь помещения и проходы оказались частично подтоплены. Лампы горели в лучшем случае через одну. Ржавые двери и подъемники не всегда работали как надо.

Главное помещение убежища было заполнено койками. Каждую из них занимал один человек. Те, кому не досталось места, ютились по углам на кучах белья или одежды. В воздухе висел запах хлорки. Из-за частичной поломки системы вентиляции стояла жара, и было довольно трудно дышать. Люди голосили, то и дело слышался детский плач. По проходам между койками ходили врачи и их добровольные помощники. Пока новых случаев заражения они не выявили, но осмотры людей не прекращались ни на минуту.

Я заметил Ирку около койки с молоденькой девушкой.

– По комнате не ходить! - предупредил меня дружинник у входа в зал. - Больше трех не собираться! С людьми долго не общаться, из одной посуды не пить! Койку занял - и сиди тихо. Помощь идет!

Говорил усталый мужчина, естественно, по-английски.

Мне оставалось только кивнуть. Русского человек мог не знать, да и никаких сил для разговоров у меня уже попросту не было. Впрочем, сам дружинник выглядел не лучше.

Я не торопясь двинулся между рядами коек по направлению к Ирке. Еще издалека я заметил, что моя теперешняя невеста как-то странно прижалась к незнакомой мне девчушке. Той на вид было лет восемнадцать, она сидела на кушетке, широко расставив ноги и закрыв глаза, то и дело чуть подрагивая. Ирка гладила ее, запустив руки под халат.

Я подошел уже почти вплотную, но девушки не обратили на меня внимания. Затем молодая незнакомка протяжно застонала. Ирка стала двигать руками резче, что-то нашептывая девчонке на ухо.

Я демонстративно закашлялся и громко сказал:

– Привет. Не помешал?

– А, это ты, Сережа! - Ирка вытащила руки из-под халата девушки и поднялась с колен. - Напугал меня!

– Да ничего, - состроил я многозначительную мину. - Продолжай! Не стану вам мешать!

– Ты о чем? - потрясла головой Ирка. - Я человеку помогаю расслабиться.

Девушка, сидевшая на койке, смущенно потупила взор и свела голые ноги, зажав ими халат.

Я стиснул зубы.

– Расслабляйтесь! Я, пожалуй, пойду.

– Подожди-ка. - Ирка схватила меня за рукав. - Ты всерьез подумал, что я тут чем-то непотребным занимаюсь? Я же врач, а это - ребенок!

– Я не ребенок! - вмешалась в наш разговор молоденькая девушка.

– Ирка, отпусти! - попробовал вырваться я. - Я не собираюсь с тобой разговаривать!

– Детка, извини нас.

Ирка потащила меня к туалетам.

– Ты в своем уме? - ожесточенно шептала она по дороге. - У тебя мозг атрофировался? Ты что при людях мне заявляешь?

– Нечего всяких шлюшек щупать!

– Придурок! Я ей сведенную мышцу разминала. Девочка мучается, а ты какие-то глупые сцены мне устраиваешь!

– Не выглядела она такой уж мучающейся! - бросил я.

– А не пошел бы ты, Сереженька? Я еле на ногах стою. Людям тут с самого утра помогаю, а ты шляешься черт знает где. Хоть бы заскочил, перед тем как уходить наверх! А потом заявляешься и первым делом на меня собак спускаешь! Сыскался тут самый умный!

– Откуда я знаю, чем ты тут занималась!

– А ты чем занимался, а? - вскипела Ирка. - Кто с голой азиаткой под душем мылся? Опять я, может?!

– Ты за мной подглядываешь?

– Что за тобой подглядывать, когда об этом теперь на каждом углу говорят!

– С чего бы всем тут трепаться обо мне и Мартинес?

– Мартинес, значит! - прищурилась девушка. - Вот и вали к своей восточной сладости! Он тут сцены мне устраивать будет! Даже если бы я и захотела кого-то пощупать - ты последний теперь будешь, у кого я разрешение спрошу!

– Значит, вот так? - Я готов был зарычать. - Значит, так? Хорошо! Спасибо за теплую встречу, невеста! Пожалуй, больше я твоего общества не выдержу!

– Ну и катись отсюда на…

Ирка никогда не стеснялась в выражениях. Я тоже огрызнулся парочкой страшных матюгов, затем развернулся и ушел в соседний зал.

Это помещение было поменьше, на полу плескалась ржавая вода, поэтому и народу тут поселилось не так много. Правда, свободных коек в комнате все равно не оказалось. Ну и в задницу!

Пойду поищу Смирнова. Он мне говорил, что будет ждать в третьем зале. Может, агент еще не ушел оттуда. Я вполне мог допустить, что он сорвется искать меня. Мне ведь пришлось провести весь день без его присмотра!

Но тут уж необходимо было выбирать. Если бы он стал упорно рваться за мной, то навлек бы на себя подозрения. А так - мы обычные законопослушные граждане, прилетевшие навестить родственников в Блек-Лейке. Сказали ходить поодиночке - ходим поодиночке.

Эх, Ирка-Ирка! Почему все в тебе с каждым днем кажется только хуже и хуже? Почему я истолковал обычную для врача ситуацию таким вот образом?