Полина Кохинор - Джирмийское клеймо

- Не расстраивайся, Эл. Ты для меня больше, чем брат, - утешил друга Марвин и подлил вина в его бокал.

- Поэтому ты и запихиваешь меня в катакомбы?

- Хватит. - Серебряная кошка хлопнул ладонью по столу и встал. - Доедай и ложись спать. Мы выезжаем на рассвете. - Он взял Ильмару за руку и повёл в соседнюю комнату.

Едва переступив порог, он сорвал с жены одежду и потянул за собой на пол:

- Как же я соскучился, малышка…

Глава 18.

Каждому своё.

С первыми лучами золотого солнца друзья покинули Конту и вступили на Тайную тропу. По обеим сторонам тоннеля замелькали причудливые пятна, но волшебные картины больше не радовали Элларда. Даже когда тропа потянулась над Тёплым озером, и создалось впечатление, что кони по сияющей радуге несутся сквозь бесконечный водопад, он не отреагировал на фантастическую красоту. Вора бесила предстоящая разлука с другом и пожизненное заточение в катакомбах, и он всё чаще ловил себя на мысли, что ненавидит родной Мир и всех его обитателей. Принц Попрошаек решил, что вопреки предупреждению Марвина, отправиться в Джирму, если не с ним, то вслед за ним.

Искристый водопад сменился светло-коричневыми пятнами гор, и Эллард крикнул:

- Мы должны сойти с тропы, иначе я не разгляжу входа в катакомбы.

- Хорошо, - ответил Марвин, подхватил повод Шторма и, улучив момент, проскочил сквозь стену тоннеля.

Друзья оказались на каменистой площадке. Под ними простиралась цветущая долина, а на горизонте виднелась тёмная полоса. Эллард приподнялся в седле и, вглядываясь вдаль, тоскливо прошептал:

- Шева…

Принц Попрошаек любил шумную, многолюдную Шеву - главный город воров и бизнесменов. Её широкие живописные улицы пестрели вызывающе-яркими вывесками бесчисленных лавочек, магазинов и мастерских, расположенных на первых этажах добротных каменных зданий. Ни один город Аргора не мог похвастаться таким количеством ресторанов, баров и гостиниц. Здесь, как и в Иритте, крутились огромные капиталы, но, в отличие от разгульного города Ласточек, в Шеве не прожигали жизнь, а работали, наживая состояния упорным трудом.

Шева была единственным крупным городом на Неприступном острове, названом так из-за тянущихся по всему его побережью гор. Лишь в одной маленькой гавани их плотное кольцо размыкалось, открывая путь на остров. Здесь располагался порт Уст, из которого по Неприступному расходились торговые пути. День и ночь по ним передвигались обозы, всадники и пешеходы.

Остров славился великолепными садами и залежами драгоценных камней. В долине выращивали необыкновенные фрукты, равных которым не было в Аргоре, а в горах добывали самые крупные и чистые в мире алмазы. Сады принадлежали Пчёлам, копи - Беркутам, но и остальные кланы не упускали своего. На Неприступном жили самые состоятельные представители кланов Аристократов, Торговцев, Ремесленников и Крестьян. Говорили, что в Шеве даже младенцы пьют из золотых кубков.

Богатая, кипучая жизнь в торговой столице Аргора была по душе Элларду, но сейчас он смотрел на родной город, как узник на крепость, в которой ему предстоит отбывать бессрочное заключение.

Марвин тронул повод, и Ветерок, а за ним и Шторм, стали осторожно спускаться по каменистому склону. Буря нетерпеливо заржала, и, опомнившись, вор последовал за друзьями. Из-под копыт лошадей вылетали мелкие камешки и с тихим стуком катились вниз. Иногда склон становился слишком крутым, и путникам приходилось спешиваться и вести коней в поводу. Эллард внимательно оглядывался, разыскивая вход в катакомбы. Наконец, он обнаружил метку хамелеонов - едва приметную стрелку, высеченную на поросшем мхом валуне, и друзья двинулись в указанном направлении. Перебравшись через быструю мелководную речку, они несколько часов ехали по редкому осиновому лесу, пока не наткнулись на одинокую, выщербленную скалу.

- Нашли, - с облегчением вздохнул вор, вытащил из кармана золотую ящерку и протянул её Марвину. - Одень. Слава Хамелеону, из клана тебя не исключили. - Джирмиец послушно защёлкнул браслет, а вор спешился и подошёл к скале. Он пробежался ловкими пальцами по шершавой поверхности, и ящерка на его запястье вспыхнула. Скала дрогнула и исчезла, открыв вход в подземелья. - Придётся оставить коней здесь, - вздохнул Эллард и потрепал Бурю по холке. Покосившись на Марвина, он с трагизмом продекламировал: - Увижу ль тебя вновь, моя голубка?

- Что ты задумал, Эл? - насторожился джирмиец.

- Ничего, - буркнул вор, - просто мне очень и очень тоскливо. Не тебе же сидеть до конца жизни в темноте…

- Я знаю тебя, как облупленного! - разозлился Марвин. - Признавайся, что ты задумал?

- Ты ужасно мнителен, - передёрнул плечами Эллард и стал спускаться в катакомбы.

Серебряная кошка ласково погладил Ветерка по шее, бросил взгляд на золотое солнце и, взяв жену за руку, пошёл за другом.

Над входом в катакомбы вновь выросла скала, и свита наследника скинула завесу невидимости.

- Теперь они в безопасности, - хватая Ветерка за повод, сказал Жерар. - В Шеву, господа! - И кошки помчались в долину.

Вход закрылся. Несколько секунд друзья стояли в полной темноте, а потом с их браслетов-ящерок сорвались пронзительно яркие искры, и на стенах узкого тоннеля вспыхнули факелы. Мрак отступил, и стало видно, что тоннель спускается в просторную пещеру. Эллард уверено пошёл вперёд, а Марвин немного замешкался, рассматривая ящерку на запястье, которая стала огненно-красной и словно ожила. Её маленькие когтистые лапки нежно царапали кожу, а из радужных глаз сыпались пёстрые, как одежды хамелеонов, искры.

- Пошли, Марви, - окликнул его вор.

Джирмиец крепче сжал руку жены, догнал друга, и они пошли к пещере. Факелы за их спинами гасли, однако впереди зажглись другие. В ореоле мерцающего света, путешественники спустились в пещеру и остановились на берегу подземной реки. Марвин и Ильмара с восхищением смотрели по сторонам. Вглубь пещеры уходили белые колоннады, искусно подсвеченные разноцветные огнями. По стенам, словно полки в библиотеке, располагались неглубокие, отливающие серебром ниши, а между ними чернели многочисленные проходы, украшенные затейливой известковой вязью.

- Нам сюда. - Эллард указал на один из проходов.

- Ты уверен? Я слышал, что в шевийских катакомбах можно бродить годами.

- Я сказал ящерице, что нам нужно в Шеву, и она приведёт нас туда, Марви, - кисло произнёс вор и зашагал вперёд. - И всё-таки я предпочёл бы Джирму, - проворчал он, но серебряная кошка сделал вид, что не слышит его слов.

Друзья добирались до Шевы двое суток. Ящерица указывала направление, и они без труда находили нужные повороты, коридоры и пещеры. На исходе второго дня Марвин заметил, что стены тоннелей стали более гладкими, а пол - более ровным. Вскоре стали встречаться проходы, закрытые деревянными и железными дверями, а вместо факелов на стенах появились стеклянные светильники.