Григорий Шаргородский - Диверсант

Огромное пространство, которым столица герцогства отделилась от леса, было буквально забито людьми. Конечно, внутренний периметр вокруг стен пустовал — вряд ли защитники города стерпели бы такое соседство.

Внешне казалось, что все идет своим чередом и город осаждает огромная армия. Но что это была за армия! Судя по всему, к столице переселилось несколько сотен селений, причем в полном составе. Нетрудно было догадаться, с какой именно целью они здесь собрались. Революционеры чувствовали себя победителями и хотели получить свою долю в экспроприации экспроприаторов. Я приехал сюда, чтобы помочь Савату, но даже не представлял масштабов катастрофы.

Кажется, в герцогство пришел северный пушной зверек. Теперь становилось понятно, почему город не открывает ворота законному господину. Я бы тоже не решился пустить за стены такую толпу мародеров.

Герцог встретил меня в состоянии слабой вменяемости, что даже не вызвало во мне негодования, а одно лишь понимание. Не менее пьяная свита была вышвырнута из герцогского шатра, на охрану которого тут же встали люди Морофа, усиленные парочкой «ящеров». Сам же повелитель севера был пару раз принудительно погружен головой в кадку с водой. Получив вдобавок порцию родниковой прохлады в виде душа из ведра, Сават сумел вынырнуть из состояния пьяного угара.

Погода стояла очень теплая, поэтому он даже не особо разозлился, тем более что тут же был уложен в постель ласково мурлычущей Яной.

Следующее утро встретило меня улыбающимся солнышком и несчастной физиономией герцога.

— Герд, за что мне все это? — Плохо ориентируясь в пространстве, Сават ткнул пальцем в сторону леса, но я понял, что он имеет в виду табор осадного войска. — Они притащили с собой баб и детишек! Большинство уже играет в кости на будущие трофеи. Со дня на день должен вернуться мой проклятый кузен, а я не захватил еще ни одного замка. И что мне прикажешь делать?!

— Во-первых, не орать. А во-вторых, вспомнить совет, который я давал тебе уже несколько раз, то есть постарайся разделить проблему на составные части.

И мы начали делить. «Табор» пока оставили в покое — сдерживают вылазки защитников из города, и ладно.

Так как подвинуть лагерь приближенных к герцогскому телу особ без шума не получилось бы, мы просто перенесли шатер Савата в другое место, а вокруг него тут же разместились мои люди и около тысячи гвардейцев герцога. Слава богу, Сават все же внял моему совету и собрал верных людей в одно подразделение. Затем пошли переговоры с самыми толковыми агентами и мозговые штурмы, прерываемые лишь на еду и сон. На эти совещания были приглашены командиры гвардии, растерявший веру в герцога посланник императрицы и Выир Дирна. Все это время Грифон, включив всю свою дворянскую спесь, стоял у входа в герцогский шатер и отправлял восвояси делегации «друзей».

Потыкавшись в кордоны гвардейцев, «друзья» отправились в «табор» баламутить людей революционными лозунгами. Герцог начал нервничать, но я успокоил его — план практически готов, и через сутки «табора» здесь уже не будет.

Все началось на рассвете — в лагерь осадного войска влетели несколько человек на взмыленных конях. А через пару минут «табор» взвыл тысячами мужских голосов и разносящимся на многие километры бабским визгом. Среди всей этой какофонии можно было различить только одно слово «герцог», и поминали они отнюдь не Савата.

«Страшную» весть принес не наш человек, а люди революционных активистов. В близлежащую деревню прискакал израненный до полусмерти гонец и сообщил, что приближается огромная армия бывшего герцога. Впрочем, мы зря наводили тень на плетень — обезумевшая от страха толпа поверила бы кому угодно.

Продолжая завывать, населявшие «табор» люди кинулись врассыпную, некоторые даже приблизились к стенам города и тут же были осыпаны стрелами. Буквально через пять минут возле города остались только брошенные палатки и вещи огромной «армии», а также гвардейская тысяча, которая тоже изрядно поредела — это было еще одним фактором отсева.

Герцог без спешки взобрался на коня и отдал команду. Около пятисот всадников, которые по своей сути и обмундированию являлись уже оруженосцами, встали в голове отступающей колонны, за ними нестройными рядами потянулись мечники, копьеносцы и лучники.

При разработке плана многими выдвигалось предположение, что горожане могут предпринять вылазку, но никто и подумать не мог, что они поступят настолько безрассудно. Как только хвост колонны скрылся в лесу, ворота открылись и по дороге вслед за уходящим войском устремился едва ли не весь гарнизон.

Так как никто не ожидал подобного масштаба погони, адекватно отреагировать не удалось.

Отдельный отряд под моим руководством разместился в лесу возле дороги. Вот мимо прошли последние ряды пехотинцев, а через пару минут послышался гул ударов множества копыт. Он все нарастал, вызывая нехорошие предчувствия.

— Внимание! Их может быть слишком много. Приготовить засеку. — Мое решение было спонтанным, но именно оно нас и спасло.

Часть лесовиков отбежала в глубь зарослей, и за моей спиной послышались удары топоров. Демаскировать себя мы не боялись, потому что стук тут же потонул в топоте копыт: появилась погоня.

— Дай! — скомандовал я, пуская первую стрелу из своего степного лука. Засвечивать наше новое оружие было преждевременно, да и боеприпаса было жалко, поэтому пришлось вернуться к классике.

Всадники, которые лишь недавно сбросили шкуру жертвы и уже почувствовали себя охотниками, поначалу ничего не заметили. Конная лава, несмотря на потери, продолжала скакать по дороге. Затем движение внезапно застопорилось. Я не видел, но догадался, что погоня напоролась на перегородивший дорогу заслон из копейщиков и лучников — вступил в силу заранее разработанный план.

Заслон они вряд ли пробьют, а вот пустить кровь засадной команде вполне смогут. Подтверждая мои предположения, некоторые из всадников спешились и атаковали заросли, а кое-кто даже ринулся в кусты верхом.

— Отступаем! — крикнул я, бросив дорогой лук на землю и выхватывая из ножен дарийскую «пару». Рядом встали три «ящера».

Геройствовать мы не собирались и лишь контролировали, чтобы погоня не села на плечи убегающим. Грифон, скользнув вправо, в прыжке воткнул короткий меч под мышку замахнувшегося всадника. Запутавшегося в кустах коня он трогать не стал, за что и получил по шлему булавой, — к счастью, булаву направляла уже ослабевшая рука раненого всадника.

— Отходим! — Это была уже команда «ящерам».

Несколько секундных поединков немного охладили пыл нападавших. Мы отступали едва ли не спинами вперед, и присутствие рядом лесорубов я осознал только по треску и рухнувшим между нами и погоней деревьям. Штурмовать сплошное переплетенье ветвей горожане не стали и отступили.