Лиланд Модезитт - Смерть Хаоса

– Когда? После того как Берфир вернулся бы со своими ракетами на юг и захватил Кифрос?

– Такого бы не случилось.

У Джастина всегда и на все имелись ответы, только вот его рекомендации требовали терпения, проявлять каковое в условиях беспрестанно воюющего Кандара не так-то просто. Особенно если ты не серый маг, обреченный жить вечно. Последняя мысль заставила мой желудок сжаться в комок: используя хаос, пусть и с помощью гармонии, не становлюсь ли я сам серым магом?

– Нам есть о чем поговорить, – заявил Джастин, вперив в меня взгляд, – но мы потолкуем потом. Когда ты будешь чувствовать себя лучше и не будешь жалеть себя, а я запасусь терпением и не буду таким усталым.

Отчего он устал, ему-то вроде бы не пришлось сражаться с хаосом? Я прикрыл болевшие глаза, и его голос стал громче, а потом стих, словно слова куда-то уплыли.

– Я устал, потому что пытался спасти всех раненых и обожженных солдат. Таких много, просто ты единственный, кому выделили личный лазарет.

– Прости! – Что я еще мог сказать?

Он снова покачал головой.

– Я слишком суров к тебе. Ты сделал все, что мог, да и время для разговоров сейчас не самое подходящее.

Волосы его заметно тронула седина: видимо, он вымотался настолько, что не мог омолаживать свой организм. Надо же, а я до сего момента этого не замечал! Наверное, Джастин прав, хватит мне жалеть себя и терзаться.

– Могу я поехать домой?

Джастин окинул меня пристальным взглядом.

– Можешь, если кто-нибудь предоставит тебе карету. В фургоне или на телеге будет слишком тряско, а уж о поездке верхом даже на таком коне, как Гэрлок, не может быть и речи. – Он прокашлялся и добавил: – Но, может быть, тебе и вправду лучше уехать. Я свою задачу выполнил и уже не могу сделать для тебя больше, чем ты сам.

Почему мне лучше уехать, я не понял, но спрашивать не стал, ограничившись кивком.

– Будет время, обязательно потолкуем, – заверил меня Джастин и, повернувшись, покинул комнату.

Я взглянул на окно, откуда проникал холодный свет, потом скользнул глазами по обложке «Начал Гармонии».

Сколько же народу погибло в серной долине? Неужто я действительно погубил их? Было ли это необходимо?

Потерев лоб ладонью, я ощутил шелушащуюся кожу и короткую щетину, выросшую на месте обгоревших волос. А может быть, меня, пока я оставался без сознания, обрили, чтобы наложить повязку на рану или ожог?

Вскоре после ухода Джастина ко мне заявилась Кристал с неизменным мечом и в забрызганном грязью одеянии для учебных боев. Вспотевшая, несмотря на холод.

– Обучала бойцов?

– Что поделаешь, у нас не хватает наставников. Тамра помогает новичкам освоиться с посохом, но хороших мастеров клинка найти трудно.

Она наклонилась, поцеловала меня и получила поцелуй в ответ.

– Ты идешь на поправку.

– Джастин сказал, жить буду.

– Некоторое время ни у кого из нас такой уверенности не было.

Кристал пододвинула к кровати единственный стул и села.

– Я вообще-то крепкий малый.

– Не просто крепкий, а настоящий герой. Причем не потому, что одолел белого чародея, а потому что выжил, при таких-то ранах. – Кристал рассмеялась. – Наилучшие видели, каков ты был, когда тебя везли на повозке. Мало кто из них выдержал бы такое. Ты не просто Мастер Гармонии, ты мастер из мастеров, особенно в их глазах. Ты сражался и с магом, и с вражескими бойцами.

– Знаешь, сам-то я себя героем не чувствую. Здесь только что был Джастин…

– А, тогда понятно… – Кристал снова рассмеялась, но на сей раз с оттенком горечи. – Меня он спрашивал, было ли это необходимо.

– Меня тоже. Сколько народу погибло?

Кристал помрачнела.

– Что, так плохо?

– Ополченцам пришлось туго. Уцелели только те, кто находился рядом с тобой, около полувзвода. Один из них спятил: называет тебя ужасным чародеем и плачет.

– Меня? Ужасным чародеем? А как Валдейн? Он спас меня по меньшей мере дважды.

– У него множество ушибов и глубокая рана. Но выживет, Джастин его спас.

– Фрейда убита?

Кристал кивнула.

– Джилла?

– У нее раздроблены рука и плечо. Проникающих ран нет. Бойцом ей больше не быть, но рука заживет.

– Елена?

– С ней все в порядке. Но я отправила ее в Расор, поручила работу, которую выполняла Субрелла. Килдиси не справилась: я и не рассчитывала, что справится, но пришлось попытаться. Она дружна с Муррис.

Опять политика.

– А Шерван? Он погиб? И Пендрил тоже?

Кристал кивнула.

Хорошо, ничего не скажешь. Из полудюжины бойцов, которых я лучше всего знал, трое погибли, один тяжело ранен, одна искалечена. В горле моем встал ком, к глазам подступили слезы. А ведь идея казалась совсем неплохой. Но если наш план был хорош, чем бы обернулась попытка осуществить плохой?

– Леррис, на войне такое случается.

Да, настоящая война оказалась совсем не похожей на поединок с Антонином. Там были огонь, пепел, противоборство стихий. Не потому ли маги так опасны, что они не видят ни клинков, ни окровавленных тел? Не потому ли, что так далеки от обычных людей?

Я сглотнул.

– А что с противником?

– Еще хуже. Уцелевших насчитали не больше взвода, да и те почти все ранены.

Я поежился.

– Думаю, мне пора домой.

– Зачем? Тебе плохо у самодержицы?

– Что ты, она очень любезна.

Каси и вправду не оставила меня вниманием: не раз приходила ко мне и вручила мешочек с золотом, сказав при этом, что сделанное мною невозможно оценить деньгами. Сильно сомневаясь в том, что смогу вернуться к работе в ближайшее время, я принял монеты. Кошель был спрятан под уголком матраца.

Я отвернулся к окну, откуда по-прежнему лился холодный свет.

– Что говорит Джастин? – спросила чуть помягче Кристал.

– Сказал, что ежели удастся раздобыть карету, мне лучше вернуться. Правда, не объяснил, почему.

Кристал ласково вспушила мои волосы и поцеловала в щеку.

– Наверное, он считает, что твоя гармонизированная древесина будет способствовать исцелению. Первый кровавый бой, он самый тяжелый.

– А для тебя он не был тяжелым?

Она сжала мою здоровую руку.

– Был, конечно, но я старше тебя и с насилием сталкивалась куда чаще.

– Ты привыкла к нему?

– Надеюсь, что нет.

Я присмотрелся к ее лицу, к тонким, разбегающимся от глаз морщинкам и серебряным прядкам в черных волосах. За ее темными глазами таилась другая тьма, ранее остававшаяся незамеченной. Как и Джастин, она выглядела смертельно усталой.

Обеими руками, – хотя правая повиновалась мне с трудом, – я сжал ее ладонь и долго держал не отпуская. Кристал ничего больше не говорила, да в этом и не было нужды. Я тоже молчал. А потом, не заметив как, погрузился в сон.