Дракон в её теле (СИ) - Ёрш Ника "nikaersh"

Словно чувствуя мое состояние, Андрис остановил машину у края дороги и внимательно посмотрел на меня.

— Что мне сделать, чтобы вам стало легче? — спросил он, участливо глядя в мои испуганные глаза.

Такой близкий и одновременно далекий мужчина. Тот, кого мне так и не довелось хорошо узнать…

И я вдруг вспомнила наш единственный танец. Тогда Геррард пригласил меня, а я старалась задеть его за живое, понятия не имея, что теряю драгоценное время. Мне бы так хотелось и вправду повернуть время вспять, чтобы повторить все сначала. Но как следует, без глупых обид, недомолвок и смущения.

Теперь, когда я поняла, что мои дни сочтены, когда осознала, что конец действительно близок, жажда жизни проснулась во мне особенно остро, как никогда.

Хотелось кричать от злости и обиды, метаться и стенать. Так нечестно! Неправильно! Тем более теперь, когда я встретила мужчину, способного справиться с моим невезением тремя словами-обещаниями: «Все будет хорошо».

Неужели нам с Геррардом не суждено больше потанцевать? Или поругаться вволю?! Или погулять в парке на Роуз Гарден Стрип, наблюдая искоса за любопытными сплетницами и строя догадки, что они скажут о нас?

Неужели я никогда не смогу почувствовать вкус поцелуя Андриса на своих губах? Он ведь наверняка потрясающе целуется!

— Чего мы встали? — прервал мои мысли Бурис. Здоровяк выглянул из-за спинки сиденья и посмотрел на меня, сообщая: — Там уже замок, эра Айгари. Мы и правда почти на месте. Не плачьте.

Я очнулась.

Быстрым движением пальцев смахнула две преступные слезинки, катившиеся из глаз принца, и, отгоняя грусть прочь, попросила, обращаясь к Андрису:

— Верните меня в мое тело, эр Геррард.

Он нахмурился, зло зыркнул на Буриса. Здоровяк тут же вернулся на свое место, практически полностью скрывшись за спинкой сиденья, но начал громко обиженно сопеть.

— Это не совсем разумно, — начал старший советник, вновь посмотрев на меня. — И небезопасно для вас. А еще…

— Андрис, — прервала я его, качая головой, — пожалуйста. Я хочу вернуться сейчас. Помоги мне.

Что-то в нем изменилось.

Мне даже почудилось, что старший советник его величества испытал растерянность или смятение. Несколько бесконечных секунд он смотрел на меня с недоверием, словно пребывая в замешательстве. Еще бы, я ведь нарушила правила приличия и назвала его по имени без регалий.

Еще и при свидетелях! Те, к слову, никак не реагировали и вообще старались слиться с обивкой магобиля.

Но вот Андрис Геррард вернул привычное равнодушие на лицо, откашлялся и настойчиво попросил:

— Только не говорите никому, Мари. Тяните время до моего появления. Пожалуйста.

— Хорошо.

Я улыбнулась ему, забыв, что все еще должна стыдиться своей вульгарной выходки.

— Хорошо, — повторил он, повторяя мою глупую улыбку. — Вы обещали мне.

Он медленно протянул руку, ласково касаясь кожи и выводя пальцем некий символ на лбу принца.

Андрис что-то пробормотал, и мир вокруг пошатнулся. Я вцепилась в обивку сиденья, моргнула и… очнулась уже в другом месте, чтобы обалдело уставиться на оголенное женское бедро с небольшим родимым пятном в виде сердца.

— Ну? — послышался голос Мэделин откуда-то из-под нескольких юбок, задранных ею на голову. — Убедились?! Это сердце!

— Э-э, — простонала я.

— Убедились, я спрашиваю?!

— Ага. — Я отпрянула подальше и вжалась в спинку кресла.

— То-то же! — обрадовалась сестра, начав раскручивать скатанную вверх штанину от панталон. — Вы проиграли, драгоценный! Готовьте лоб для щелбанов!

Следующую минуту я просто ждала, пока Мэди приведет себя в порядок, формулируя правильные слова. Но правильных никак не находила…

Моя сестра, так непохожая на себя обычную, стояла совсем рядом раскрасневшаяся, шумно дышащая и… прячущая взгляд от волнения! Она расправляла юбки, разглаживала складки на ткани, при это глупо ухмыляясь, будто совершила нечто невероятно веселое.

