Эльвира Плотникова - Родственный обман

Прежде чем Георг пришел в себя, Даниэль успел метнуться вперед, увлекая за собой Милену.

— Ваше величество, произошла ошибка! — выпалил он, срывая маски с себя и с Милены. — Это моя вина, позвольте объясниться прежде, чем вы вынесете приговор.

Мартину хватило ума завернуть жену в накидку, у Эмилии — молчать. Даниэль надеялся, что Милена и брат поймут его замысел и подыграют. Иначе их не спасут даже его особые отношения с Георгом.

Побледневший король едва заметно кивнул, делая знак охране, чтобы они повременили с арестом.

— Эти девушки — близнецы. Вот настоящая жена виконта Стивенса, — Даниэль подтолкнул вперед опешившую Милену. — Вы же видели, они пришли сюда в одинаковых накидках и масках.

— Зачем? — коротко спросил король сквозь зубы.

Присутствующие старались не дышать, в зале стояла гробовая тишина.

— Я поспорил с братом, что он не сможет отличить, кто из двоих его жена. Так оно и вышло.

«Молчи! — мысленно рявкнул Даниэль Мартину, заметив, что тот собирается вмешаться. — Я выкручусь».

— У меня не было цели посмеяться над вашим величеством. У меня не было цели оскорбить ваше величество, — продолжил Даниэль вслух. — Все пошло не так, я сам в итоге их перепутал. Девушки не виноваты, виконт Стивенс — тем более. Позвольте ему представить вам свою настоящую жену, а я отвечу за свою оплошность.

— Честно говоря, герцог, от тебя я такого не ожидал. — Георг говорил вроде бы бесстрастно, но его настроение выдавали глаза, в которых словно полыхал яростный огонь. — Но ты еще не объяснил мне, почему вторая нацепила на себя эту мерзость.

— Милена из другого мира, ваше величество. В нашем она всего неделю. Она не знает о запрете. Вероятно, неправильно поняла мои слова о бале в масках, в их мире он называется бал-маскарад, и все переодеваются в костюмы разных персонажей. Я не проконтролировал. — Даниэль опустился перед королем на колени. — Прошу вас, ваше величество, накажите меня и помилуйте тех, кто оказался жертвами моей беспечности.

Король молчал. Сжав губы, он смерил тяжелым взглядом Милену, застывшую перед троном в глубоком реверансе, и испуганную Эмилию, зябко кутавшуюся в накидку. Мартин, сравнявшийся в бледности с мраморными колоннами в зале, опустился на одно колено и склонил голову. Даниэль, изображая раскаявшегося грешника, уже обдумывал дальнейшее расследование. Возможно, грозу удалось отвести, и Георг не велит сейчас казнить Эмилию. Но как?! Где она взяла эти чертовы тряпки? Почему нацепила? О чем думала? И откуда у нее такие мощные щиты, если она вообще не эмпат и не телепат? Он чувствует, сейчас она в полуобморочном состоянии. Неужели только от запаха роз?

— В кабинет, — велел Георг Даниэлю. — Ждать меня. Виконту Стивенсу вернуться в свои владения и не покидать их до моего распоряжения. Женщин пусть забирает с собой. Для всех остальных праздник продолжается.

«Мартин, немедленно убирайтесь отсюда, — приказал Даниэль брату. — Не смей возражать, я тебя умоляю».

Мартин поджал губы, но послушался. Перемещаться из тронного зала было нельзя, поэтому он спешно вышел прочь, подхватив под руки сестер. Толпа расступалась перед ними все в том же беззвучном изумлении.

— Слушаюсь, ваше величество.

Даниэль ушел другим путем, через внутренние коридоры. Он остро сожалел, что не может расспросить Эмилию. Сейчас он вообще ничего не может сделать. Любой его приказ до разговора с королем — пустой звук. Ничего, он разберется со всем, да так, что только перья лететь будут.

Переместившись в особняк, Мартин оставил Милену в гостиной, а Эмилию потащил за собой в спальню. Она не сопротивлялась, но уже в комнате потеряла сознание, Мартин еле успел ее подхватить.

— Я позабочусь о сестре, — заявила Милена, решительно заходя следом.

— Что с ней?

Беспокойство о здоровье жены моментально вытеснило иные чувства. Происходило что-то неправильное, непонятное. Мартин злился, проклиная себя за никчемность и бесполезность.

— Сейчас — обморок, — ответила Милена, ничуть не растерявшись. — Миля на дух не переносит запах роз. Возможно, обморок не от этого. Нашатырь у вас есть? Или как… нюхательные соли? Врач не помешал бы. И маг, наверное.

— Маг?!

— Я сестру с рождения знаю. И уверена, она не склонна к таким розыгрышам. Значит, ее заставили или опоили. Или опоили и заставили. Нужен специалист, который смог бы разобраться. Так есть в этом доме соли или нет?!

Мартин метнулся за необходимым, отложив разговоры. Вместе с Миленой они привели Эмилию в чувство, помогли умыться и переодеться. К счастью, черные волосы оказались париком, а не краской. Прибывший врач диагностировал крайнее утомление и рекомендовал полный покой.

Милена пыталась расспросить Эмилию, откуда она взяла вещи и зачем надела, но сестра только плакала и твердила, что ничего не помнит. Мартин напоил ее успокоительным, и она уснула. Рядом с ней тут же материализовалось чудовище, с недовольным ворчанием устроившееся рядом.

— Все, Эми под надежной охраной, — сказал Мартин Милене. — Пусть отдыхает.

На всякий случай он позвал Джека и Леди, велев им охранять двери спальни снаружи, а Милену пригласил в гостиную. К счастью, матушка с его сестрами сейчас гостила у своей дальней родственницы.

Время шло, от Даниэля не было никаких вестей.

— Рано, — вздыхал Мартин. — Король еще должен появиться на балу.

Он хотел быть рядом с братом, но знал — во дворец его не пустят.

— Ты бы хоть рассказал мне, что там такого страшного произошло, — попросила Милена. — Я так понимаю, Даниэль не из-за нарушения этикета на коленях стоял. Что-то серьезное, да?

— Серьезное, — нехотя признался Мартин. — Нарушение закона там произошло. И откуда взялись эти тряпки! У нас ей никто не сшил бы этот костюм.

— Я с собой не приносила, Миля тоже, — пожала плечами Милена. — Она при мне собиралась. И у нас такого вообще не было. Значит, взяла где-то здесь. Но что такого в наряде? Слишком откровенный?

— Эта история произошла, когда мы с Даниэлем были еще детьми. Наши миры не одинаковы, но Диволена похожа на ваши европейские страны. Есть и аналоги восточных, с султанами и гаремами. О красоте дочери короля Георга ходили легенды. Так случилось, что принцессу выкрали и продали в гарем султана. Спасти ее не удалось, а где-то через полгода королю прислали голову его дочери.

— Боже, какой ужас! — вырвалось у Милены. — Я раньше про такое только в книжках читала.

— Ваш мир не менее жесток, — проворчал Мартин. — С тех пор в нашем королевстве под запретом все, связанное с гаремами и одалисками. Нарушителей казнят. Наш король тоже умеет быть жестоким.