Сергей Лукьяненко - Ночной Дозор

То, что мальчик оказался здесь, ее не удивило. Она вообще казалась очень спокойной.

— Здравствуйте. — Егор смотрел то на нее, то на меня. — Антон сейчас в вашем теле?

— Точно.

— Вы симпатичная. А откуда вы меня знаете?

— Я тебя видела, когда находилась в менее симпатичном теле. А теперь извини, у Антона большие проблемы. Нам надо их решать.

— Мне уйти? — Егор словно забыл, что только что собирался это сделать.

— Да. И не сердись, здесь сейчас будет жарко, очень жарко.

Мальчишка посмотрел на меня.

— За мной охотится Дневной Дозор, — пояснил я. — Все Темные Москвы.

— Почему?

— Долгая история. Так что и впрямь, езжай домой.

Прозвучало это грубо, и Егор, нахмурившись, кивнул. Покосился на платформу — как раз подъезжал поезд.

— Но вас ведь защитят? — ему все-таки трудно было соотносить, кто из нас в каком теле. — Ваш Дозор?

— Попробует, — мягко ответила Ольга. — А теперь иди, пожалуйста. У нас мало времени, и его становится все меньше.

— До свидания. — Егор развернулся и побежал к поезду. На третьем шаге он вышел за границу круга невнимания, и его едва не сбили с ног.

— Останься мальчик, я бы решила, что он придет на нашу сторону, — глядя ему вслед, сказала Ольга. — Посмотреть бы вероятности, почему вы пересеклись в метро.

— Случайность.

— Случайностей нет. Эх, Антон, когда-то я читала линии реальности легко, как открытую книгу.

— Я не отказался бы от хорошего предвидения.

— Настоящее предвидение по заказу не делается. Ладно, к делу. Ты хочешь вернуть тело обратно?

— Да. Прямо здесь.

— Как хочешь. — Ольга протянула руки — мои руки — и взяла меня за плечи. Ощущение было дурацкое, двойственное. Она, видимо, почувствовала то же самое, усмехнулась:

— Ну что же ты так быстро влип, Антон? У меня такие экстравагантные планы были на вечер.

— Может быть, мне надо поблагодарить Дикаря, что нарушил твои планы?

Ольга собралась, перестала улыбаться.

— Хорошо. Работаем.

Мы стали друг к другу спиной, раскинули крестом руки. Я поймал пальцы Ольги, свои же пальцы.

— Верни мне мое, — сказала Ольга.

— Верни мне мое, — повторил я.

— Гесер, мы возвращаем твой дар.

Я вздрогнул, когда сообразил, что она назвала подлинное имя шефа. И какое имя!

— Гесер, мы возвращаем твой дар! — резко повторила Ольга.

— Гесер, мы возвращаем твой дар!

Ольга перешла на древний язык, речь ее была мягкой и певучей, произношение такое, будто он ей родной. Но я с болью почувствовал, как тяжело дается ей магическое усилие, небольшое, в общем-то, на уровне второй ступени силы.

Смена облика — как взвод пружины. Наши сознания держатся в чужих телах лишь благодаря энергии, затраченной Борисом Игнатьевичем Гесером. Стоит отказаться от вложенной им силы — и мы вернемся в прежний облик. Будь кто-нибудь из нас магом первого уровня, не понадобился бы даже физический контакт, все произошло бы на расстоянии.

Голос Ольги взвился: она произнесла финальную формулу отказа.

Мгновение ничего не происходило. Потом меня скрутило судорогой, дернуло, перед глазами все поплыло и посерело, будто я погружлся в сумрак. На миг я увидел станцию — всю, целиком, пыльные цветные витражи, грязный пол, медленные движения людей, радуги аур, два бьющихся тела, будто распятых друг на друге.

Потом меня втолкнуло, вдавило, вжало в телесную оболочку.

— А-а-а, — прошипел я, падая на пол, в последний миг подставляя руки.

Мышцы дергались, в ушах звенело. Обратный переход оказался куда менее комфортным, может быть, потому, что проводил его не шеф.

— В порядке? — вяло спросила Ольга. — Ой, ну ты и сволочь.

— Что? — Я посмотрел на девушку. Ольга уже, морщась, вставала:

— Ты мог, пардон, в туалет заглянуть?

— Только с разрешения Завулона.

— Ладно, забыли. Антон, у нас еще с четверть часа. Рассказывай.

— Что именно?

— То, что понял. Давай. Ты не просто хотел вернуться в свое тело, ты выработал какой-то план.

Я кивнул, выпрямился, отряхнул испачканные ладони. Похлопал по коленям, отряхивая джинсы. Под мышкой жал слишком туго затянутый ремень, поддерживающий кобуру, надо будет ослабить. Людей в метро уже было немного, основные потоки схлынули. Зато у оставшихся, уже не занятых лавированием в толпе, появилось время думать: вспыхивали радуги аур, доносились отголоски чужих эмоций.

Насколько же урезаны способности Ольги! В ее теле мне требовалось напрячься, чтобы видеть тайный мир человеческих чувств. И в то же время — это так просто, это совсем просто. Этим даже нельзя гордиться.

— Я не нужен Дневному Дозору, Оля. Абсолютно. Я обычный средний маг.

Она кивнула.

— Но охота направлена на меня. Сомнений уже нет. Значит, я не добыча, но приманка. Как стал приманкой Егор, когда добычей была Света.

— Ты только сейчас это понял? — Ольга покачала головой. — Конечно. Ты приманка.

— Для Светланы?

Волшебница кивнула.

— Я понял только сегодня, — признался я. — Час назад, когда Света захотела противостоять Дневному Дозору, она поднялась до пятого уровня силы. Разом. Начнись схватка — ее бы убили. Нами ведь тоже просто управлять, Оля. Людей можно раскачивать в разные стороны, к Добру и Злу, Темных — ловить на их же подлости, на себялюбии, на жажде власти и славы. А нас — брать на любви. Вот тут мы беззащитны, как дети.

— Да.

— Шеф в курсе? — спросил я. — Оля?

— Да.

Она выдавливала слова, будто ей сдавило горло. Не верю! Не бывает стыда у Светлых магов, проживших тысячи лет. Они спасали мир так часто, что знают все этические отговорки назубок. Не бывает стыдно Великим Волшебницам, пусть даже бывшим. Их самих предавали слишком часто. Я засмеялся.

— Оля, вы поняли сразу? Как только пришел протест от Темных? Идет охота на меня, но ее цель — заставить сорваться Светлану?

— Да.

— Да, да, да! И при этом вы не предупреждаете ни меня, ни ее?

— Светланке надо взрослеть. Перепрыгивать через ступеньки. — В глазах Ольги вспыхнул огонек. — Антон, ты мой друг. И я скажу честно. Пойми, нет сейчас времени полноценно выращивать Великую. А она нужна, нужна более, чем ты можешь себе представить. У нее хватит сил. Она закалится, научится собирать и применять силу, а самое главное — научится ее сдерживать.

— А если я погибну — это только прибавит ей воли и ненависти к Тьме?

— Да. Но ты не погибнешь, я уверена. Дозор ищет Дикаря, все подняты на ноги. Мы предъявим его Темным, обвинение с тебя будет снято.

— Зато погибнет неинициированный вовремя Светлый маг. Несчастный, одинокий, затравленный, уверенный, что он в одиночку борется с Тьмой.