Роберт Асприн - Лик Хаоса

По крайней мере, у нее было преимущество — кое-что она знала. Лало рассказывал ей и о Дарусе, слепом слуге, и о необычных стражниках, охраняющих внутренние покои колдуна. Но звуки шагов по каменной лестнице и ощущение присутствия несметного количества тел, скользящих вокруг, парализовали ее. Змеи всегда внушали ей сильный страх. «Это не змеи, — успокаивала она себя. — Это всего лишь василиски!» А ее пальцы еще сильнее сжимали холодную руку проводника.

Когда они вошли в комнату, где тошнотворный запах жженого мускуса смешивался с запахом серы, она тяжело дышала.

Повязка была снята, и Джилла удивленно осмотрелась вокруг. Каменные стены были покрыты копотью, а на полу лежал оплавленный кусок металла, который когда-то был жаровней. В нише, сделанной в мраморной стене, стояла тахта, и через миг женщина поняла, что холмик на ней, покрытый богатой тканью, есть ничто иное, как лежащий человек. Она скрестила руки на груди и уставилась на него.

— После быка явилась корова, — устало сказал Инас Йорл. — Я должен был это предположить.

— Лало… — Джилла увидела как тонкая рука, что лежала на бархатном покрывале, изменилась, став более мускулистой, с кожей, покрытой тонким налетом голубоватых чешуек. Джилла проглотила обиду и заставила себя не отводить глаз. — Лало находится в каком-то странном трансе вот уже две недели. Я хочу, чтобы ты вернул его душу обратно в его тело. — Она дотронулась до кошелька на шее.

— Оставь себе свое золото, — ворчливо сказал колдун. — Твой муж уже просил меня сделать это, и я согласился. Было бы забавно посмотреть, как отнесется Санктуарий к человеку, который посмотрел в лицо своей собственной душе. Но Лало сейчас за пределами моей досягаемости.

— За пределами твоей досягаемости? — с болью прозвучал голос Джиллы. — Но тебя называют величайшим колдуном Империи! — Она встретила горящий гневом взгляд колдуна. Через мгновение взгляд стал тускнеть, и колдун отвел глаза.

— Я достаточно велик для того, чтобы знать пределы моего могущества, — ответил он с горечью. — Не могу говорить за бейсибцев, но никакое волшебство Санктуария не в состоянии справиться с сиккинтайром. Твоего мужа, женщина, забрали Летающие Ножи. Иди в Храм Ильса и, может быть, жрец Горонеш выслушает тебя. А лучше — иди домой — судьба Лало в руках богов.

Сиккинтайр пожирал плоть Лало и глодал его кости до тех пор, пока ветер не заиграл на его ребрах, как на арфе, отбивая ритм на длинных костях его бедер. Его длинные руки художника, лишенные мышц, которые делали их волшебными, трещали, как трещат зимой голые веточки, обращенные к небу.

И когда они стали совсем тонкими, под стать скелету, Лало упал, и мать-земля дала ему новую плоть, наросшую вокруг костей. Покрытый землей, он пролежал год или век, и когда истекло нужное время, он очнулся обнаженным на лесной поляне, усыпанной цветами, словно драгоценными камнями, ощущая свое тело гибким и сильным, как отточенное лезвие.

Он вскочил и пошел без цели, наслаждаясь прекрасной палитрой цветов и ласковым воздухом. Все в нем пело от ощущения нового сильного тела. Где-то зазвучала музыка, и он повернул на звуки.

Дубы начали редеть, и Лало вышел к поросшему травой склону, у подножья которого раскинулось небольшое озерцо, питаемое журчащим водопадом. На берегу он увидел стол, покрытый темно-красной узорчатой тканью с золотыми кистями. На столе стояли хрустальные графины, наполненные вином из Каронны, серебряные вазы с апельсинами из Энлибара, лежали большие блюда с жарены мясом и караваи белого хлеба. «Пир богов», — подумал Лало. И в самом деле, там пировали боги.

— Мы ожидали, что ты придешь, — прозвучал голос рядом с ним. Девушка, более прекрасная, чем самые красивые наложницы Принца Кадакитиса, протягивала ему одеяние из голубого шелка, расшитое драконами, чтобы он оделся; затем наклонилась, чтобы помочь ему натянуть на ноги золотые сандалии. Ее черные волосы ниспадали до самых бедер, отливая голубым в солнечном свете. Когда она подняла лицо и взглянула на него, он угадал в чертах ее лица Валиру, маленькую блудницу, которая позировала ему для портрета Эши, Жрицы Любви, и задрожал, поняв, кто помогал ему.

Она подвела его к месту в конце стола, и он начал есть, довольный тем, что другие боги в это время продолжали беседу между собой, не обращая на него никакого внимания. Рядом с Эши сидел человек, который, как предполагал Лало, был Анен — пузатый и хромоногий, словно пьяница — бывший товарищ Лало. Когда-то они вместе находили забвение, заглядывая в кружки с дешевым вином. Бог явно был чересчур полным, а его румяные щеки горели таким огнем, что могли зажечь даже самое безнадежное сердце. Отдавая дань своей прежней привязанности, Лало торжественно приветствовал его.

Бог заметил приветствие и пристально посмотрел на него. Встретив эти внимательные, серьезные глаза, Лало увидел в них немую печаль и вспомнил, что бог этот ежегодно умирает и рождается вновь. Потом Анен улыбнулся, и по мере того, как радость наполняла сердце Лало, его кубок наполнялся вином, похожим на кровь звезды.

Вино придало ему смелости, и он отважился посмотреть на других — кроткая Тиба, приносящая мир, быстроногий Шальпа, словно тень рядом с ней. Лицо его с первого же взгляда напомнило ему кого-то, кого он часто встречал в «Распутном Единороге», но кого именно, он вспомнить не смог. В суровых чертах Того-Кому-Нет-Имени он видел лицо каждого наемника, которого когда-либо встречал, а грубоватый добрый юмор женщин, красящих ткань в мастерских красильщиков — в лице светловолосой Тилли. Вдруг Лало начал понимать, что узнает их всех — он рисовал их, жил среди них, ничем не примечательных, в Санктуарии.

— Отец, ты избавился от Вашанки, по крайней мере, на время, но жрецы Саванкалы все еще удерживают его храм в Санктуарии! — Эши обратилась к яркому свету во главе стола, на который Лало до сих пор не осмеливался посмотреть.

— До тех пор, пока вполне не сформировалось новое тело Вашанки, его власть потеряна, — прозвучал голос рядом с Лало. — Но Ранканские боги не боятся Меня. Теперь здесь новая богиня, Бей, и мы должны как следует обсудить эту проблему.

— Почитатели ее культа в Санктуарии — беглецы. Но Империя, откуда они спаслись бегством, все еще находится под ее покровительством. Какой же силой она обладает в Санктуарии? — спросила Тилли. На какой-то момент ее муж, Туфир, наклонился вперед, внимательно слушая, и Лало уклонился от его проницательного взгляда. Жрецы звали Туфира другом сиккинтайров, тогда как Илье был их хозяином. Они научили его быть дальновидным. Не он ли приказал привести сюда Лало.