Чудовищная алхимия. Том 1 - Борис Фёдорович Тролль
– Это он их так ладонью в полет запускает, что ли? – раздался голос какого-то зеваки рядом.
– Да, я тоже обратил внимание, – ответил ему другой искатель. – Интересно, что это за воинская техника такая?
– Сокрушение это, – авторитетно заявил третий голос, но потом недоуменно добавил, – только почему ладонью и по щекам?
– Он их унижает таким образом, – засмеялся кто-то в толпе.
– Ты посмотри, чернявый тоже силен!
– Эти двое явно измененные…
Меж тем противники у двоих парней закончились, а пустое пространство импровизированной арены было заполнено стонущими людьми на земле. Правда, некоторые из них лежали без движения, и именно к таким направилась давешняя пятёрка стражи, что начала действовать только после того, как потасовка закончилась. Они споро проверили людей, лежащих без сознания, и, убедившись, что те живы, попросту ушли дальше по своим делам, в то время как остальные зеваки тоже начали постепенно расходиться.
Зефир и Леопольд смотрели на такое поведение стражей города удивленно, потому что думали, что им какое-то время придется провести в темнице. Но раз избитые никого не волновали, то и молодым людям не пристало обращать на это внимание, а тем более самим просить, чтобы их как-то наказали за учиненную схватку и выбитые зубы.
Выкинув палку и довольно хмыкнув, Зефир направился к Эдену и Кветко, а по пути к нему присоединился Леопольд.
– Это по твою душу, – обратился юноша к молодому чудовищному алхимику, узнав в нападавших ту парочку воинов, что когда-то сбежали от них рядом с Лемарком.
Эден, в свою очередь, был несколько бледноват и кивнул на фразу заторможено, но затем спохватился и поблагодарил своих, по сути, спасителей:
– Спасибо!
– Благодарю, молодые люди, – подал голос мастер рядом с ним. – Можете рассчитывать на скидку от меня.
Мужчина, в отличие от младшего чудовищного алхимика, был спокоен и сейчас задумчиво посматривал как на победителей, так и на погром, что они устроили.
– Идем, Брут, – Зефир кивнул им, а затем позвал мохнатого, что наконец-то вылез из своего укрытия и посеменил за товарищами.
…
Район искателей был довольно обширным и занимал практически всю западную часть немаленького города, и если смотреть на него сверху, то можно выделить четыре основных улицы, что шли параллельно друг другу и проходили сквозь него, деля территорию на умозрительные зоны. Центральная часть, где обитал и работал Кветко Мияр, была самой дорогой и престижной. И именно это на своем опыте поняли Зефир с товарищами, когда попытались найти место, где им остановиться, среди многочисленных заведений. Цены, что им называли за сутки постоя, были настолько бесстыдными, что Леопольд скрипел зубами и даже енот что-то возмущенно тявкал, стоило группе их услышать.
Естественно, Зефир тоже был сильно и неприятно поражен и пробовал поторговаться, однако хозяева этих заведений с улыбкой отправляли их за стену, отчего юноше хотелось пройтись по нахальным мордам бессовестных козлов с удвоенной силой. Тем не менее глупостей он не делал и продолжал безуспешные попытки найти хоть что-то, пока команда не забралась чуть ли не в самый дальний угол района, прямо у западной стены. Дома здесь были деревянными, старыми и обшарпанными, улицы грязными, патрули стражи встречались очень редко, а основную часть населения составляло какое-то отребье и попрошайки. Здесь было очень уныло по сравнению с центральной частью, однако цены в тавернах кусались нет так сильно, и в какой-то момент уставший молодой лидер не менее уставшей команды набрел на двухэтажную деревянную таверну, на вывеске которой было написано: «Поцелуй медвежути», а снизу сделан корявый рисунок, где была изображена голова медведя с пухлыми человеческими губами, накрашенными чем-то красным.
Открыв дверь и войдя внутрь, Зефир осмотрел большой зал, очень похожий на тот, что был у них в подворье, заполненный длинными простенькими столами и такими же лавками из дерева, за которыми сейчас находилось множество громко шумевших искателей и наемников. Пока парни блуждали в поисках ночлега, незаметно наступил вечер, отчего все питейные заведения в округе были забиты под завязку, и это место не было исключением.
Внутри пахло чем-то съестным и хмелем, а в левом углу зала, сразу же после лестницы на второй этаж, находилась небольшая стойка, за которой стоял престарелый мужчина в ношенном, но чистым фартуке поверх одежды. Внешность у него была довольно заурядная: короткие седые волосы и нос картошкой на чисто выбритом лице, но вот взгляд из-под бровей, которым он одарил новоприбывших, был цепким. Кроме него из персонала, по таверне курсировала двойка подавальщиц, а у входа за одиночным столиком примостился огромный детина, что сейчас скучающе зевал.
Подойдя к стойке со своими спутниками, Зефир кивнул мужчине и, получив ответное приветствие, спросил:
– Комната на троих на неделю с возможным продлением, сколько стоит?
– Серебряный, – кратко ответил тот и подался вперед через стойку, с интересом посмотрев на енота. – Он третий что ли?
Одна серебрушка была отличной стоимостью по сравнению с остальными посещенными местами, потому Зефир несколько напрягся, спросив:
– Он, это будет проблемой?
– Ни капли, – понимающе улыбнулся мужчина. – Но спрос с него будет, как с обычного постояльца.
Зефир на эти слова мысленно выдохнул, потому что не только цены кусались в этом городе – многие владельцы трактиров и таверн почему-то резко отрицательно относились к еноту, отчего даже если бы стоимость парней устроила, то поселиться с Брутом они не могли при всем желании.
– Идет, – достав из сумки кошель, молодой человек обменял серебрушку на грубо сделанный и крупный металлический ключ.
– Комната двадцать, вверх по лестнице и направо, – пояснил мужчина, а затем поинтересовался, – есть будете?
– Что и почем? – уточнил парень.
– Жареная свинина с овощами и кружка пенного – два медяка.
– Хорошо, мы скинем вещи и скоро спустимся, – Зефир лишился еще шести монет и повел товарищей наверх.
Поднявшись по добротной лестнице и пройдя направо, они остановились в тупике перед тяжелой на вид деревянной дверью с цифрой двадцать на ней. Открыв ее выданным ключом,
