Антон Вильгоцкий - Зло не дремлет

– А что это за существа? – полюбопытствовал Борланд.

– Они могут быть самыми разными, – улыбнувшись и погладив бороду, сказал архимаг. – Начиная с обычных животных, которых маг переносит на поле битвы из близлежащего леса, и заканчивая кошмарными порождениями Бездны и Хаоса.

– Звучит не очень-то привлекательно, – настороженно произнес Борланд. – Это ведь, наверное, очень опасно?

– Без надлежащей подготовки – да, – кивнул седой волшебник. – Именно тому, как подчинить себе тех, кого ты будешь вызывать, я и собираюсь тебя сегодня научить. В самом-то вызове ничего сложного нет…

– Я готов, мастер, – решительно сказал Борланд. – Начинайте.

Дорнблатт подошел к возвышавшейся чуть поодаль каменной подставке для книг. Там лежало несколько свитков. Взяв один из них, архимаг протянул его Борланду:

– Для начала запомни это заклинание, – сказал Дорнблатт. – Будем действовать по восходящей, начиная с самых простых вещей. Ты держишь сейчас в руках формулу вызова обыкновенного дикого кабана.

«Не так уж они и просты, кабаны-то», – подумал Борланд. Он, проживший несколько лет в диких арканских лесах, хорошо знал, насколько опасны могут быть эти мрачные любители желудей.

– Я готов, мастер, – промолвил Борланд через несколько минут. – Вызвать хряка прямо сейчас?

– Если зверю будет нечем заняться, он попросту убежит, – лукаво улыбнувшись, сказал Дорнблатт, и эта его улыбка не предвещала ничего хорошего. – Мне вовсе не нужен здесь гадящий на пол и опрокидывающий мебель кабан. Подожди немного, я подберу для вас достойную компанию. Сейчас…

Направив волшебную палочку в дальний конец залы, архимаг выкрикнул несколько слов – разумеется, одно из заклятий вызова. Там, куда он указывал, вспучились над полом два черных облака – то ли дыма, то ли густой пыли, а может, привычной для таких мест осязаемой темноты…

Когда облака рассеялись, Борланд увидел тех, кого Дорнблатт подразумевал под «достойной компанией»: двух здоровенных лесных троллей. Даже более крупных, чем тот, которого Весельчак не так давно прикончил в Артолийском лесу. Каждый монстр был вооружен громадной обоюдоострой секирой.

– Ну что ж, – сказал Дорнблатт, медленно поднимаясь в воздух, – теперь можешь вызывать свой боевой окорок.

Борланду сейчас было не до шуток. Он уже успел убедиться, что его тренировки проходят в условиях, максимально приближенных к реальности. Во время одного из прошлых занятий Весельчак сражался с призванной Дорнблаттом гигантской рогатой гадюкой. Змея тогда сумела оцарапать зубами его предплечье – как раз перед тем как Борланд, опутав гадину волшебными цепями, пронзил мечом ее мерзкую голову. Дорнблатт вполне мог предотвратить тот укус, но не сделал этого. Он лишь исцелил Борланда, с пеной у рта агонизировавшего на каменном полу. Память о сумасшедшей боли, пускай и длившейся всего несколько секунд, осталась с Весельчаком навсегда. Борланд знал: малейшая оплошность – и тролли оттяпают окорок ему самому. Дорнблатт, конечно, все поправит после – изгнав чудовищ, прирастив отрубленную конечность. Но разве же это повод подставляться под тролльи топоры?

Заметив в царившем вокруг полумраке движение – левитирующего Дорнблатта, – тролли в две глотки радостно рыкнули, перехватили поудобнее свое оружие и не спеша, вразвалку двинулись вперед. Заприметив же стоявшего внизу Борланда, лесные великаны сфокусировали внимание на нем…

Он тоже был сейчас – само внимание, сама готовность. Весельчак даже не заметил, как меч, выскользнув из ножен, оказался у него в руке. Словно клинок жил собственной жизнью и знал, в какую минуту помочь хозяину. Но одного меча было недостаточно, чтобы расправиться с двумя бредущими к Борланду горами мышц и ненависти. Тут и двух бывалых мечников не хватило бы. Впрочем, Борланд явился сюда не для того, чтобы похвастать перед Дорнблаттом своим мастерством фехтовальщика.

Левой рукой он указал на место, где должен был появиться вепрь, и произнес заклятие вызова. На полу комнаты возник светящийся круг, внутренняя поверхность которого была испещрена множеством мелких рун. В центре круга стоял, поводя из стороны в сторону низко опущенной головой, обросший жесткой щетиной клыкастый зверь. Дорнблатт, зависший на высоте пяти с половиной метров, одобрительно кивнул.

Последнее слово в заклятии являлось печатью контроля, которая делала призванное существо покорным воле зовущего, не позволяя ему вдруг развернуться и атаковать своего временного хозяина. Кроме того, Борланд в любой момент мог отправить дикую свинью обратно в лес – просто произнеся заклинание наоборот.

Наложенные на зверя чары помогли тому моментально разобраться, кто именно является врагом. С яростным хрюканьем вепрь понесся навстречу ближайшему из троллей.

Будь лесные гиганты чуточку поэмоциональнее, они, наверное, сейчас расхохотались бы. Борланд и сам сомневался в том, что клыки кабана смогут доставить серьезные неприятности троллю, чью шкуру не всяким мечом-то проткнешь. В сравнении с зеленокожим монстром вепрь казался глупой дворовой шавкой, рискнувшей накинуться на дюжего мужика. Казалось, тролль сейчас отбросит зверя в сторону простым пинком.

Атакованный вепрем великан, впрочем, решил поступить иначе. Не устранить кабана со своего пути, а сразу его уничтожить. Что ж, все вполне в манере этого дикого племени…

Кабан еще не добежал до тролля, а тот уже заносил для сокрушительного удара свое грозное оружие. Второй гигант на мгновение замер, прикидывая, должно быть, стоит ли ему вмешиваться. Решил не делать этого и продолжил движение вперед, устремив полный ненависти взгляд на Борланда.

Секира его напарника начала опускаться вниз. Попади тролль по вепрю – тот разделился бы на две продольные половинки: хоть сейчас тащи сдавать в коптильню. Борланд думал, что так и будет, и что Дорнблатт просто подшутил над ним, предложив столь несоразмерного с врагами помощника. Весельчак не подозревал, что вызванный кабан усилен чарами и ему вполне по силам тягаться с любым из этой парочки.

Вепрь ловко увернулся от удара: звон, раздавшийся при столкновении лезвия секиры с каменным полом, был просто оглушительным, а несколько плит мгновенно покрылись трещинами. Кабан же, продемонстрировав необыкновенную для своего веса прыть, стремительно развернулся на месте и сзади воткнул клыки в толстую голень тролля! И замотал головой, пытаясь повалить громадного лесовика.

Тролль заорал – больше, скорее, от злости, нежели от боли. Он крутился на месте и наугад тыкал своим топором назад и вниз, пытаясь поразить назойливую свинью. Кабан не отставал.