Александр Рыжков - Ищейки Смерти

Разглядеть сидящих у самого дальнего костра было трудно: угадывались две невзрачные фигуры людей и одного прима. Не иначе как к Дриму с его любовницей Джиной присоединился на трапезу Кич.

От мысли о том, что одна из невзрачных фигур — никто иной, как сам Дрим Плувер Младший, Филику бросило в ледяной пот. Словно прочитав её мысли, Моррот негромко фыркнул и выплюнул в костёр хрящ зайца.

Вино быстро вскружило голову. Набитый едой желудок ещё больше расслаблял. Вообще-то, настоящий наёмник в сложившейся ситуации должен был вести себя куда более осмотрительнее. Во-первых, вино и еда могли быть запросто отравлены: если не смертельным ядом, то уж точно — подрывающим силы или развязывающим язык. Во-вторых, даже если заказанные свято верят в благие намерения незваных гостей, то расслабляться отнюдь не стоит. Вино рассеивает внимание, полный желудок притупляет чувства. По большому счёту, сытая и хмельная трапеза — потерянное время. Время, которое вполне можно было использовать более толково: наблюдать, подслушивать, обдумывать план дальнейших действий.

Словно почуяв более чем благоприятную почву для разговора, к костру наёмников подсел трирукий прим. Когда он заговорил, Филика даже вздрогнула — так тихо и незамечено он подкрался.

— Я знаю, кто вы такие, — с ходу ошарашил Кич.

Моррот и Тос удивлённо поглядели на Филику, затем на собеседника. Оба молчали.

— Неужели? — поинтересовалась вмиг отрезвевшая командирша, словно её окатили холодной водой из ведра.

— Да, знаю, — Кич обвёл собеседников торжествующим взглядом, — вы — Смертельные Ищейки. По крайней мере, большая их часть.

— Вот как? — Филика, насколько хватило актёрского мастерства, скрыла дикое удивление. Лицо её ровным счётом не выказывало каких-либо эмоций, но внутри велась сильнейшая борьба. Их рассекретили. Значит, причина визита наёмников заказанным ясна, как весеннее утро на берегу мёртвого озера. Кто же это проболтался? Конечно же, Парфлай или один из его прихвостней-примов! Больше никто не мог знать об этом заказе! Зачем же тогда весь этот цирк? Зачем было спасать, лечить и кормить? Перевербовать? Уж очень маловероятно… Тогда, может, упиться реакцией наёмников, пойманных, словно застрявший в узком ущелье слопр? А потом — хладнокровно и болезненно убить. Вполне возможно…

— Осмелюсь предположить, что моё имя вам тоже известно, — улыбнулся прим и почесал культю.

— Ты осмелился правильно, нам известно твоё имя. Ровно как имена всех твоих соратников, — поверхностно холодно ответила Филика.

— Значит, в представлении друг перед другом мы не нуждаемся, — заключил Кич и мрачно ухмыльнулся.

— Верно говоришь, — согласилась Филика.

Часто задышавший Тос открыл было рот, но язык окаменел, стоило только поймать суровый взгляд командирши.

— Дрим послал меня поговорить с вами, — перешёл к делу Кич и хорошенько отхлебнул из бурдюка, выдернутого из рук Моррота.

— А что, твой хозяин считает низостью самому заговорить с нами? — фыркнула Филика. Выпитое вино придало её словам уверенности, а душе — наглости.

— Начнём с того, что он мне не хозяин… — Кич обречённо вздохнул, — да я и не надеялся, собственно, на приятный разговор. Ваша репутация бежит впереди вас. Было бы наивно ждать от «безжалостных головорезов» тактичности в разговоре…

— И правильно, — сердце Филики постепенно переставало бешено стучаться, дыхание становилось всё ровнее, — мы не любим болтунов. Разговор должен вестись с первого слова — по сути дела.

— По сути… — задумчиво произнёс Кич. — Значит, по сути, нам наплевать на то, как и почему вы оказались здесь, в Заколдованных Горах и какие у вас там счёты с Ворком. Это волнует нас меньше всего. А вот что нас действительно волнует, так это то, что недавно мы отыскали-таки логово Альчирона Третьего. И, так уж вышло, завтра на рассвете мы выступим против него боем. Но вышло ещё и так, что на нашем пути попались вы, профессиональные наёмники. Бой предстоит нелёгкий, и помощь воинов такого класса нам очень даже не помешала бы.

