Наталия Белкина - Сердце-океан

Варк пригласил меня к себе в дом. И это был дом вождя. И все равно я невероятно боялась проходить сквозь шеренгу страшных диких людей. Они вращали своими свирепыми зрачками, рычали, урчали или говорили что-то на своем зверином языке, пытались до меня дотронуться. Кому-то из них было любопытно, кто-то меня ненавидел, потому что я — чужая. Я шла вслед за Варком к его дому, стараясь не отстать от него. Мне казалось, что как только я задержусь хоть на шаг, они бросятся на меня и разорвут на куски. Даже вождь не успеет меня спасти, если вообще захочет это сделать.

Когда мы подошли ближе к дому, гомусы отстали. Наверное, здесь было нечто вроде заповедного места, на которое не могли ступить простые смертные. Они встали вокруг двора, окружающего не слишком совершенную постройку из бревен и стали наблюдать. А мне приказали присесть возле тлеющего огнища. Бывшего узника Мариуса, с которым я была когда-то почти на равных, было не узнать. Прибавилось спеси и гордости. Он был дома, но он многое повидал, изучил язык чужаков, и потому, верное, пользовался большим уважением у менее опытных соплеменников. После того, как Варку притащили нечто вроде кресла, он наконец-то заговорил со мной.

— Это наш город, — сказал он тоном гида, — мы назвали его Гроосак, на нашем языке это значит, что здесь живут отважные, неустрашимые люди. Мы не терпим чужаков, так что я не стану извиняться пред тобой за то, что мы убили твоих спутников.

Я не ответила, подумав, что, наверное, должна дождаться разрешения вождя. Он продолжил свою речь:

— Я не думал, что ты хоть когда-нибудь доберешься сюда. Должен сказать, тебе повезло, что ты попала именно к нам. Другое племя вряд ли пощадило бы тебя.

На этот раз я все-таки решила ответить:

— Я благодарна судьбе, Варк, за то, что она послала именно тебя.

Соплеменники моего знакомого гомуса то и дело производили восхищенный гул. Видимо их поражало умение их вождя вести свободную беседу на незнакомом им языке. Он выглядел чрезвычайно довольным. На нем единственном было некое подобие одежды: красная мантия, подбитая кожей и отороченная мехом. В ней он выглядел очень внушительно. Однако я заметила, что на левой руке его не хватает половины ладони, а правый глаз почти закрыт и гноится. Видимо, все же нелегко далось ему путешествие до дома. Сант и Морк, как я потом узнала, и вовсе погибли в первой же схватке с людьми.

— За оказанную мне когда-то помощь, я сохраню тебе жизнь, хотя у нас не принято оставлять в живых чужаков. У меня возникла было мысль, не делать ли их нашими рабами, но мое племя не поддержало меня. Мы не хотим уподобляться вам, становясь рабовладельцами.

Я снова не нашла, что ответить, но подумала об Экторе. Видимо, его уже не было в живых. Что же они сделали с его телом, ведь я так и не нашла его?

— Хотя да, я забыл: ты ведь бигару. Римляне считают вас особенными. Но только не мы, для нас, что бигару, что цезариец, что амфилионец — все чужаки, и никому пощады не будет. Ты сможешь уйти отсюда живой. Когда захочешь, а пока можешь быть моим личным гостем.

— Мне некуда возвращаться, Варк.

— А как же Самарьяр?

— Он недосягаем. Я совсем не уверена, что смогу добраться до Холодного моря. А тем более переплыть его.

— До холодного моря здесь рукой подать, Скубилар, — сказал Варк. Разве ты не чувствуешь его дыханье? Если подняться вон на те холмы, — он указал на север, — то с них можно увидеть его.

Я невольно вскинула взгляд и посмотрела туда, куда указывал Варк. Мне сразу показалось, что я слышу шум волн, и в груди что-то заколыхалось, что-то, что раньше я называла надеждой. Неужели я дошла?

— Но у меня есть еще один сюрприз для тебя, — сказал Варк и крикнул что-то одному из стоящих рядом гомусов. Тот сразу удалился, а вождь сделал чрезвычайно довольное выражение лица, если не сказать, морды.

Я примерно догадывалась, в чем именно состоял обещанный мне сюрприз. Я рассчитывала увидеть сейчас пред собой череп Эктора или еще что-нибудь из его останков. Варк ведь знал, кто был моим злейшим врагом. Он не мог не помнить его, не мог не узнать. Возможно именно поэтому, или потому что гомусы приняли бывшего надсмотрщика за вождя стаи, которую они истребили, его тело не оставили на поле боя. Мне сразу же стало тошно, оттого что я не знала, на какую пытку они обрекли моего бывшего злодея. Но меня действительно ожидал сюрприз.

По нарастающему гневному гулу, я догадалась: чтобы ни осталось от Эктора, это сейчас явят передо мной. Но он неожиданно предстал предо мной живой, хотя и не очень здоровый.

