Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)

   Внезапно монах услышал резкий пронзительный вой, словно десяток зверей попали в котел с кипящим маслом.

  - Тревога! - лицо орка из зеленоватого стало серым. - Все пропало!

   По полу пошла ощутимая вибрация. Когда сирена стихла, они услышали выкрики. Дарвею даже показалось, что в сонме всех этих голосов он уже слышит негодующий голос Карнака. Но возможно, это было только его воображение.

   Монах еще раз посмотрел вокруг: пещера сама по себе была отличной ловушкой. Его повторное пленение - это дело всего лишь нескольких минут. Нужно было найти иной выход. Или он научиться проходить сквозь стены, или вновь станет объектом пыток.

   Проклиная щедрость канов с их непрошеным даром, Дарвей попробовал посмотреть на мир иначе, стараясь впрочем, не погружаться в него слишком глубоко.

  - Моя реальность - это тень, прах, - монотонно пробормотал он, глядя на орка. - Тень реальности, но не сама реальность.

   Грем прищурившись, наблюдал за ним. Он знал, что пленник не был магом, и его слова, похожие на заклинание, были для него загадкой.

  - Тень, что исчезает, бесплотное тело, скрывающее живую искру...

   В груди орка вспыхнул желтый огонь.

  - Ха! У меня получилось! - воскликнул Дарвей, и продолжил с удвоенным рвением. Он не собирался останавливаться на полпути.

   Контуры пещеры задрожали, стали прозрачными и принялись расплываться. Боясь лишний раз вздохнуть, монах подбежал к стене и осторожно ее коснулся. Рука без труда прошла сквозь камень. Грем видя это, оторопел. Понимая, что мешкать нельзя, он бросился на него. Дарвей обернулся, но вместо орка увидел только сгусток пламени. Охранник больше не мог схватить его.

   Осознав другую реальность он стал потерян для этой. Прямо на глазах у испуганного орка монах таял, его очертания стали размытыми. Дарвей превратился в бесплотную тень, способную пройти сквозь любую преграду.

   Как раз в этот момент в пещеру заглянули люди бакетов. Увидев охранника, стоящего по колено в воде, а подле него полупрозрачного пленника, они испустили жуткий рев. Грем выхватил кинжал и приготовился дорого продать свою жизнь.

   Для Дарвея же все происходящее было не больше чем игрой театра теней. Он уже перешел границу и был в полной безопасности. На этот раз, он не видел тех ужасов, что окружали его в Габельне и в ритуальной комнате.

   Самостоятельно приподняв завесу иллюзии, он смог контролировать глубину окружающего мира. Да, хаос был неподалеку. Огромной неповоротливой тушей, змеем, запутавшимся в петлях собственного тела, он раскинулся в пространстве. Но его существование вписывалось в рамки, оно лишь помогало понять безупречность божественного замысла. Порядок и гармония никогда бы не были известны, если бы не хаос.

   Монах смотрел на огонь, пылающий в груди Грема, и не мог в нем отыскать, как ни пытался отметины зла. В отличие от тусклых угольков, тлеющих в груди бакетовых посланников, там не было ни черных пятен и ни пустот. Душа орка была такой же частью божественного огня, как и души других людей. Дарвей осознал, что ни в коем случае не должен дать Грему погибнуть. Если он ничего не сделает, то душу охранника расчленят на части, и каждый кусочек растопчут по отдельности. А возможно, скормят шаранам. Для них это лакомая добыча.

   Какая разница, орк он или нет, когда идет речь о самом главном?

   Монах схватил Грема обеими руками, так, чтобы коснуться его огня и с силой дернул вниз. Грем провалился в черную воронку и исчез прямо на глазах у нападающих. Те остановились в изумлении.

   В отличие от Дарвея Грем ничего не видел. У него просто не было представления о другом мире. Он и помыслить себе не мог о его существовании, и потому упав на колени, ползал в пустоте, вокруг ног своего спасителя.

  - Где я?! - в крике Грема было столько страха и отчаяния, что Дарвей бросил наблюдать за приспешниками жрецов и переключил свое внимание на орка.

  - Ты в безопасности, - поспешил успокоить монах, но Грем его не слышал.

   Кто знает, что именно он видел, тщетно всматриваясь в обступившую темноту? Какие ужасы, живущие в его сознании, обрели свое тело в этом свободном от теней месте? Мрак и пустота, создали идеальные условия для возникновения множества новых иллюзий.

   Грем, не выпуская из ладони рукоять кинжала, замер. Его дыхание с хрипом вырывалось из груди, по лицу струился пот. Напуганный до предела, насильно вырванный из привычного мира, он чувствовал, что останется здесь навсегда. Лучше бы он позволил себя убить или сделал это сам. О, жалкий страх смерти! Это он удержал его руку, а ведь свобода была так близка - на острие кинжала. Теперь же он навеки останется в плену этой пустоты.

   Здесь царит вечное одиночество. Это место хуже самого страшного ада, тут никто не узнает о тебе, ты словно не существуешь, и никогда не существовал. Никакой связи ни с друзьями, ни с врагами - абсолютная пустота. Она давит со всех сторон, сжимая голову, горло и душу... Давящая пустота - что может быть бессмысленнее?

   Грем взвыл, разрываясь от желания спрятаться от заглядывающего в его нутро Нечто, и боязни сдвинуться с места. Дарвей видел, как быстро потянулись щупальца хаоса к начавшему сходить с ума орку. Их сопровождали разведчики - крошечные смерчи. Хаос еще не обнаружил Грема, но уже он почуял добычу и не собирался от нее так просто отказываться. Пока не поздно, монах должен был вернуть орка обратно, а заодно и сам вернуться. Но куда?

   В голове монаха зародилась шальная мысль. Конечно, нет никакой разницы, какую именно иллюзию он примерит. По логике вещей, он окажется там, где пожелает. Тут главное не перестараться, а то он попадет прямо в кабинет Гаера.

   Дарвей представил панораму - вид на Габельн со стороны леса. Припомнил разные детали вроде количества башен и рельефа дальних холмов. Перед его взглядом пронеслись защитные стены города, массивные ворота и дорога. Выжженные солнцем поля по правую руку, на которых паслись пестрые коровы и голубая лента реки по левую.

   А еще вспомнил, как выглядит маленькая полянка, на которой рос огромный дуб с дуплом. Он с детства любил на ней бывать. На этой поляне, начиная ранней весной и заканчивая поздней осенью, росли цветы. Солнце, пробиваясь сквозь изумрудную зелень листьев, озаряло родник, заставляя искриться тонкую струйку воды. Это место было преисполнено покоя.

   Стоило подумать о роднике, как перед Дарвеем словно по волшебству во всех деталях возникла картина, вызванная из его памяти.

  - Иллюзия или нет... Но место отличное, - сам себе сказал монах.

   Дарвей схватил орка за руку и бесстрашно сделал шаг вперед. Он ждал какого-то необычного перехода, но его не было. Они просто повалились на траву. Монах потер ушибленную руку и, подставив лицо солнечным лучам, радостно улыбнулся. Все было как раньше. Он смотрел на землю, небо, деревья и понимал, как мало и в то же время много надо для счастья.