Андрей Астахов - Крестоносец

      - С горя говорите? - Сэр Роберт жестом остановил старика, уже начавшего перебирать струны. - Какое же горе может быть у собрата рыцаря?

      - Ви... виноват! - Чернобородый уставился на нас осоловелым взглядом. - Прошу.... Откушать со мной! Э-эй, холопья, душу вашу мать! Вина и мяса господам рыцарям! Я... ик... плачу.

       В глазах у сэра Роберта появились веселые огоньки. Между тем набежавшие половые начали быстро разбирать бардак на столе, готовя его под новую смену блюд и напитков.

      - Так какое же у вас горе? - вернулся к теме сэр Роберт.

      - А горе в том, что меня... оскорбили! - Чернобородый округлил глаза. - Как последнего мужепеса, клянусь мечом Воительницы. Оп...опозорили и отвергли, презрели любовь мою и... эту, искренность.

      - Кто ж посмел?

      - Виноват, панове, я даже имя вам свое не назвал, - чернобородый, покачнувшись, встал с лавки и поклонился нам с грацией, которую, как и голос, позаимствовал у медведя. Росту он был небольшого, но в плечах был ширины необыкновенной. - Байор Якун Домаш из Бобзиглавицы, герба Сломанный Меч, ваш покорнейший слуга.

      - Я Роберт де Квинси, - ответил мой господин, - Моего спутника зовут Лукас Суббота, а оруженосца Эвальд.

      - Весьма, весьма горд, польщен и счастлив... можно сказать, трепещу. Не побрезгайте выпить, милостивый государь... совокупно!

      - С удовольствием, - сэр Роберт принял большую кружку с медом от подбежавшего слуги. - Ваше здоровье, байор Якун.

      - Истинно ваше! - Домаш залпом осушил свою братину, ухватил с блюда кусок баранины. Пальцы его были унизаны золотыми перстнями с камнями самых ярких расцветок. - Великое это счастье - встретить в такой дыре благородных людей!

      - Так кто же презрел вашу любовь, сударь?

      - Баронесса, - выдохнул Домаш и скривился. - Стася фон Эгген, разорви ее демоны и сожри! А я ведь от всего сердца...

      - Сочувствую, - сказал сэр Роберт с самым серьезным видом, но глаза его смеялись. - Неудачное сватовство всегда выбивает из колеи.

      - Я влюбился, - сказал Домаш, глядя на нас жалобным взглядом. - Понимаете ли, панове, влюбился страстно и безумно. Баронесса Стася... она... Ооооооо! - Тут Домаш поднял к потолку указательный палец. - Клянусь честью своею, что много знавал девиц прекрасных и благородных, но не было среди них ни одной, подобной пани Стасе. Как увидел я ее, так и влюбился беспамятно... ик. Прошу вас, братья рыцари, пейте-ешьте!

      - Позвольте, сударь, уж не о племяннице ли барона Лемперта вы говорите?

      - О ней самой... чтоб ее лихорадка! - Домаш возмущенно рыгнул. - Я ведь как узрел ее на приеме у комтура Ольберта в Лашевском замке в канун Мире, так и покой и сон потерял, сердце мое любовью наполнилось до краев, и разум помутился. Ибо необычайной красоты, прелести и благородства она дева. Истинная царица. До сей поры, в холостяках я пребывал и ничуть о том не жалел, а тут решился. Месяц думал, и решился. Не стал сватов посылать, сам поехал в Халборг руки юной баронески просить. На тебе, выпросил, язви их дурная болезнь!

      - Интересно, - сэр Роберт перестал улыбаться. - Баронесса была на приеме в комтурии?

      - А как же без нее? Комтур Ольберт сам ее знати представил.

      - Слышал я, что племянница барона Лемперта совсем недавно в ваших краях появилась.

      - Истинно так. - Тут байор Домаш замолчал и окинул нас пытливым, хоть и расфокусированным взглядом. - А вы что, панове, никак тоже в Халборг собрались?

      - В Халборг, но будьте спокойны, не со сватовством едем.

      - Да чума на баронессу эту и сватовство! Как продержали меня три дня за воротами, вся любовь моя... прошла. Ныне мести жажду, - Домаш захрустел кислой капустой так яростно, будто на ней хотел выместить свою обиду. - Вот отопьюсь, вернусь к себе в Бобзиглавицы, соберу ватагу и...

      - И что?

      - Ничего, - несмотря на опьянение Домаш сообразил все же, что не следует бросаться такими угрозами. - Дальше пить буду.

      - Так вас, сударь, отвергли?

      - Если бы! Меня... ик... в замок не пустили.

      - То есть как не пустили?

      - А вот так! - Домаш в ярости хлопнул ладонью по столу. - Даже ворот не открыли. Хоть и дудел я рог, требуя открыть высокородному рыцарю, будто не слышали, мать их паучиха!

      - Странно, - глаза сэра Роберта тревожно заблестели. - Что же, даже не вышел к вам никто?

      - А никто! Хотя я эпистолой старого козла предупредил, что еду со сватовством... ик. Опозорили, право слово! Ну, ничего, я эт-того так не оставлю... Дед, давай мою любимую!

      - Постой, - сэр Роберт остановил лирника. - А ворота замка?

      - Закрыты, как прелести девственницы.... Ик! - Домаш сокрушенно покачал головой. - Однако чего вы не пьете, панове?

      - Благодарим, нам ехать надо, - сэр Роберт повернулся к нам с Субботой и сказал только одно слово: - Началось!

      - А не в замок ли вы собрались? - внезапно спросил Домаш. - Коли в замок, так счел бы я за честь... вам сопутствовать.

      - Да, мы хотим ехать в замок. Далеко ли Халборг отсюда?

      - Лиг семь-восемь, до сумерек будем там... Так как, едем, панове?

      - Может, возьмем его как приманку для этой самой Стаси? - усмехнулся Суббота.

      - Да, отказать ему не получится, - сэр Роберт покачал головой. - Так или иначе увяжется за нами. Толку от него особого нет, но и беды большой не будет.

      - Подставим ведь, - заметил Суббота.

      - Его воля, - фламеньер повернулся к нашему новому знакомому. - Мы едем немедленно. Желаете с нами ехать, выпейте чего-нибудь освежающего и будьте наготове.

      - О! - Домаш немедленно отшвырнул недопитую братину, вытер рукавом рот. - Рад сие слышать, панове. Сей же час буду готов.

       Швырнув на стол горсть монет, наш новый знакомый взял свой меч и, покачиваясь, двинулся к дверям таверны. Я, признаться, не мог понять, зачем сэр Роберт берет с нами этого пьяницу, но спрашивать ничего не стал. Рыцарь сам все объяснит, когда придет время. И если сочтет нужным что-нибудь объяснять.

       Халборг выглядел очень внушительно. Его башни мы увидели задолго до того, как из-за деревьев показался весь замок. Огромная гора каменных укреплений, оседлавшая высокий холм над долиной, настоящее родовое гнездо. Или вампирское логово. Мощные каменные стены и массивные круглые башни с зубцами не выглядели приветливыми. В надвигающихся дождливых сумерках замок смотрелся особенно мрачно. И еще - едва мы выехали на дорогу, ведущую прямо к мосту, за которым находились главные ворота замка, встречный ветер внезапно окреп, будто неведомая сила давала нам понять - не стоит сюда ехать.