— Так, я услышал то же, что и все? — встрял в разговор Моррот, чей голос из-за распухшего носа звучал гнусаво. — Ты предлагаешь нам завтра вместе с вами двинуть боем в логово какого-то там Альчи… как там его…

— Совершенно верно, — глаза Кича зловеще блеснули в свете костра, — нам предстоит серьёзное сражение.

— А ш чего ты решил, брат-прим, что мы шоглащимщя на это предложение? — поинтересовался оторвавшийся от жареной тушки зайца Тос и тут же продолжил былое занятие.

— Слухи ходят о вас разные, — заговорил Кич и обвёл собеседников пронзающим взглядом. — Вы жестоки, сильны, хитры и всегда идёте до конца поставленной цели.

— Это про нас, — улыбнулась польщённая Филика.

— А ещё вы, — Кич перевёл дух, — не пренебрегаете такими понятиями, как «честь» и «справедливость». Для наёмников это уж слишком редкое свойство… Если это правда, то с нами вы пойдёте без лишних разговоров. Ведь, по большому счёту, если бы не Бирюк, вас и в живых-то не было…

«И кто говорит о «чести» и «справедливости»? Бездушный палач, спаливший дотла Диду?» — подумала Филика и ухмыльнулась.

— А вдруг мы откажемся? — прогнусавил Моррот.

— Тогда у нас не окажется другого выхода, — Кич сделал театральную паузу, — мы заплатим вам за услуги. Вы ведь наёмники, как-никак…

— Мы поможем вам! И ваши деньги нам ни к чему, — Филика удивилась твёрдости своего голоса, на который обернулись не только собеседники, но и сидящие за другими кострами «заказанные».

Тут вмешался Моррот:

— Не нам, конечно, перечить твоей воле, командирша, но, не зная сути дела, ты даёшь согласие… Откуда ты знаешь, вдруг нам суждено умереть в покоях этого Альчи… чтоб его, нерадивого, сожрала стая диких бобросов.

— То, что здесь без прихотливой дамы Судьбы не обошлось — понятное дело, — заговорил Кич. — Неспроста она вас в эти дебри забросила, ох неспроста, — у наёмников, всех как у одного, похолодело внутри, — и неспроста мы с вами встретились. Было бы глупо толковать эту встречу, как вашу погибель. Наоборот, Судьба свела нас, по мнению Дрима и многих остальных, как раз для того, чтобы избежать сильных потерь. Имея по нашу сторону таких союзников как вы — с Альчироном Третьим и его армией будет гораздо проще разобраться.

— Ах, — вскинул руки к ночному небу Моррот, — у этого Альчи… чтоб его изодрали шакалы, ещё и армия есть?

— А как же… — буркнул Кич.

— Я не верю и никогда не верила ни в Судьбу, ни в кого-либо из божеств… — Филика осеклась, явно прокручивая в голове что-то уж очень неприятное. — Нет, конечно же, они есть… Но дела им до нас, простых смертных, не больше, чем нам, к примеру, дела до, — она защёлкала пальцем и завертела головой, словно искала на земле оброненную вещь. — О! До муравьёв! — командирша подняла с пола толстопузого с ноготь муравья. Насекомое отчаянно завертелось в попытке вырваться и по возможности укусить мучительницу. — Вот видите, ползал себе и ползал. Стоило мне его поднять — как тут же засуетился. Мне он — маленькая букашка, которую я в любой момент могу раздавить пальцами. А я для него? Страшное возмездие с небес, пришедшее мстить за его грехи и ошибки, ну и в таком же духе. А мне, если честно, до этой козявки дела нет, — она отбросила муравья в сторону, — вот он сейчас побежит к себе в муравейник и начнёт собратьям трепаться, что божество его «помазало», сделало избранным. Но ведь мне было с самого начала наплевать на этого муравья, верно? И сейчас наплевать тоже. Я просто подняла его с пола, чтобы показать вам его беспомощность. А теперь представьте, какой бы переполох произошёл в муравейнике, вступи я в него ногой. Совершенно случайно прогуливаясь — раз, и наступила. Я бы даже не заметила, пошла бы себе дальше. А мелким обитателям муравейника — это целое стихийное бедствие…