Сергей Лукьяненко - Ночной Дозор

Глава 4

Я стоял в центре Новослободской. Обычная картина, еще не в самый поздний час: девушка ждет, может быть, парня, может быть — приятельницу. В моем случае — и то и другое. Под землей меня найти труднее, чем на поверхности. Даже лучшие маги Темных не смогут засечь мою ауру — сквозь слои грунта, сквозь древние могилы, на которых стоит Москва, среди толпы, в напряженном потоке людей. Конечно, прочесать станции тоже нетрудно: на каждую по Иному с моим образом, и все. Но я надеялся, что полчаса или час до этого хода Дневного Дозора у меня еще имеется. Как же все оказывается просто. Как изящно складывается головоломка. Я покачал головой, улыбнулся и тут же поймал на себе вопросительный взгляд молодого панковатого парня. Не, дружок, ты ошибаешься. Это сексапильное тело улыбается собственным мыслям.

В общем-то, стоило сообразить сразу, едва на мне стали сходиться нити интриги. Шеф прав, конечно. Я не представляю собой такой ценности, чтобы задумывать многолетнюю, опасную и разорительную комбинацию. Все дело в другом, совсем в другом.

Нас пытаются взять на наших же слабостях. На доброте и любви. И берут или почти берут.

Мне вдруг захотелось курить, очень сильно, даже рот слюной наполнился. Странно, я редко баловался табаком, наверное, это реакция организма Ольги. Я представил ее лет сто назад — изящную даму с тонкой папиросой в мундштуке где-нибудь в литературном салоне, в компании Блока или Гумилева. Улыбающуюся, обсуждающую вопросы масонства, народовластия, стремления к духовному совершенству. А, в конце концов!

— У вас не будет сигареты? — спросил я проходящего мимо парня, одетого достаточно хорошо, чтобы не курить «Золотую Яву».

Взгляд был удивленный, но мне протянули пачку «Парламента».

Я взял сигарету, улыбкой поблагодарил и раскинул над собой легкое заклятие. Взгляды людей поползли в стороны. Вот и хорошо.

Сосредоточившись, я поднял температуру кончика сигареты до двухсот градусов и затянулся. Будем ждать. Будем нарушать маленькие незыблемые правила.

Люди текли мимо, обходя меня на расстоянии метра. Удивленно принюхивались, не понимая, откуда идет табачный запах. А я курил, стряхивая пепел под ноги, разглядывая стоящего в пяти шагах милиционера, и пытался просчитать свои шансы.

Выходило не так уж и плохо. Даже наоборот. И это меня смущало.

Уж если комбинацию готовили три года, то вариант с моим прозрением должны были учесть. И иметь ответный ход, вот только какой?

Удивленный взгляд я поймал не сразу. А когда сообразил, кто на меня смотрит, то вздрогнул. Егор.

Мальчишка, слабенький Иной, влипший полгода назад в большую драку Дозоров. Подставленный обеими сторонами. Открытая карта, которая до сих пор не роздана игрокам, впрочем, за такие карты и не дерутся.

Его способностей хватило, чтобы преодолеть мою небрежную маскировку. А сама встреча меня даже не удивила. В мире много случайностей, но, помимо этого, есть еще и предопределенность.

— Привет, Егор, — не раздумывая, сказал я.

И раздвинул заклятие, вбирая его в круг невнимания.

Он вздрогнул, оглянулся. Уставился на меня. Конечно, Ольгу в человеческом обличье он не видел. Только в образе белой совы.

— Кто вы и откуда меня знаете?

Да, он повзрослел. Не внешне, внутренне. Я не понимал, как он ухитряется все это время не определяться до конца, не становиться ни на сторону Света, ни на сторону Тьмы. Ведь он уже входил в сумрак, причем входил при таких обстоятельствах, что мог стать кем угодно. Но его аура по-прежнему оставалась чистой, нейтральной.

Своя судьба. Как хорошо иметь свою судьбу.

— Я — Антон Городецкий, работник Ночного Дозора, — просто сказал я.

— Помнишь меня?

Конечно же, он помнил.

— Но..?

— Не обращай внимания. Это маскировка, мы умеем менять тела.

Я подумал, не стоит ли вспомнить курс иллюзий и временно вернуть себе прежний облик. Но это не понадобилось — он поверил. Может быть, оттого, что помнил перевоплощения шефа.

— Что вам от меня нужно?

— Ничего. Я жду здесь товарища, девушку, которой принадлежит это тело. Мы встретились совершенно случайно.

— Ненавижу ваши Дозоры! — выкрикнул Егор.

— Как угодно. Я действительно тебя не выслеживал. Хочешь — уходи.

Вот в это ему поверить оказалось куда труднее, чем в смену тел. Мальчик подозрительно оглянулся, насупился.

Конечно же, ему трудно было уйти. Он прикоснулся к тайне, почувствовал силы, стоящие над человеческим миром. И отказался от этих сил, пусть лишь на время.

Но представляю, как ему хотелось научиться — хотя бы мелочам, хотя бы фокусничанью с пирокинезом и телекинезом, внушению, исцелению, проклятию, — не знаю, чему именно, но наверняка хотелось. Не просто знать, но и уметь.

— Вы действительно меня не выслеживали? — спросил он наконец.

— Не выслеживал. Мы не умеем врать — впрямую.

— А откуда мне знать, может быть, это тоже ложь, — отводя глаза, пробормотал мальчишка.

Логично.

— Ниоткуда, — согласился я. — Если хочешь — поверь.

— Я бы хотел, — все так же глядя в пол, сказал он. — Но я помню, что там было, на крыше. Мне ночами снится.

— Ты можешь не бояться той вампирши, — сказал я. — Она упокоена. По приговору суда.

— Знаю.

— Откуда? — удивился я.

— Мне звонил ваш начальник. Тот, который тоже тела менял.

— Я не знал.

— Звонил однажды, когда больше никого дома не было. Он сказал, что вампиршу казнили. А еще сказал, что, поскольку я потенциальный Иной, пусть не определившийся, я убран из списков людей. И на меня жребий больше никогда не выпадет, я могу не бояться.

— Да, конечно, — подтвердил я.

— А я его спросил, остались ли в списках мои родители.

Вот тут я не нашелся, что сказать. Я понимал, каким был ответ шефа.

— Ладно, пойду. — Егор отступил на шаг. — А у вас сигарета догорела.

Я бросил окурок, кивнул.

— Откуда ты? Уже поздно.

— Тренировки, я плаванием занимаюсь. Нет, скажите, это действительно вы?

— Фокус с разбитым стаканом помнишь?

Егор слабо улыбнулся. Самые дешевые трюки производят на людей наибольшее впечатление.

— Помню. А вот… — Он замолчал, глядя мимо меня.

Я обернулся.

Странно видеть себя со стороны. Парень с моим лицом, идущий моей походкой, в моих джинсах и свитере, на поясе дискмен, в руке — маленькая сумка. Улыбка — легкая, едва заметная, тоже моя. Даже глаза, фальшивое зеркало, мои.

— Привет, Антон, — сказала Ольга. — Добрый вечер, Егор.

То, что мальчик оказался здесь, ее не удивило. Она вообще казалась очень спокойной.