Инна Георгиева - Огненный мир

- И почему вам не сиделось в Академии?!Это были первые слова, произнесенные Кеем Томаши с тех пор, как внучка "осчастливила" его своим визитом. Сейчас они все сидели за столом в гостиной: Мерси, Юмико, Фрида и Сакура в пестрых японских одеждах и сам Кей в строгом деловом костюме, от чего и так мрачный мужчина выглядел поистине устрашающе.- Не говори глупостей, - шикнула на него супруга. - У девочек каникулы. Нечего им в Школе делать.- А я говорю: не стоило возвращаться! - и добавил в ответ на пораженный взгляд рыжей. - Пусть бы сконцентрировались на учебе. Это еще никому не мешало.- Дед-уэ, - не выдержала Мерси. - Что-то случилось, пока меня не было?- Нет, конечно! - слишком быстро ответил он, чтобы можно было ему поверить. - Что здесь могло случиться? Это же Япония - самая стабильная и консервативная страна в мире. Просто… устал на работе.Больше рыжая ни о чем спрашивать не стала, только улыбнулась участливо и защебетала о том, как рада получить немного отдыха после трудных месяцев сплошной учебы. Сакура вздохнула: эта игра была ей знакома и противна. К сожалению, внучку с дедом объединяло так мало хороших воспоминаний и так много ежедневных трудностей, что в попытке уберечь хрупкий мир в семье в редкие моменты встреч они оба старались не касаться спорных вопросов и общались исключительно в двух направлениях: Мерси рассказывала о новых достижениях в учебе, дед - о трудностях на работе. Ясное дело, ни один не говорил о действительно серьезных проблемах, поскольку никто не ждал ни поддержки, ни понимания, ни, тем более, помощи от собеседника. Когда они только начали вести эту игру, Сакура еще надеялась, что однажды все изменится и внучка с дедом станут ближе друг к другу. Теперь же она могла почти дословно угадать каждую, набившую оскомину фразу, срывавшуюся с уст родных ей людей, и только горестно качала головой, наблюдая, как с каждым днем таяли в лучах взаимного непонимания ее мечты.- Ты не очень-то дружишь с дедом, верно? - осторожно полюбопытствовала Фрида после ужина. Девушки сидели в комнате Мерси, разместившись втроем на огромной кровати, и в шесть рук "выглаживали" Тамагочи. Малыш млел и попискивал от тройного удовольствия и (на что рыжая искренне надеялась) постепенно забывал полгода хозяйского безразличия.- С моим дедом, если ты не заметила, не так-то легко дружить.- Он очень… таинственный, - с трудом подобрала слово Юмико.- Да, и мне эта таинственность постоянно выходит боком. Например, сейчас я почти уверена, что в Японии происходит что-то серьезное и неприятное. Но зачем же меня предупреждать? Пускай лучше потом сюрприз будет!- Он просто хочет тебя защитить.- Практика показывает, что лучше бы не хотел. Понимаешь, Юмико, с одной стороны я своего деда понимаю - он хочет оградить меня от опасностей. Но с другой стороны, его методы - это же просто ужас какой-то! Когда погибли мои родители, думаешь, кто-нибудь сказал: "Мерседес, их убили. Тебе тоже грозит опасность. Доверься мне - я помогу тебе выстоять"? Нет! Ко мне просто ворвалась среди ночи толпа вооруженных мужиков и увезла в Японию. Враг-то, может, и не догадался, куда я делась, но каково было мне?! А три года заточения в этом самом особняке? Думаешь, хоть кто-то попытался объяснить, зачем все это? Нет! Мне досталось только слово "Надо!" от деда и печальные, полные сожаления взгляды от бабушки. Скажу по секрету: не помогало ни то, ни другое.- Но ты была совсем маленькой, когда это случилось. Он боялся навредить тебе правдой.- Мне было тринадцать, - отрезала Мерси. - Не так и мало. Впрочем, сейчас мне уже почти семнадцать, а ничего не изменилось.Подруги горестно вздохнули. Фрида рыжую понимала отлично - самой приходилось мириться с на редкость авторитарным дядей. Правда, тигрице все же было проще - она давно поняла, что прощение заработать куда проще разрешения и активно пользовалась этим принципом, добавляя в русую шевелюру Хикару седых прядей. А вот Юмико Мерси откровенно завидовала. Она бы многое отдала, чтобы ее вот так же пытались уберечь от трудностей. К сожалению, жизнь в стае была такова, что каждый имел свое место и свой перечень обязанностей. Конечно, друг другу они помогали, но только лишь в строго оговоренных рамках. Юмико сомневалась, что ее родители вообще знали, что она сейчас на территории людей. Зачем? Сам Наследник взял их дочь в услужение и даже если так станется, что она погибнет, выполняя его приказы, стае это все равно принесет великую честь.