Галина Гончарова - Волк по имени Зайка (СИ)

Как же мне хорошо…

Колин.

Что‑то стукнуло, вырывая меня из сна. Несколько секунд я просто осознавал, что лежу, что вокруг тишина, потом пошарил рукой, ища рядом чуткую заюшку — ан нет. Зверушки не было.

— Зая?

Бесполезно.

Теплый комок не приземлился на грудь, не потыкался носом… где она?!

Никогда не думал, что страх может так окатить ледяной волной. Я привязался к этой зверушке.

Она — моя!

И никому я ее в обиду не дам!

Минут пять ушло на то, чтобы зажечь свечу и обшарить все углы комнаты.

Безрезультатно.

Никого и ничего. Дверь заперта изнутри на массивный засов. И что мне остается?

Потайной ход.

Сто лет им не пользовался. Но…

Резной завиток послушно повернулся под рукой, тихо стукнула дверь, закрываясь за спиной — это оно? А вот куда идти?

Вниз? Вверх?

Сложный вопрос. Можно сначала пробежаться вверх, а уж потом, если там никого — отправляться вниз. Потому что наверху только площадка башни, больше там ничего нет.

Посмотрим?

Кстати, с башни и двор хорошо виден. Если кто‑то там…

Я помчался вверх по лестнице, прыгая через три ступеньки, чтобы замереть у выхода на площадку.

В лучах лунного света танцевало… видение.

Она была прекрасна, как я и запомнил. Совсем, как тогда, в лесу.

Обнаженная, сияющая перламутром в лунных лучах, с длинными светлыми волосами. Ветер ласково шевелил их, пряди скользили по стройному телу… я невольно сглотнул. Вот рту пересохло.

Какая же она…

Я не сдвинулся бы с места, даже если бы мне посулили миллионы. Просто не мог. И смотрел, как она плавно взмахивает руками, как переступают длинные стройные ноги, как она запрокидывает голову, как облизывает губы, словно стремясь почувствовать вкус лунного света…

Невероятно притягательно.

Я чувствовал себя так… ей–ей, так я себя не чувствовал с того первого раза в борделе. Хорошо еще, штаны свободные, не то в паху бы треснули. И в то же время, она казалась необыкновенно чистой и уязвимой. И дотронуться хоть пальцем казалось преступлением.

По площадке башни за ней скользили тени — и мне казалось, что с ними что‑то не так. Они то полностью обхватывали тонкую фигурку, скрывая ее, то, схлынув,  оставляли площадку абсолютно чистой,  словно и не танцевал на ней никто,… нет,  это мне просто кажется, Это облака,  это свет так падает… это же бред! Тени не бывают разумными, просто они обхватывают девушку, и мне кажется,  что она становится то когтистой,  то крылатой, то…

Это было частью ее танца.

Это было безумно.

Прекрасно.

Безумно прекрасно.

Внизу глухо залаяла собака, разрушая волшебство.

Девушка дернулась и замерла. Руки–крылья опустились, она открыла глаза…

Р–раш!

Естественно, по закону подлости, наши глаза встретились. Я понял, что сейчас она закричит, поднимется шум — и сделал шаг вперед, протянул руку.

— прошу тебя, не бойся! Это ведь ты спасла меня в лесу, правда?

Зая.

Проклятая шавка залаяла не вовремя, вырывая меня из чудесного сна. Я невольно остановилась,  открыла глаза…

Леший!

В проеме двери стоял Колин.

Стоял и смотрел такими глазами,  словно Хозяина Леса увидел.

Я бросила взгляд направо,  налево…

Проклятье!

Это единственное место,  сбежать из которого мне не удастся! Никак… и что делать?!

Если я сейчас брошусь вперед,  его можно ударить,  оглушить — если кинуться ему в ноги,  он легко упадет. Удар — и я смогу удрать. Тело напряглось…

Колин шагнул вперед.

— Прошу тебя,  не бойся…

И столько надежды было в его словах,  столько тоски…

Я дура,  я знаю.

Я не смогла. Я не могу причинить ему боль. Я не могу ему навредить. Я не могу…

Я сделала шаг вперед,  выставила руки.

— Подожди. Давай уйдем отсюда…

— К–куда?

— К тебе в комнату? Можно?

— Конечно!

Синие глаза вспыхнули такой радостью, что я окончательно поняла — мне придется во всем признаться. Соврать я не смогу. А если он меня возненавидит? Что делать?

Как я буду жить без него?

Я что… влюбилась?

Не верю…

В голове царил полный хаос…

Колин.

Она была прекрасна,  как ожившая мечта. И голос у нее был именно такой. Высокий и чистый. И громадные голубые глаза смотрели со странным выражением,  которого я не мог пока понять.

Убегать она не собиралась. И вполне уверенно спустилась по лестнице до входа в мою комнату, скользнула пальцами по стене,  нащупала рычаг,  а в комнате прошла и уселась на кровать.

Обнаженная.

Я вздохнул.

Естество давало о себе знать,  поэтому пришлось снять со стула плащ и набросить на девушку. Она недоуменно повела плечами.

— Зачем?

— Тебе не холодно?

— Нет… ах да,  вы же не любите наготу.

— Мы?

— Люди.

— А ты — дух леса?

Девушка рассмеялась. Весело и звонко.

— Конечно,  нет. Они совсем иные.

— а я думал,  ты… это ведь ты тогда была на дороге?

— Я.

Лицо ее стало серьезным и сосредоточенным.

— Почему ты оказался на башне?

Вот тут уже и я вспомнил.

— Зайку искал. Ты не видела такой белой пушистой лапочки? Нет?

Девушка прикусила нижнюю губу. Зубки у нее были острыми и мелкими,  только два клычка чуть выдавались вперед.

Встала с кровати,  прошлась по комнате.

— Колин… я должна буду умолять тебя на коленях. Скрыть от тебя я ничего не смогу,  уже поздно. Но если ты заговоришь — будет плохо не только мне. Даже не так. Я просто умру,  а других может постигнуть судьба хуже смерти. Ты поклянешься мне молчать о том,  что сейчас услышишь?

Я даже не задумался.

Кинжал так и остался под подушкой,  всыплет мне Шакр за такое разгильдяйство по первое число. Но…

Я достал клинок и приложил к ладони. Острое лезвие разрезало кожу,  показалась кровь. И я внес кинжал в пламя свечи.

— Сталью, огнем и кровью своего рода клянусь хранить все,  что ты мне поведаешь в тайне. Пусть покарает меня Четырехликий,  пусть огонь сожжет меня,  пусть железо обернется ржавчиной в моей руке, пусть моя кровь проклянет меня,  если я нарушу эту клятву.

Слова клятвы не менялись уже несколько тысяч лет. Наверное,  это была самая серьезная клятва из всех возможных.

Девушка покачала головой.

— Сумасшедший. Дай сюда руку.

Ее язычок пробежался по ранке. Раз,  другой,  третий,  она облизнула капельку крови с губы,… а я глазами своим не поверил!