Елена Хаецкая - Царство небесное

Раймон в точности знал, что делает, когда бросил вызов королю. Граф не обольщался: это называлось мятежом, и потому Раймон обратился к своему союзнику за Иорданом и попросил его о помощи — на случай, если король Ги вздумает напасть на него и привести к покорности силой. Саладин тотчас и весьма охотно отозвался и прислал в Тивериадский замок гарнизон. На стенах с зубцами стояли теперь сарацинские лучники. Пасынки графа, особенно старший, смотрели на это исподлобья, однако помалкивали. Время тянулось, точно ремень катапульты, — чтобы сильнее метнуть камень, когда настанет срок и прозвучит команда стрелять. Обиды, упреки, различные доводы жевались и пережевывались, и до Раймона то и дело доходили различные слухи о том, что король Ги уже выступает на Тивериаду с большим войском, однако никакого войска под стенами замка не появлялось, и вообще ничего пока не происходило.

Тесть Эмерика, Бальян д'Ибелин, попросил о встрече с королем незадолго до Пасхи 1187 года. Почти не слушая всполошенных слуг, вошел, поклонился почтительно, но бегло, и тотчас выпрямился.

Король Гион ждал его на том самом месте, где в былые годы Бальян видел Прокаженного короля. Сеньор Ибелин даже вздрогнул: было какое-то пугающее сходство в осанке этих двух королей, во всем остальном совершенно различных. Ги как будто возложил на себя не только корону, но и все тяготы своего предшественника, и они заставили его с усилием разворачивать назад плечи и высоко поднимать голову, чуть вытягивая шею.

У Болдуина были темные волосы, но на солнце они быстро выгорали и начинали отдавать рыжиной, вспомнил Бальян. Это было еще прежде, чем волосы начали выпадать, а лицо мальчика утратило прежние черты.

На какой-то миг образ Болдуина наложился на фигуру неподвижно сидящего короля; затем все смазалось и исчезло. Ги заговорил:

— Я рад видеть вас, сеньор.

— Король, — сказал Бальян быстро, — прошу вас выслушать все, что я сейчас скажу, не перебивая.

Ги сделал короткий жест рукой, и Бальян нахмурился: в этом движении ему почудилась слабость, беспомощность. Болдуин бы сейчас стиснул пальцы в кулак, а если бы эти проклятые пальцы не захотели его слушаться, укусил бы их с досады.

— Нужно примириться с графом Раймоном, — без обиняков произнес Бальян.

— Дело только за графом, — тотчас отозвался Ги.

Бальян смотрел на него изучающе, как будто прикидывал, на что способен и на что не способен этот король. Потом уселся, не дожидаясь приглашения, запустил пальцы себе в волосы и задумался.

— Вы оскорбили его, — выговорил наконец Бальян.

Ги двинул бровями.

Бальян поднял тяжелую голову.

— Вы потребовали от него отчитаться за все те траты, что были произведены в годы его регентства!

— Конечно, — тотчас откликнулся Ги. — Ведь граф Раймон потратил чертовски много денег. И я подозреваю, что не все его траты были оправданы. В чем же здесь оскорбление? Говорят, король Амори, отец моей супруги, был еще более расчетлив…

— Но ваш брат Эмерик заткнет за пояс даже покойного короля Амори, — сказал Бальян. — Боже, что мне делать с Лузиньянами? — Он задрал взгляд к потолку, но деревянные перекрытия и тяжелые каменные блоки безмолвствовали, вполне равнодушные к призывам этого барона.

— А почему вы должны что-то делать с Лузиньянами, мессир? — осведомился Ги.

Бальян вспыхнул.

— Потому что вы… ни на что не способны! Что это за история с Рено де Шатийоном? О ней все говорят! Все пересказывают его дерзости, которые он вам наговорил!

И, позабыв, что перед ним — его подданный, его вассал, а не просто грозный тесть его брата, Ги де Лузиньян заговорил, подавшись вперед и схватив Бальяна за руки, точно надеясь, что эти старые, исчерканные венами лапищи вытащат его из пропасти:

— Рено не слушает ни меня, ни вас, ни Раймона, ни своего пасынка Онфруа… Этот старик сидит, как коршун, в своем гнезде, на самой границе Королевства. Говорят, он не может удержаться при виде сарацин, кем бы они ни были. Я писал ему и умолял прекратить грабительские набеги, потому что мы заключили с Саладином мир на пять лет, но Рено, как мне передавали, просто посмеялся посланцу в лицо. Господь свидетель, так же он вел себя и при покойном государе!

— Покойный государь умел держать в узде Саладина. Против покойного государя никогда не осмелился бы выступить граф Раймон, — сурово сказал Бальян. Он чуть передвинулся, чтобы удобнее было сидеть, и перехватил руку короля за локоть. — Вы слабее его, мой сеньор! В конце концов, вы — всего лишь муж королевы, и не все, кто принес вам присягу, любят вас на самом деле.

— А вы? — спросил Ги.

— Что? — Бальян чуть отпрянул. Он не ожидал такой прямоты. — Что — я?

— Вы любите меня?

— Вы, мой господин, спрашиваете прямо, как Иисус… Да, я люблю вас! — сердито сказал Бальян. — Иначе не давал бы вам все эти советы.

— А в чем совет? — опять спросил Ги. — До сих пор вы лишь бранили меня, мой господин, как будто я женат не на королеве, а всего лишь на вашей дочери и дурно с нею обращаюсь.

Бальян чуть прикусил губу. Он выпустил руку короля, встал и начал расхаживать по комнатам. Ги следил за ним чуть настороженно, но без особой тревоги: Бальян — союзник, Бальян — слишком трезвомыслящий человек, чтобы затевать предательство.

Наконец сеньор Ибелин сдался.

— Хорошо! Я дам совет и помогу исполнить его. Расскажите, чем закончились ваши разговоры с Рено де Шатийоном.

— Вы ведь и без моих рассказов знаете, — сказал Ги. — Об этом судачат на каждом углу. Как ловко старик Рено посадил короля Гиона в лужу! Что, не так?

— Рассказывайте! — зарычал Бальян. — Я хочу услышать это от вас.

— Ладно. — Ги улыбнулся совсем по-детски. — Старый разбойник захватил огромный торговый караван в Аравийской Петре. Саладин прислал мне письмо на безукоризненном латинском языке и попросил вернуть награбленное, поскольку у нас с ним мир. Мне пришлось отправлять человека к Рено. Старик наплевал тому в глаза, разорвал мое послание, растоптал клочки ногами, а затем заковал посланника в кандалы, усадил на лошадь задом наперед… Спасибо, дал ему сопровождающего, иначе бедняга бы помер дорогой… «Я, — сказал мне Рено, — такой же господин на своей земле, как вы — на своей». Теперь вы довольны, мессир? Я рассказал вам все!

— Не все, — сказал Бальян.

Ги дернул углом рта.

— Что еще вы хотели слышать? Назвать вам имя посланца? Вызвать его сюда, чтобы он рассказал о своем чудесном свидании с бесноватым стариком? — Ги вздохнул. — Не попросить ли мессира де Ридфора, чтобы он подослал к Шатийону убийц?