- Что собираешься делать завтра? - Фрида хлопнула себя по коленкам и подняла на Мерси любознательные голубые глаза. Она не любила долго грустить и всегда старалась перевести разговор на более приятную тему.- Утром хочу сходить в одно место. Проведать кое-кого.- Друга?- Да, - не задумываясь ответила Мерси. - Друга…

Тем утром сирена особо тщательно выбирала наряд. Платье из тончайшего шелка, волнами ниспадающее до самой земли, туфли на каблучке, белоснежная шубка с меховой оторочкой. Акиро грустно улыбалась, помогая госпоже укладывать волосы. Она не думала, что результат будет стоить затраченных усилий, но понимала, что для Мерседес это важно, и старалась помочь по мере возможности.- Вам вызвать машину?- Я заказала такси, Акиро. Спасибо.- Такси? - служанка округлила глаза. - Но как же..?- Тише, Акиро, - Мерси прижала палец к губам. - Все будет хорошо.Сакура не позволила похоронить Сея в семейной усыпальнице. Что бы ни говорил Кей, она не простила ему смерти единственного сына. Сея упокоился там, где случился его последний вздох - на вершине пустынного холма близ Токио. Таксист удивленно покосился вслед девушке с двумя белыми лилиями в руках, но не проронил ни слова. Какая разница, зачем она приехала в эту глушь и почему выглядит сейчас так печально? Если этот путь ее влечет - она должна пройти его до конца.Мерси поднялась на самую вершину. Там, покрытый толстым слоем снега, виднелся маленький неприметный холмик. Ни крестика, ни таблички, один лишь треснувший камень с руной - контракт, соединявший некогда Кея и его слугу. Сирена ступила ближе, опустилась на колени и положила рядом с камнем цветы. В голове, словно цветное кино, сменяли друг друга картинки прошлого. И на каждой был он - ее друг, ее помощник, ее Сея-сан. О, как она злилась на него, когда он сказал ей правду! Как сильно она ненавидела его, презирала за предательство. И как же она скучала по нему все это время!Морозный ветер растрепал прическу, колючими льдинками застыли на щеках слезы, а Мерси все сидела, поджав под себя ноги, и не знала, как выразить словами то, что тяготило ее сердце. Полгода она думала об этом, представляла себя на этом самом месте и каждый раз правильные слова приходили на ум. Почему же сейчас горло сжималось, а мысли в голове разбегались пугливыми зверьками?И в какой-то миг все чувства, вся боль и обида, весь страх и печаль заклубились, поднялись, переполнили чашу и излились в серую небесную мглу. Мерси закрыла глаза и запела. Слова улетали ввысь, рассыпались звездной пылью и уходили туда, где за облаками, за солнечным светом, за космической тьмой был иной мир, иная вселенная. Где потерянное обреталось ищущими, и забытые истины возрождались к новой жизни."Спи, мой друг,Мы встретимся опятьТам, где не будет тьмы, и не будет света.В мире иных мерилСумею тебя позвать,И даже сквозь вечный сонДождусь от тебя ответа…"Песня давно закончилась. Пошел снег, белым невесомым пухом оседая на голые деревья, дремлющую землю и рыжие, трепещущие на ветру волосы. А Мерси все оставалась на месте, окунувшись в свои невеселые мысли, и чувствуя, как тоска постепенно отпускает ее душу и пульсирующими волнами исчезает в морозной мгле. Оставалась до тех пор, пока тихое покашливание рядом не заставило ее встрепенуться.- Арарат? - удивленно хлопнула она ресницами. - Что ты делаешь здесь?- Твой дед сказал, что ты пошла по могилам павших солдат. Решил составить компанию.- Сея-сан не был солдатом.- Для тебя не был, - улыбнулся русал. - Слышал твою песню, красавица. Хорошо получилось. Так искренне, так откровенно. Не по меркам русалки, по меркам человека. Но ты же не думаешь, что она значила что-то для него?- Она много значила для меня, - бросила рыжая, подымаясь с колен.- Понимаю… - протянул русал. - Собираешься возвращаться в поместье?