Олаф Бьорн Локнит - Конан и Посланник мрака

Вдобавок Аластор никак не желает открыть мне цель путешествия. Мы объехали высокий холм замка Демсварт с полуденной стороны, вышли на обочину широкого тракта, ведущего вдоль Нумалии на Восход (или на Закат? Смотря с какой стороны смотреть) и направились к отмеченному межевым камнем перекрестку — там начиналось ответвление дороги на деревню Алгиз.

— Сам все увидишь,— твердил Аластор на мои настойчивые вопросы.— Увидимся с интересными людьми. Побеседуем. Считай, это предварительными переговорами перед завтрашней встречей Ольтена и Тараска.

— Чабела знает? — спросил я.

— Чабела знает все,— хмыкнул Аластор.— Зато если у тебя хватит выдержки побыть безмолвным летописцем-наблюдателем, возможно, ты узнаешь вещи, о которых Чабела не догадывается. Невероятно, как это зингарка умудрилась командовать всеми королями Заката?! Такое чувство, будто Чабела задумала добиться титула императрицы всех стран мира, начиная от Пограничья и заканчивая такой мелочью, как Хорайя или Хауран. И заметь, Чабелу слушаются все! Конан, Эрхард, даже своенравная Тарамис.

— Когда женщина решает вмешаться в политику, — подал голос, доселе молчавший Эллар, – тем более, будучи единовластной правительницей великого государства, она способна многого добиться. Вот, помню…

Эллар явно хотел что-то рассказать, но внезапно осекся. Будто сам себе рот заткнул. Интересно, о чем он может помнить?

— Вижу! — коротко выдохнул Аластор.— Они все-таки приехали! И еще один всадник приближается со стороны деревни.

— Не один, двое,— поправил Рейе, который, как и все гули, отлично видел в темноте.— Даже отсюда могу различить Тотланта и с ним… Какой-то парень с дворянскими гербами на одежде.

Все съехались к перекрестку. Я некоторым удивлением увидел, что мрачного, как туча, Тотланта, зачем-то наведывавшегося в деревню, сопровождает не менее мрачный граф Монброн. Подле межевого столба перетаптывались две лошадки. Всадники — гербовый дворянин и, видимо, оруженосец, поднявший над головой сыпавший искрами на ветру факел.

— Эдмар, граф Крейн, к вашим услугам,— проговорил добротно, но весьма неброско одетый молодой человек. — Легат войска принца Ольтена. Прошу досточтимых месьоров представиться.

— Тотлант, сын Менхотепа из Луксура,— первым назвался стигиец.— Это я назначал встречу.

Мы по очереди произнесли свои имена. Вроде бы граф Крейн остался доволен. По крайней мере, обратно никого не отослали. Хмурый Маэль Монброн, от которого изрядно попахивало пивом, покосился на меня неприязненно и во время представления опустил свой титул. Молодой человек, похоже, вознамерился добровольно испить горькую чашу отщепенца и изгнанника, которым пренебрегла родная страна.

— Итак, едем,— скомандовал Эдмар Крейн.— Прошу никого не отставать и держаться вместе. Аллюр — крупная рысь. Надеюсь, все благородные господа, включая волшебников, способны удержаться в седле?

Тотлант молча пришпорил лошадь, а Эллар как-то сдавленно хрюкнул, будто хотел рассмеяться. Глядите-ка, таинственному магу из Рабиров не чуждо чувство юмора!

С тем мы и отправились по прямой, как стрела, мокрой дороге в сторону огромного лагеря мятежников. Я нарочно придержал коня, чтобы тот шел голова в голову с зингарской кобылкой графа Монброна.

— Маэль! — окликнул я нашего неудачника.— Завтра Просперо и Конан будут тебя ждать.

— Зачем? — прохрипел Монброн.— Я больше не подданный Аквилонии.

— Ошибаешься. Еще какой подданный. Слишком плохо знаете законы, ваша светлость! Процедура отречения от титула и связанных с ним обязанностей и привилегий заключается отнюдь не в швырянии фамильного герба к сапогам вице-короля!.. Маэль, не дуйся. Тотлант недавно превратил Конана обратно, и король сказал, что твой поступок вызван просто излишней горячностью. Он даже не станет принимать твоих извинений. Ну, ошибся, с кем не бывает.

— А деньги? Латерана? Приказ барона Гленнора?

— Наплюй,— поморщился я.— Конан договорится с Гленнором или отдаст прямой приказ. Векселя тебе дарятся за верную службу от имени короля и государства. Только умоляю, не делай такое лицо! Это никакое не оскорбление! Конан уверен, что ты отлично справился с порученным делом. Хочешь совет, как от человека более старшего по возрасту и более опытного? Только дураки повторяют прошлые ошибки. Постарайся впредь не быть дураком.

Монброн помрачнел еще больше, подумал и выдал совершенно неожиданное:

— Коли барон Юсдаль считает меня дураком и громогласно об этом заявляет, то я требую поединка!

— Юноша, — внезапно отозвался Аластор, тоже ехавший неподалеку,— поверь старому, прожженному авантюристу. Если сказанное только что — последняя глупость на сегодня, стоит на ней остановиться. Хальк, я бы на твоем месте не принимал вызов.

— И не собираюсь. Маэль, забудем. Извини, если полагаешь, что я тебя задел. Только имей в виду: твоя дворянская цепь пылится в моем сундучке, дожидаясь возвращения к законному владельцу. Можно осведомиться, ты-то что делаешь в нашей странной компании?

— Вероятно, совершаю еще одну глупость, – как-то чересчур подавленно ответил Маэль.— Смотрите, рогатки и разъезд конной стражи!

— Тогда остановись и поезжай обратно,— бесстрастно посоветовал Аластор.— Еще есть время.

— Не могу,— едва слышно буркнул Монброн.— Я обещал. Обещал побывать здесь.

* * *

Вот он, лагерь принца Ольтена и молодой герцогини Эрде.

Выглядит обширное становище хорошо организованным, порядок поддерживается абсолютный, шатры расставлены гигантским квадратом, обнесенным со стороны полей своеобразным тыном из бесчисленных повозок. Эдакая маленькая походная крепость. В случае внезапного нападения составленные рядами фургоны и телеги остановят конницу врага и позволят обороняющимся безнаказанно бить из луков.

Эдмар Крейн провел нас мимо караулов — никто из мятежников не задал и единого вопроса. Видимо, предупреждены заранее, что пожалуют гости. Лагерь, как и у нас, украшен дворянскими знаменами и вымпелами, но вдобавок возле почти каждой палатки на древках колышется переделанное знамя Немедии. Черная, белая и красная продольные полосы с нашитой белой восьмилучевой звездой. Древний символ украшает знамя либо посередине, либо на верхнем черном поле. Крылатая звезда на самом деле превратилась в своеобразный герб Рокода, поднятого полуночными областями королевства.

— Здесь, — граф Крейн остановил коня, спрыгнул на землю и перебросил поводья оруженосцу. Мы находились возле громадного, даже больше чем у Чабелы, красно-белого шатра с черными полосами. Шатер, кстати, расшит маленькими золотыми коронами. Похоже, мы прибыли к самому Ольтену Эльсдорфу, или человеку, скрывающемуся под именем принца.