— Эктор! — не могла удержаться я от восклицания. Я вскочила и даже рискнула подбежать к нему. Грозные рыки сопровождавших, а вернее тащивших его под руки, гомусов, вынудили меня остановиться.

Услышав мой крик, он поднял голову. То ли он долго сопротивлялся, то ли гомусы его били нарочно, но вид у него был потрепанный, хотя крови я на нем не заметила. Он казался только изнеможенным, да одежда была порвана и грязна.

— Эктор, ты живой. Я даже не рассчитывала, — произнесла я, не зная, что сказать и как это понимать.

— Да. Мы оставили ему жизнь пока. Я ведь знал, Скубилар, что ты придешь. Скажи: его смерть доставит тебе удовольствие?

Варк был уверен в моем утвердительном ответе. Он светился, если так вообще можно сказать о его страшной морде. Толпа загудела в предвкушении кровавого зрелища. Эктор смотрел на меня, вяло усмехаясь. Он и не думал просить пощады. Он ведь был гордым бигару. А ведь было время, когда я бы пришла в экстаз от подобной ситуации. Было время, когда я мечтала увидеть мучения моего инквизитора, хотела его смерти, представляла себе, как вонзаю ему нож прямо между его смеющихся глаз. Что-то изменилось?

— Не надо, Варк. Прошу тебя, — сказала я так тихо, что из-за гула толпы моих слов не было слышно. Но гомус меня понял, наверное, прочитал по губам. И это ему очень не понравилось. Он оскорбился и рявкнул. Его соплеменники тут же настороженно притихли.

— Я не понимаю тебя, — сказал он, пока еще сдержанно, хотя свирепость уже рвалась на волю.

— Слишком много крови, Варк, слишком много.

— Чем больше, тем лучше, — произнес он, повышая тон. — Так ты не хочешь его смерти? Почему же? Разве это не было твоим заветным желанием, когда ты была у него в рабстве? Разве это не он изводил тебя?!

— Было, было, не отрицаю. Я говорила и тебе об этом. Но еще больше я желала свободы, ты помнишь? Теперь мы оба свободны. Я не дэшу, он не надсмотрщик. А ты — у себя дома.

— Мне эта свобода далась очень нелегко, — слегка успокоившись, наверное, из-за того, что вспомнил о нашем с ним прошлом, произнес Варк и указал больной ладонью на свой глаз.

Это еще что! Он мог бы лишиться жизни, это точно.

— Я обещаю, что вылечу твой глаз, — пообещала я. — Ты же помнишь, я разбираюсь в травах. Только не убивай его, не надо.

— Ты можешь излечить меня? — с сомнением переспросил вождь.

— Мы же были друзьями, Варк, неужели ты мне не доверяешь? Я выполнила свое последнее обещанье, не смотря на то, что сама осталась в заточении. Пожалуйста, оставь ему жизнь и отпусти нас.

Варк казался весьма недовольным. Со своими ранениями он выглядел куда страшнее, чем тогда ночью, когда мы с ним познакомились. Теперь он был еще и зол.

— И все же я не понимаю, Скубилар, почему ты так изменилась к нему? Разве ты забыла, что это именно он собирался скормить тебя нам, он изводил тебя, заставлял работать до изнеможения, насмехался? Ты не забыла, что он поставил тебе клеймо?! Что же изменилось с тех пор?

Ну что было ответить ему? Разве сама я могла бы дать себе отчет в том, что заступаюсь сейчас за самого лютого врага, рискуя при этом своей собственной безопасностью? Но отступить я не могла. Наверное, мне следовало бы отомстить ему, но эта месть не принесла бы мне никакого утешения. А теперь, когда я узнала, что он бигару… И еще кое-что, в чем он признался мне перед тем, как напали гомусы. А впрочем, это ведь мысль. А вдруг сработает?

— Ты хочешь знать, Варк, почему я так изменилась к нему? Ответ прост: он обещал на мне жениться.

Изумление на жуткой морде гомуса смотрелось очень необычно, если вообще можно говорить о какой-то мимике под шерстью. Я же взглянула на висящего на лапах двух дюжих мохнатых молодцев Эктора. Он не поднимал головы. Я только надеялась, что у него хватит ума подтвердить мои слова, тем более, что я почти не грешила против правды.

Сначала Варк издал какой-то гортанный звук, не совсем вникая в ситуацию. Видимо он пытался осознать, что теперь Эктор мне вовсе не враг, а даже совсем наоборот, и теперь, по всей видимости, кровавой расправы, на которую он надеялся и которой так жаждали его поданные, мне вовсе не хочется. До него наконец-то дошло, и он разразился ужасающим хохотом. Его соплеменники, которые пока не могли понять, в чем дело, последовали его примеру. Более жутких звуков, мне еще не приходилось слышать. Даже Эктор ненадолго приподнял голову и оглядел рокотавшую толпу.