Мистер Вечный Канун. Уэлихолн - Владимир Торин
И еще она права: повезло, что никто ничего не видел, а то потом хлопот не оберешься…
В это время на улице, прямо напротив дома семейства Бэрри, на чугунном столбе мигнул фонарь. Плафон вдруг качнулся и отделился от витиеватых кованых опор. Если приглядеться, то можно было различить, что, обхватив ногами и руками столб, у его верхушки все это время висел человек, хотя… странное существо на столбе на человека походило лишь отдаленно.
Некто в черном пальто с высоко поднятым воротником и с железным фонарем вместо головы, аккуратно перебирая руками и ногами, словно насекомое, слез со столба, кивнул дому мистера Бэрри и, отряхнувшись, направился к Кривому мосту.
Не испытывая никакого неудобства в связи с отсутствием человеческой головы, этот некто быстро преодолел мост, обходя лужи и перепрыгивая через грязные канавы, оставленные колесами машин. Сгустившийся туман был лишь на руку существу с головой-фонарем. Издали, глядя на него, можно было предположить, что какой-то прохожий просто освещает себе дорогу…
Услышав вдалеке шелест метлы по булыжной мостовой, существо повернуло фонарь в ту сторону и кивнуло, здороваясь. Наскочивший вдруг порыв ветра, вырвавшийся из-под метлы, затрепетал полами пальто и скользнул по стеклышкам плафона. Это можно было принять за ответ.
Больше по пути никаких встреч не произошло.
Быстро добравшись до Паркового района, существо с головой-фонарем остановилось у дома с засыпанной опавшими листьями лужайкой. На почтовом ящике, помимо адреса, было выведено: «Мэйби».
Бывший всадник на столбе огляделся по сторонам и, убедившись, что почти во всех окнах кругом темно, толкнул калитку. Несколько быстрых шагов по дорожке, звяканье ключей, скрип двери, и вот он оказался в теплой светлой прихожей, которая плавно перерастала в гостиную.
Мистер Мэйби успел как раз к ужину. За большим овальным столом у камина сидели одиннадцать детей — и все с коваными фонарями вместо голов; само собой, их фонари были намного меньше, чем у отца.
Вокруг стола, сжимая перчаткой-прихваткой ручку переносной жаровни, ходила женщина в бордовом платье, переднике и с таким же, как у мистера Мэйби, фонарем на тонкой длинной шее. Миссис Мэйби насыпала детям на тарелки уголь. Дети — кто уже получил свою порцию — подхватывали ложками крошащиеся угольки и отправляли их себе в фонари через открытые дверцы. Уголь исчезал, тая, постепенно сжигаемый дрожащими на фитильках огоньками.
— Здравствуйте, дети! — поздоровался мистер Мэйби, закрыв за собой входную дверь.
— Папа! — раздалось со всех сторон. — Папа вернулся!
— Дорогая… — кивнул мистер Мэйби.
— О, дорогой, мы как раз сели ужинать. Ты голоден?
Фонарь мистера Мэйби качнулся в знак согласия:
— Мне двойную порцию, пожалуйста.
Мистер Мэйби снял шарф и пальто и повесил их на вешалку. Башмаки отправились на стойку для обуви — здесь же стояло еще около дюжины разновеликих пар.
Миссис Мэйби тем временем отчитывала самого младшего из семейства:
— Генри, немедленно отправляйся в ванную комнату и умойся. Ты похож на грязнулю.
Малышу действительно нужно было протереть плафон — стеклышки покрылись сажей, отчего его огонек едва проглядывал через темный налет.
— Ну мама…
— Немедленно, я сказала!
— Ну ладно.
С несчастным видом Генри побрел в ванную комнату.
Мистер Мэйби отодвинул стул и уселся во главе стола.
— Все прошло удачно? — спросила миссис Мэйби, накладывая ему на тарелку угля из переносной жаровни, будто обычную вареную картошку с зеленью.
— Да, сразу после ужина отправлю письмо. Все прошло, как планировалось, даже быстрее.
— Он снял личину?
— Снял как миленький.
— А она? — спросила миссис Мэйби, усаживаясь напротив супруга.
Дети молчали — встревать, когда папа с мамой говорят, в этом доме было не принято.
— Надеется, что никто не узнает. А что ей остается?
— Верно. Генри, покажи-ка лицо!
Это вернулся из ванной комнаты младший сын. Теперь его плафон сиял, а огонек внутри горел ярко-ярко.
— Видишь, какой ты молодец? — похвалила мама. — Дети, у нас с отцом для вас есть хорошая новость.
— Да уж, — проворчал мистер Мэйби.
— Я скажу, дорогой, ты не против?
— Чего уж там… говори.
Мистер Мэйби поковырял ложкой уголь на тарелке.
— Дети, на праздник к нам приедет дедушка.
— Ура! — раздалось со всех сторон. — Ура! Наконец-то! Дедушка приедет!
— Да, только пусть не заливается все праздники керосином, как в прошлый раз, — проворчал мистер Мэйби.
— Питер, — укоризненно сказала миссис Мэйби.
— Ладно-ладно, — примирительно поднял руки мистер Мэйби. — Мы все рады, что дедушка Джек приедет. Так ведь? — и уже тише, только для себя, добавил: — Главное, чтобы не начался пожар.
Глава 5. Интервью под рулетики из мертвечины
Вся архивная секция городской библиотеки тонула в темноте, словно в чернильном море. Виктор напоминал потерпевшего кораблекрушение моряка, который дрейфует по этому морю на узеньком плоту своего подсвеченного лампой рабочего места: читательского стола и жесткого стула.
В дальнем конце архива, как на краю неизведанного архипелага, застыла конторка, а за ней — миссис Айвз. Седовласая архивистка спала, делая вид, будто читает газету, но, учитывая, что страница переворачивалась едва ли чаще, чем раз в час, Виктор уже давно раскусил старушку. Между тем он прекрасно ее понимал, поскольку и сам всеми силами боролся со сном.
Исследования продвигались невероятно медленно и были такими монотонными, что Виктор то и дело ловил себя на том, что уже не разбирает ни строчки. Тогда он ненадолго прерывался, легонько хлопал себя по щекам, тер глаза, а затем снова возвращался к работе.
Виктор провел за этим столом едва ли не целый день, хотя утром всего лишь зашел за словарем. Его определенно преследовал злой рок: ирландских словарей в библиотеке не оказалось. Что ж, если отсутствие их дома еще можно было списать на совпадение, то тут уже напрашивалась вполне закономерная мысль: «Кто-то явно вознамерился помешать мне перевести сказанное неизвестным соседом».
Виктор пообещал себе, что непременно узнает значение каждого чертового слова, произнесенного