Мерси вытянула из сумки мобильный телефон, стянула перчатку и принялась искать номер такси:- Сейчас вызову машину и поеду. Дед наверняка волнуется.- Не думаю, - бодро возразил Арарат. - Я же с тобой.- Он всегда волнуется, - покачала головой девушка. - Это в его крови и с этим уже ничего не поделаешь.- Ну, раз ты настолько боишься потревожить деда, может, воспользуешься другим транспортом? Такси только сюда час будет добираться.- Что ты предлагаешь?- Здесь неподалеку есть отличная прорубь.Так Мерси уже давно не хохотала:- Прорубь? Арарат, ты смерти моей хочешь?!- С чего такие странные предположения? - в шутку возмутился русал.- Может, потому что сейчас зима и дико холодно? А, быть может, потому что я до сих пор не научилась отращивать хвост и на своих двоих плыть в Токио буду целую вечность.- Ну, с этим я тебе, допустим, помочь смогу, - деловито хмыкнул мужчина. - Ты просто не научилась пока разделять свои сущности: человека и сирену.- Все равно это плохая идея…- Брось, красавица, - мурлыкнул русал, ступая ближе. - Ты ведь хочешь попробовать, по глазам вижу.- Посмотри еще! Эта шуба стоит целое состояние. Я не оставлю ее на холме только потому, что ты предлагаешь любопытный эксперимент.- Фу, как ты могла подумать обо мне так плохо! - жестом фокусника Арарат вытащил из кармана тонкую сумку из прозрачной целлофановой ткани и пояснил. - Не промокает. Упакуем твою одежду, я сам ее донесу.Честно говоря, в первый миг Мерси очень захотелось послать упрямого сирена куда подальше, но любопытство все же взяло верх. В конце концов, не так часто ей выпадал шанс испытать собственную силу.- Ну, что? - Арарат протянул девушке руку и улыбнулся такой соблазняющей улыбкой, что и Таирон, наверное, поперхнулся бы от зависти. - Ты согласна?- Да! - твердо ответила Мерси.Впрочем, ее уверенность быстро померкла, стоило ей оказаться по колено в снегу перед прорубью в одном нижнем белье.- Прошу, - вежливо пропустил даму вперед Арарат. Дама зябко поежилась:- Может, не надо?- Ты ведь знаешь, что в воде сразу станет теплее.Это было правдой. После мгновения обжигающего холода, когда, казалось, сердце вот-вот лопнет от бешеной скачки в попытке согреть остывшее тело, словно крошечная искра внезапно загоралась в груди, и пламя от нее окутывало члены. Наверное, это и была магия русалок. Она создавала перепонки между пальцами, жабры, тонкими фигурными полосами разрезавшие горло, и тепло, позволяющее не замерзнуть в самой ледяной воде.Пытаясь сохранить в памяти именно это самое тепло, Мерси и шагнула в прорубь. Следом прыгнул Арарат. Он, в отличие от подруги-русалки, нижнее белье берег, потому перед погружением обычно раздевался догола. Однако, ценил чувства застенчивой Мерси и делал это так, чтобы ничего "лишнего" ей не показать.- Отлично! - мысленно похвалил Арарат девушку. - Теперь расслабься и позволь мне позвать твою истинную суть. Это не больно, даже приятно. Словно сбрасываешь старую кожу и освобождаешься от оков бренной оболочки.Мерси кивнула и сделала, как ей сказали - попытался расслабиться и получить удовольствие. Но взамен тело вдруг пронзила такая боль, что у девушки слезу брызнули из глаз (хотя кто-то когда-то ей говорил, что русалки плакать не умеют).- Ой, - только и смог сказать Арарат, глядя как подругу корчит в судорогах. Мерси сжалась в комочек, обхватила себя руками и могла бы - завыла в голос. Все тело словно пронзалось короткими, но от того не менее болезненными молниями. А когда боль, наконец, отступила, перед Араратом предстала настоящая русалка - с длинным темно-синим хвостом, гребнем вдоль позвонка и фигурными ушными раковинами.- У тебя странные представления о приятном, - хрипло пожурила мужчину девушка.- Странно, что тебе было так больно! - покачал головой тот. - Зато хоть мучилась не напрасно. Ты только глянь на себя - истинная сирена.Мерси окинула себя внимательным взглядом, махнула хвостом что есть мочи, и едва не пробила головой еще одну прорубь - до того мощным оказался толчок.- Осторожнее, красавица, - засмеялся Арарат. - Если хочешь испробовать хвост в деле - вовсе не обязательно бодать двадцать сантиметров льда. А вот наперегонки я бы с тобой поплыл.