— Что ж, — нарушила молчание Мэди, все же посмотрев на меня, — подставляйте лоб, ваше высочество!

Я прикусила губу и медленно покачала головой.

— В чем дело? — не поняла она. — Родимое пятно вы видели! И это сердце. Так?

Я кивнула.

— Вы проиграли! — постановила сестра. Расправив плечи, она счастливо улыбнулась и принялась разминать длинные пальцы, мерзко ими хрустя.

— Фу, Мэди, прекрати! — поежилась я. — У меня и так травма от увиденного. Кажется, даже смена тела уже не так пугает, как ожидание, что же я увижу и где окажусь!

Сестра замерла, открыв рот и растопырив глаза.

Я широко улыбнулась, совсем как она недавно, и, потянувшись, осторожно поднялась с кресла, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Ничто не указывало на болезнь. Присутствовала разве только легкая слабость в ногах, да и та могла появиться от вида… родимого пятна прямо перед носом.

— Мари? — Сестра прижала руку к груди и быстро огляделась по сторонам. — Не может быть! Когда?.. Как?

— Только что, — ответила я. — И сразу попала на визуальный аттракцион невиданной щедрости: «Девица Айгари и демонстрация ее филей».

— О… — удивительно, но Мэди, сующаяся со своими замечаниями в любые дела, по-прежнему не находила слов.

— Ого, — передразнила ее я, засмеявшись от непривычного образа растерянной сестрицы. — И эта девушка твердила, что принц — худший из всех возможных мужчин! Но вот стоило мне на часик отлучиться, как ты тут же перед ним оголилась!

— Это не то, что ты подумала! — запротестовала наконец Мэделин.

— Ой, оставь свои отговорки для сьерры О'нил, — отмахнулась я.

— Только не говори Дарлин! — запричитала сестра. — С ума сошла?! Она же меня заклюет!

— И поделом! Кстати, где все? Почему вы остались наедине?

— Ну, — Мэделин пожала плечами, — формально в комнате остались две девушки. Сестры. Нет ничего предосудительного.

— Угу, — фыркнула я, — но сьерра ведь знала, кто здесь оставался на самом деле! Неужели она действительно отважилась бросить вас здесь совсем без присмотра?

— Вообще-то меня и попросили понаблюдать за принцем. Не смотри так, Мари! Он был очень слаб, едва двигался, и это, знаешь ли, здорово нервировало. Но его величеству напомнили о гостях, и тому вместе с эром Геррардом-старшим пришлось отправиться развлекать дам. Только они ушли, как эр Ругуж прекратил молчать и попросил сьерру О'нил об аудиенции наедине. Он сказал, что имеет важную информацию о тебе и должен ей все рассказать без свидетелей…

— С чего бы это? — поразилась я.

— Не знаю, но он был очень убедителен. А принц, повторюсь, не внушал опасений — он лежал такой несчастный, бледный… Смотрел на меня грустно-грустно.

— Да я всю жизнь такая, ему даже притворяться не пришлось! Но раньше ты меня так не жалела.

— Эр Ругуж сказал, что дело плохо! — разозлилась Мэди. — Вот я и расчувствовалась!

— Так расчувствовалась, что аж юбки задрала.

— Да иди ты!..

Дверь в комнату открылась внезапно и громко. Мы с сестрой обернулись на звук одновременно, обе замолкая и принимая благостный вид. На пороге стоял его величество Марк Буджерс собственной персоной.

— Что здесь происходит?! — спросил он, грозно нас осматривая.

Руки Мэделин тут же ожили, принявшись вновь расправлять складки на юбке. Ее щеки покраснели, а движения выдавали нервозность.

— Мы просто разговаривали… — решила все-таки прояснить ситуацию я, но договорить не успела.

Сзади короля снова послышался шум. Следом до слуха донеслись знакомые голоса.

— А, вот и вы! — зло пророкотал его величество, входя в комнату и замирая в ожидании. За ним вбежали Андрис Геррард, принц и — последним — Тин.

— Вот и я! — сообщил Максимилиан, глядя на Мэделин. — Спешил как только мог!

— И все равно опоздали! — рявкнула она, поджимая губы.

Принц расстроенно повел плечами:

— Спор есть спор! Теперь для меня дело чести довести его до конца.

— Так! — Король всплеснул руками, желая нашего внимания. — Что происходит?! Немедленно говорите!