Пробуждение - Влад Ли
Решил я сильно не мудрить и работать уже со знакомыми растениями. Что принесло свои плоды, и правильный образ и эмоциональный настрой для микоризы подобрать получилось сравнительно быстро. Дальше начались сложности.
Прикинув разные варианты, решил, что будет здорово, если сок растения сможет генерироваться сразу внутри гриба. Но грубой силой я такое продавить не мог, так что приходилось уговаривать. А как мотивировать растения на такое пойти? У них так-то не много желаний. Расти и размножаться вот собственно и всё. Что может их заинтересовать? И что им вообще нужно?
Результатом мозгового штурма стала прозаичная пара. Безопасность и энергия. Чем меньше расходов на поддержание текущей системы, тем больше останется на развитие. Зачем цветку стебель, если его роль вполне способно выполнить плодовое тело гриба. Но и у цветка было то, что не стыдно и грибу предложить. Фотосинтез.
Со стороны, наверное, процесс выглядел, мягко говоря, странным, когда румаэльб наполз на кроамининцис и охватил его со всех сторон. После чего, стебель начал опускаться вниз, пока бутон цветка, полностью не скрылся внутрь плодового тела. Со стороны было не видно, но срослись корни и гифы, лианообразные отростки гриба и бутон. Теперь румаэльб мог бы выпускать свои споры, вместе с жидкостью насыщенной праной. Плодовое тело расступилось, пропуская удлинившиеся листья, которые плотно покрыли собой всю площадь шляпки. Кожица гриба под ними полностью ушла, и из этих листьев проросли придаточные корни, которые срослись с гифами сильно разросшейся шляпки, позволяя гибриду напрямую получать необходимые ему сахара. Мицелий поглотил корневую систему, а гифы ножки полностью взяли на себя функции стебля, соединив бутон с листьями и корнями.
А дальше был затык.
Нужно было убедить два растения, что для поддержания этой формы, которая не только экономит им энергию, но и увеличивает безопасность цветку и репродуктивные возможности грибу, необходимо появления новых клеток, которые будут воспроизводиться на основе гифов гриба, но обладать свойствами растения.
Гриб не понимал, что я от него хочу. Я не понимал, как объяснить грибу, что он должен взять у цветка. Цветок вообще не понимал, что он здесь делает.
И я выбрал звонок другу. Точнее помощь Барсика.
В конце концов, кто лучше всего сможет что-то объяснить грибу, как не другой гриб.
И Барсик не подвёл. После того, как сплелись два мицелия, получилось совместно объяснить гибриду, что у него возможно наличие даже своеобразной пищеварительной системы. Ему же нужно только наполнить полость внутри себя другой жидкостью, а пример нужных тканей предоставлял цветок. Тут дело пошло на лад.
Часть тканей гибрида трансформировалась, и в них хитин заменился на целлюлозу. Дальше — больше. Подкорректировали, чтобы из лиановидных отростков выделялся сок, насыщенный сахарами. И ударной дозой пищеварительного фермента, который начал бы переваривать неосторожных насекомых изнутри. А мицелий, ориентируясь на собственный фермент притапливал бы их в землю, удобряя почву, чтобы вернуть назад питательные вещества, но уже с добавкой. Потом привлекли люминесцентные грибы и добавили шлангам-приманкам подсветку. А потом и к мицелию подсветку прикрутили, чтобы он ночью из земли сам высовывался и подманивал жертв своим свечением. Увлеклись, одним словом.
А потом возникла большая проблема.
Грибоцвет, замотивированный на улучшение своей структуры для более эффективного существования, уже поглотил цветок и люминесцентную грибницу. И решил на этом не останавливаться и собрался сожрать Барсика. Ведь одно дело растворять мелких насекомых, и удобрять ими почву, а другое дело заиметь полноценную камеру для переваривания, в которую можно всякое разное запихивать. А так как мы были соединены в одну систему, то он не видел ничего предосудительного в том, чтобы не отращивать подобную камеру с нуля, а поступить как с цветком, то есть втянуть моего помощника внутрь себя и провести ассимиляцию.
О чём и прислал в общую сеть эмоциональный сигнал и соответствующий образ.
Сказать что я охренел — это ничего не сказать. К счастью, гибрид самостоятельно это сделать не мог, потому и обращался. А Барсик, судя по гормональной реакции, был против. Но молчал.
Ну, что ж мой друг, ты помог мне во многом, но, похоже, что пробил твой час.
Глава 13
* Группировка Сантьяго *
— Благодарю вас, сеньоры и сеньориты, что вы откликнулись на моё приглашение.
Перед Сантьяго на чурбаках, как на импровизированных стульях, сидели несколько десятков вооружённых людей. У кого-то были копья, у кого-то мечи. Было несколько с луками. И всех этих людей объединяло то, что своё оружие они получили от системы вместе с классами, а не брали его в аренду у деревенских.
Было оружие и у его людей. Стражники обменяли им на три кристалла знаний три десятка копий, что по всем бумагам были уже списаны. Ведь капитан всё понял правильно.
Если сотрудничать не согласился он, то такое же предложение последует уже представителю другой семьи. Для начала тому, кто контролирует торговлю. Но наверняка и староста с магом, могли заинтересоваться.
Качество у приобретённого было не очень, но его вполне хватило, чтобы упавший в ловушку здоровенный зверь, очень похожий на шестилапого медведя комплекцией, но смахивающий мордой на кого-то из кошачьих, был убит, пусть и не сразу.
Выманить такую добычу было опасно, но не сложно. Одинокий насильник, из тех, что отловили после первой же ночёвки, выступил приманкой, первым выходя к месту, где видели хищника. И когда зверь зарычал, встав на задние лапы, то парой выстрелов, его лишили глаз. А дальше нужно было вывести впавшего в ярость, и сносящего молодые деревца гиганта к заранее выкопанным ямам.
В целом, Сантьяго был готов при необходимости и ногу прострелить бегущей рядом наживке. Но не пришлось.
Медвекот был быстр, да и ярость придала ему сил, но постоянные встречи с деревьями не способствовали скоростному забегу. И грубо прикрытые ветками ямы заметить шестилап тоже не смог. Хищник, насадившись на острые палки под собственным весом, ещё имел шансы выбраться из ловушки, но запах крови и страха, что шёл от еще одной приманки, размещенной прямо в яме, не позволил животному сразу переключиться на собственное спасение, а потом было поздно.
Еще дважды за этот день их ловушки пополнялись добычей. Пара гигантских варанов была сильна, но относительно медлительна. Их мощные челюсти спокойно перекусили наживку пополам, а здоровые когти обещали помочь легко выбраться из ям, но не тогда, когда сверху копьями лупят несколько десятков