- Показывай направление, - пробормотала красная от смущения девушка и сорвалась с места, едва только русал взмахнул рукой. В голове раздался его звонкий хохот и подбадривающее улюлюкивание. А Мерси плыла без оглядки, так быстро, как никогда прежде. И казалось ей, что сама вода помогает стрелой уноситься вдаль.Сюрприз случился, когда Арарат крикнул:- Довольно, красавица, - и Мерси резко затормозила, от чего вода под ее хвостом пошла пузырями. - Приплыли. Можешь возвращать себе человеческий облик.- А как? - задала девушка вполне закономерный по ее мнению вопрос. Правда, русал на него отреагировал как-то странно:- Что, прости?- Как превратиться обратно?- Ну… - протянул он. - Странно, что ты не умеешь этого делать. Ведь как-то же ты обратилась человеком и довольно долго жила в этом обличии. Это все равно, что… ну, я не знаю… птенцу научиться летать, потом встать на землю и вдруг забыть, как подняться в небо. Хотя в мире людей нам, и правда, сложнее призывать человеческий облик. Может, именно в этом дело… Что ж, сконцентрируйся, вспомни, как ты выглядела до того, как отрастила хвост. До мельчайших подробностей воссоздай этот образ у себя в памяти. Потянись к нему, дотронься до него…Мерси вообще-то была очень послушной девочкой. И, хотя при обращении в русалку послушание вылилось ей боком, она все же постаралась сделать, как ей советовал Арарат. Правда, это ничего не дало. Как ни старалась она ощупать собственное изображение в памяти, ноги не появлялись.- Я могу помочь, Мерси, только… вот это, боюсь, будет больно.- Еще больнее, чем в прошлый раз?! - ахнула девушка.- Я вообще в шоке, что ты тогда что-то почувствовала! Но - да, больнее. Потому что сейчас я буду накладывать облик насильно, вопреки твоей воле.- Да я как раз совсем не против! - попыталась возразить Мерси, но русал остановил ее взмахом руки:- Все, что мы делаем, используя свой дар, имеет две природы: одна порождается нашей изначальной сущностью. Ей легко обучиться и она отнимает мало сил. Сбросить инородную оболочку - лучший пример. Другая природа идет от разума. Ею можно овладеть, но она дается куда сложнее. И каждый поступок, который мы совершаем с ее помощью, как бы противоречит нашей сути и требует гораздо больших затрат сил и энергии. Теперь ты понимаешь, почему будет больно? Я могу заставить тебя обернуться. На правах более сильного и старшего сирена. Но для этого я вынужден буду сломать твое внутреннее сопротивление.Мерси закусила губу: чертов экспериментатор! Чтобы она еще когда-нибудь пошла на поводу у этого блондинистого садиста! Да ни в жизни! Но сейчас-то нужно было что-то делать… Не могла же она все каникулы просидеть под водой.- Ладно, действуй.- Ты уверена? - уточнил сирен. Откровенно говоря, ему и самому не нравилась сложившаяся ситуация. И он совершенно не хотел делать больно этой юной русалке.- Выбора у меня нет, - твердо ответила Мерси. - Так что - да. Уверена.И Арарат взмахнул руками, не задумываясь и не давая себе самому времени на то, чтобы передумать.Только и на сей раз Мерси удалось его удивить.- Хм, - спустя миг улыбнулась девушка. - А вот это было даже приятно.Впервые в жизни у Арарата отвисла челюсть.- Я, пожалуй, не стану уточнять, - задумчиво пробормотал он. - Тем более что тебя, кажется, уже ждут. Но ты, красавица, совершенно уникальная русалка…Мерси только ухмыльнулась и подняла глаза - действительно, ее ждали. На берегу озера или реки (она так и не поняла толком, где же плавали) стоял мрачный дед в окружении нескольких десятков не менее хмурых лиц в черных одеждах.- Он как-то будто тебя завоевывать приехал, - хмыкнул русал. Мерси фыркнула:- Это называется "паранойя". Не обращай внимания, - и вынырнула на поверхность. - Привет, дед-уэ!- В машину ее, - строго велел Кей, развернулся, взметнув к небу целый сноп снежинок полой плаща, и стремительно зашагал к лимузину. Мерси философски вздохнула и, махнув на прощание Арарату, выбралась на берег. Ее тут же укутали в огромное мохнатое полотенце, подхватили на руки и потащили следом за дедом. Она даже не возмутилась - его приказы обычно понимались буквально и обсуждению не подлежали.