Грустная история Васи Собакина - Игорь Сергеевич Градов
Элли немного помолчала, а потом продолжила:
- После ее смерти меня взял к себе староста, почтенный Тимуш. Он хороший человек, добрый, хотя и строгий. Не любит, чтобы люди сидели без дела – гоняет всех: и жену и сыновей, и, разумеется, меня. Но относится ко мне очень хорошо, почти как к дочери, ведь своей девочки у него никогда не было, одни только парни. Наверное, это хорошо для хозяйства, но Тимуш мечтал о девочке…
Элли еще помолчала.
- С тех пор я живу у него, помогаю по хозяйству… Слава Богу, сытая и всегда в тепле, да и тело прикрыто, - улыбнулась девушка и провела рукой по своему скромному платью.
- Ты знаешь, что твои бусы – очень редкие и дорогие? – спросил я.
- Да, - кивнула Элли, - мне Тимуш сказал. И еще объяснил, что я смогу их продать и купить хорошее приданое, когда придет время идти замуж. Ну, платья там разные, башмаки, посуду, простыни и одеяла…
Элли покраснела – видимо, мысль о замужестве смущала ее.
- Только кто меня возьмет? – вздохнула девушка. – Разве кто-нибудь из бедных парней... Денег у меня совсем нет, да и родственников богатых тоже…
Я решил сменить тему:
- Скажи, а солдаты по-прежнему бродят вокруг вашей деревни?
- Да, - кивнула Элли, - их, кажется, стало даже больше. Но к нам они больше не заходят – мы считаемся окраинными крестьянами, бедными, особо у нас ничем не поживишься.
- А этих, убитых, не разыскивают?
- Нет, - покачала головой Элли, - сейчас всем не до них. В стране неспокойно, все передрались за трон, каждый мечтает стать королем. Граф с графом спорит, герцог с герцогом… Вот наш новый князь, Вальдемар, и тот свои претензии предъявить хочет, хотя куда ему! И происхождение не то, и знатность не та, да и подвигов особых за ним не числится. А о казне я вообще молчу – пустой была, пока князя Редрика не убили. Теперь Вальдемар – опекун и воспитатель малолетнего Клауса, и вся княжеская казна – в его распоряжении. Правда, мать Клауса, княгиня Кларисса, строго следит, чтобы Вальдемар не слишком руку в сундуки с золотом запускал. Так что будь спокоен – к нам солдаты не сунутся. Выздоравливай спокойно и возвращайся к своим в лес.
Голос Элли стал грустным, и я взял ее за руку:
- Элли, спасибо за все. Если бы не ты, я бы вообще не выжил. А ты лечишь очень хорошо. Я думаю, у тебя есть способности к целительству.
Элли задумчиво посмотрела куда-то вдаль:
- Может быть. Я с детства всем животным помогаю – и коровам, и свиньям, и козам, сразу вижу, где что и где у них болит. И даже людям, когда занемогут. Травы разные собираю, сушу, чтобы настои, отвары делать и людей лечить. Только наш знахарь, мудрый Никос, очень сердится на меня – не твое, мол, говорит, это дело, целительство. Этому специально учат, да и то только тех, у кого особые способности имеются. А ты – простая деревенская девчонка, батрачка, какая из тебя целительница или знахарка? Наверное, он прав…
- Нет, не прав, – решительно произнес я, - и у людей, и у нас, эльфов, способности к лечению проявляются очень неожиданно. Бывает, самый простой человек, вроде тебя, становится прославленным целителем, весьма умелым и искусным. Если у тебя есть дар, надо его развивать. Может быть, ты станешь известной лекаркой…
Элли покраснела от удовольствия. Я сжал ее руку:
- Обещаю, что, как только поправлюсь, поговорю с вашим знахарем, попытаюсь убедить, чтобы он учил тебя лекарскому делу.
- Но это стоит денег… Просто так он заниматься со мной не будет.
- Не волнуйся, – махнул я рукой, - у меня есть немного золота. За то, что ты спасла эльфа, тебе полагается определенная сумма – своего рода благодарность от лесного народа. Я попрошу, чтобы деньги пошли на твое учение.
- Я тебе помогаю не ради денег… - покраснела Элли.
