Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна, или происки богов

— Вэлль. Ты думаешь… Моувэлль? — прошептал Элия.

Кэлер, видя свет догадки в серых глазах сестры, кивнул:

— Тела так и не нашли… Он всегда был странным, неуловимым, словно призрак или тень, никого не пускал в душу, не имел друзей. Исчезал надолго без предупреждения и так же появлялся на несколько дней…

— Наш дядя — Жнец. Так странно и почти невозможно поверить в эту догадку, — промолвила Элия, словно погрузившись вглубь себя, в собственные воспоминания о родственнике. — Но произнесены пророчества, семья начала собирать Карты Джокеров, и я своими глазами видела портреты братьев на картах. Поверить в это не менее невероятно, чем в то, что ларец принес дядя Моувэлль, обреченный на служение Жнеца. Нити Мироздания сплетаются вокруг нас, приводя в исполнение некий грандиозный замысел, и уже не сказать наверняка, что возможно, а что никогда не свершится.

— Если Моувэлль жив, но является Жнецом, он все равно что мертв для нас, — сцепив руки, заключил Кэлер. — Для него больше не должно существовать семьи, так, во всяком случае, говорят.

— Ты прав, и я слыхала о том, что Жнецу назначено вечное одиночество, его миссии не должны мешать нити привязанностей ни к мирам, ни к живым существам, ни к воспоминаниям о таковых. Меч в длани Творца должен быть бесстрастен. Но если он сделал Жнецом того, чья душа по-прежнему тоскует по семье, — нахмурилась Элия, — в этом должен быть какой-то смысл. Если ты, брат, действительно видел Моувэлля и ему назначено помогать семье в новом качестве, рано или поздно мы узнаем об этом.

— Ты по-прежнему не хочешь посвятить в тайну отца? — постаравшись, чтобы это не прозвучало навязчивым требованием, прямо спросил Кэлер.

— Вмешательство в наши дела Жнеца, даже если этот Жнец — Моувэлль, ничего не меняет. Я по-прежнему не желаю подставлять отца под удар, ни ради его королевской привилегии знать более, нежели все остальные члены семьи, ни ради призрачной привязанности к брату. Они никогда не были близки и связаны узами духовного родства или общими интересами.

— Пусть так, но… — собрался было продолжить дискуссию Кэлер.

Что 'но' Элии в эту ночь так и не суждено было услыхать.

— Кэлер, помоги! Рика отравили! — панический и беспорядочно-хаотичный, вертящийся в буре эмоций, мысленный вопль едва не превратил мозги богов в мягкое желе.

Автор художественного вопля, способного занять призовое место в любом из конкурсов Вселенной по паническим крикам, принц Джей вихрем ворвался в пространство гостиной, притянутый свитым в панике заклятьем телепортации с привязкой к персоне. Встрепанный, в голубой рубашке и охристых брюках, измаранных еще не успевшими выцвести разноцветными пятнами… Пятнами крови. Прижимая к себе тело Рика, Джей обвел гостиную совершенно безумным взглядом законченного маньяка, утратившего последнюю связь с реальностью и совсем тихо, будто охрипнув или оставшись без сил взмолился:

— Кэлер, Элия! Помогите! Кажется, Рик помирает, его отравили! Мои целительные чары не срабатывают!

Безвольно свесившиеся конечности и голова рыжего принца, лихорадочный, пламенеющий ярче неистового цвета волос, румянец и то, что он не пришел в себя после истерических криков брата, ясно свидетельствовали о том, что, по крайней мере, в одном Джей не ошибся: Рику действительно очень худо. Встрепанная, словно ворох соломы, шевелюра Джея, его бледность, сотрясавшая тело крупная дрожь, искусанные, в запекшейся крови губы и эмоциональные волны крайнего смятения доказывали Кэлеру и Элии, что случилась реальная беда. А значит, все происходящее — не очередная сумасбродная выходка безбашенной парочки богов, обожавшей жестокие розыгрыши.

— Спокойней, малой, — невозмутимо прогудел Кэлер, быстро поднялся с кресла, подошел к Джею и, утешающе хлопнув принца по плечу, забрал из его цепких рук Рика. — Сейчас разберемся, чего твой приятель сожрал или выпил нехорошего. И едите-то меньше котят, а все какую-нибудь особую дрянь схарчить умудряетесь. А может, ты ему что из своей порции скормил? Ты ж вечно из отличной пищи такую бурду намешаешь, что и порося уморит…

Продолжая болтать ничего не значащую ерунду, предназначенную исключительно для заговаривания зубов и утешения встревоженного Джея, принц перенес Рика на диван со спинкой и, бережно уложив брата, начал ощупывать его тело своими крупными, сильными, но удивительно чуткими пальцами музыканта и врача.

'Видно, в моем божественном гороскопе сегодня что-то напутали: вместо плотских утех — массовое исцеление отравленных', - обречено согласилась с произволом Творца Элия, присоединяясь к Кэлеру в его трудах. Принцесса не касалась Рика руками, но, усилив внутреннее зрение, занялась подробным сканированием его оболочек с помощью чутья богини, усиленного кровью Высших Вампиров.

Так и не успокоившийся, несмотря на все ухищрения Кэлера, Джей носился вокруг 'ложа' больного, едва не сбивая с ног целителей, неистово ерошил и без того крайне встрепанные волосы и поминутно нервно переспрашивал:

— Что с Риком? Вы его вылечите? Чего вы молчите?..

Вся эта катавасия продолжалась до тех пор, пока выведенный из себя принц не рявкнул, будто медведь отмахивающийся от тявкающей моськи:

— Я же сказал, тише, малой! Не мешай!

После чего сердито пыхтящий Джей продолжил нарезать круги вокруг 'консилиума' уже молча, пиная ни в чем не повинную дорогую мебель.

'Ничего не понимаю, — телепатически поделилась с братом Элия результатами сканирования физиологических оболочек Рика. — Он в полной отключке, но следов физических повреждений, враждебных чужеродных заклятий или токсического воздействия нет. Что-то не в порядке в тонких структурах, но моих познаний в плетении души недостаточно, чтобы определить характер болезни и излечить ее'.

'Я не улавливаю даже этих повреждений, только незначительное нервное перевозбуждение, но твое чутье в таких делах посильнее моего. Эх, во что ж на сей раз влип рыжий?' — нахмурившись, метнул Кэлер сестре ответную мысль и быстро, настолько стремительно, что даже такая опытная колдунья, как Элия, не сразу поняла, какие чары сплетены, накрыл Рика коконом заклятья. Закрепив его, принц повернулся к Джею и спросил, внимательно следя за реакцией брата:

— А теперь говори, с чего ты взял, что Рика траванули! Да не вздумай юлить, уши оборву!

— Ну не чарами же его в бессознанку вышибли, — автоматически огрызнулся Джей, передергивая плечами, и дернул ворот рубашки так, что порвал тонкую золотую цепочку-шнуровку. — С чего другого, кроме яда, ему помирать бы вздумалось, едва жевать начал? И, вообще, братец, я к тебе Рика приволок, чтоб ты его вылечил, а не допрос мне учинял! Время дорого!