Пропавшие в лесах Нетландии - Эйден Томас
Венди всем сердцем переживала за них, эта сцена была хорошо ей знакома.
Она пошла к подъездной дорожке, едва понимая, куда идет, и не отрывая взгляда от происходящего у двери соседнего дома. Так ли выглядел ее собственный дом? А у матери и отца было такое же выражение лица? Это было почти что дежавю, эхо прежних трагических событий.
Еще не задумавшись над тем, как же ей найти Питера, Венди увидела, какого-то человека у пикапа. Она резко остановилась, испугавшись, что это кто-то посторонний, но затем углядела копну золотистых волос и узнала Питера.
Питер стоял, прислонившись к дверце ее автомобиля, – так что полицейские у двери не могли его видеть. Он весь съежился и ссутулился, словно не хотел, как поначалу решила Венди, чтобы его заметили, но потом она поняла, что в его позе есть что-то неестественное. Он, согнувшись пополам, держался руками за живот.
Венди обошла автомобиль и внимательно посмотрела на него:
– Питер, что с тобой?
Он выглядел больным, будто давно не спал. Под глазами залегли темные круги, больше походившие на синяки. Веки опухли, а синие глаза казались воспаленными и какими-то стеклянными. Волосы же так разлохматились, словно он не причесывал их целую вечность.
Питер, исполненный света и легкий, как колибри, предстал перед ней совершенно другим человеком. Морщинка между его бровями стала глубже, плечи были опущены, а спина согнута, будто он пытался защититься от сильного порыва ветра. Его и без того полная нижняя губа распухла, и по ней шла тонкая красная линия.
– Господи, да что такое с тобой случилось? – прошептала Венди, протягивая руку, чтобы взять его за подбородок. Он отшатнулся, и она увидела на его челюсти красное пятно, обещающее превратиться в синяк.
– Ничего. Все хорошо, – ответил Питер. Он попытался улыбнуться, но даже это, похоже, причиняло ему боль. Он больше не прислонялся к дверце машины и стоял, покачиваясь. Венди бросилась к нему, желая поддержать, а Питер судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Его лицо исказилось от боли, он по-прежнему осторожно держался за живот.
Венди быстро убрала руки.
– Что с тобой случилось? – снова спросила она хриплым от беспокойства голосом. Оглянувшись, она подошла ближе к нему, стараясь заслонить от собравшихся у соседней двери людей. – Ну давай же, – тихо поторопила она, таща его за собой за угол дома, где никто не мог увидеть их. – Расскажи, что произошло. – Ее взгляд метался от его плеч к рукам и лицу.
Питер опустил подбородок, и волосы упали ему на лоб и глаза.
– Ночью я погнался за моей тенью, – пробормотал он.
– Что? – зашипела Венди. И не успела она осознать, что делает, как ее рука схватила его руку. – Прости! – сказала она, быстро отдернув ее, а потом со стоном запустила пальцы в волосы. – Зачем ты это сделал, Питер?
Он пожал плечами и с несчастным видом прислонился к мусорному баку.
– Я думал, что смогу справиться с ней в одиночку. Думал… – Он украдкой посмотрел на Венди. – Думал, если у меня это получится, то тебе не придется…
– Нет! – перебила его Венди. – Мы должны были пойти вместе, чтобы я помогла тебе. Ты мог пострадать – ты и пострадал! – Она показала на Питера рукой, и он сморщился. Ей хотелось кричать на него, ведь он поступил так глупо и безрассудно, но она не могла делать это, потому что боялась привлечь внимание людей поблизости.
– Я думал, что смогу справиться с ней, – повторил Питер. – Но она оказалась слишком сильной. – Его дыхание было неровным. Немного помешкав, он задрал рубашку. Над бедром у него было множество синяков. Багровые, синие, ярко-красные, они образовывали скопления наподобие галактик.
И Венди мгновенно почувствовала себя абсолютной засранкой из-за того, что так сурово отчитала его.
– О, Питер… – Она осторожно дотронулась до одного из синяков пальцами, но Питер тут же подался назад. Венди почувствовала одновременно гнев и страх, и у нее по телу побежали мурашки. Тень оказалась способна на такое? Что еще она сделает? С ней? С Питером? С детьми, которых похитила? С ее братьями?
– Она становится все сильней, – сказал Питер, одергивая рубашку. – А я – все слабее. – По его телу пробежала дрожь, словно ему было физически невыносимо признать это. Прикрыв глаза, он опустил голову. – Она бросала меня из стороны в сторону, будто я ничто… Я чувствую, как из меня вытекает волшебство, – пробормотал он. – Мне кажется, я не спал несколько недель. – Питер нахмурился и оглядел Венди. – Ты в порядке? Она же не добралась до тебя, верно?
– Нет, – покачав головой, быстро ответила Венди. Ночью она была в безопасности в своей комнате, но это мало утешало ее. При мысли о том, что Питер остался один в лесу и на него напала тень, ее бросало в холодный пот. Ей следовало остаться с ним и защищать его. Нужно было заставить его переночевать в ее доме. Венди проглотила стоявший в горле ком. Она ненавидела себя за то, что отпустила Питера в лес.
– Мы займемся этим вместе, о’кей? – Венди подошла ближе к Питеру и заставила его посмотреть себе в глаза. – Ты больше не предпримешь ничего в одиночку. Мы победим ее вместе или вообще не победим, как ты и говорил, верно? – Питер выглядел несчастным, казалось, слова Венди не убедили его. – Ты не единственный, кому есть что терять.
Питер перехватил ее взгляд. И Венди осознала, что они стоят совсем близко друг к другу, почувствовав его дыхание на своем лице.
Глаза Питера скользнули по ее губам, потом по шее.
Уголки его губ тронула усталая улыбка.
– Эй, да ты его нашла, – пробормотал он.
Он смотрел на желудь на ее груди.
– Д-да, – запинаясь, проговорила Венди. Это быстро вернуло ее к действительности. – Точнее, он все это время был у меня, – поправила она себя, положив желудь на ладонь. – Лежал в шкатулке для украшений. Я надела его на шею вчера, перед тем как заснуть, и мне приснился сон – вернее, это было воспоминание – о Нетландии, моих братьях и о тебе. – Венди посмотрела Питеру в глаза. – Я вспомнила, что его дал мне ты. Помнишь?
И тут, похоже, к Питеру начало постепенно возвращаться его сияние. Он взял желудь большим и указательным пальцами, и на его щеках проступили ямочки.
– Конечно, помню, – сказал он. Они наклонили головы, и их тела образовали подобие арки. – Сама знаешь, я дал его тебе, чтобы ты не забыла меня. Но из
