Яна Ильинская - Илония

Парки рассмеялся:

– У нас половина девчушек таких, как вы рассказали.

Тут Корн вспомнил.

– Конь, очень красивый конь, и она утверждала, что она его хозяйка, и зовут его вроде Арик. Что ты на это скажешь, Парки? Много у вас в поместье хозяек коня по кличке Арик?

Еще не окончив вопрос, Корн даже в темноте почувствовал, как напрягся Парки, как затаил он дыхание. Но ответ прозвучал спокойно:

– Нет у нас такой.

И до Корна дошло.

– Это же она сказала, что мы здесь, да?

– Нет, уверяю вас, - но дрогнувший голос выдал конюха.

– Чего ты боишься, Парки, это твоя дочка, да? Мы так и думали, что она не может быть хозяйкой такого коня. Уверяю тебя, мы не сделали ей ничего плохого. И если она захочет выслушать меня, я могу принести ей какие угодно извинения и…

– Так вы что, обидели ее, да? - конюх внезапно остановился, и голос его сорвался.

– О небо, мы не хотели ее обидеть, эта сумасшедшая сама накинулась на меня, огрела кнутом, палкой. Это я должен быть обиженным.

– Неправда, - Парки заволновался.

– Послушай, веди нас, раз взялся, а потом спросишь ее сам, - Корн побоялся спорить со своим проводником.

Парки молча пошел вперед и больше не произнес ни слова.

Действительно, про заблудившихся дворян ему сказала Алаина.

Сначала прибежал один Арик, что очень встревожило Парки, но потом появилась и девушка. Было видно, что она взволнована, но ничего говорить не стала. Парки передал ей указания госпожи Сватке:

– Велено сидеть тебе тут, чтоб никуда не выходила, пока все не разойдутся по комнатам и не потушат свет. Потом надобно, чтобы ты пирожные сделала те, что накануне. Лакомство это, сказала, очень ее величеству понравилось. Вот к утру и надо бы еще наделать. Так что, бери вот одеяло, да поспи, я разбужу тебя, когда все улягутся.

– Спасибо, Парки, а Арика ты уже вытер?

– Вытер, вытер, девочка, стоит уже твой Арик сухой и сытый. А ты смотри, если случилось что, говори. Я, тогда…

– Нет, нет, Парки, все хорошо, не волнуйся.

Потом, когда уже завернулась в одеяло, окликнула конюха.

– Парки, там у реки, где высокий обрыв, трое из королевской свиты. Мне кажется, они заблудились, сходи за ними утром.

Парки хотел было что-то спросить, но передумал. Потом вспомнил, что заходил стражник и спрашивал, появились ли лошади младшего сына короля и его приятелей. Поэтому он решил сходить за потерявшимися сейчас, не откладывая на утро, тем более, что лес он знал отлично, ночь была светлая, лунная, да и место то было недалеко.

Вот так и привел он их в поместье, встревоженный и сердитый. Забрал у юношей лошадей и хотел было поговорить с Алаиной, но та спала, и он не стал ее будить.

А принца встречала госпожа Сватке с дочерью. Ужин уже давно кончился, и гостей развели по отведенным комнатам. Но все еще бродили по дому. Услышав, что появился принц, Сватке с дочерью бросились ему навстречу:

– Ваше высочество, мы счастливы, что вы у нас, что вы…

– Мой отец еще не спит? - перебил ее Корн.

– О, его величество еще не спит, и он несколько раз спрашивал о вас…

– Пошлите кого-нибудь сказать, что я уже здесь и уже сплю.

– О, ваше высочество, вы ведь голодны, сейчас вам принесут еды.

– Нет, я же сказал, что я сплю. Кстати, где будут устроены мои приятели?

– На третьем этаже, ваше величество, сейчас их проводят, там очень удобные комнаты, не волнуйтесь.

Пока Сватке вела принца в его комнату, она, не переставая, уверяла его в своей любви и преданности. Рудаль семенила сзади, поддакивая. Когда они, наконец, дошли до комнаты принца, тому эти выражения преданности изрядно надоели. Бросившись в своей комнате на кресло, принц вытянул ноги и, посмотрев на свои высокие сапоги, усмехнулся.

– Я очень ценю ваши признания, дорогая госпожа, но что говорить о пустом. Способна ли ваша многоуважаемая дочь помочь мне снять мои сапоги. Дело в том, что сам я с ними не справлюсь, а мои приятели уже в своих комнатах.

– Ваше высочество, - мать и дочь ошеломленно переглянулись, - сейчас мы пришлем кого-нибудь…

Принц вскочил с кресла и подошел к Рудаль. Оглядев ее, одетую в нарядное, пышное платье с кучей кружев и ленточек, пухленькую и ухоженную, он опять с усмешкой произнес:

– Ну и где же ваша преданность? Мне так хочется, что бы эта девушка, которая, так преданна мне, которая мечтает стать женой одного из нас, вот здесь и сейчас доказала мне свою преданность. И всего-то, помочь мне снять мои сапоги.

– Э, конечно, конечно, ваше высочество, э…, извините нам наше замешательство, э…, просто моей дочери никогда не приходилось, э…, снимать сапоги, боюсь, она не справится.

– Отличный повод, чтоб научиться, - сказал принц, опять усаживаясь на кресло и вытянув ноги.

Рудаль испуганно посмотрела на мать, а та подтолкнула ее в спину.

– Сейчас, сейчас, ваше высочество, вот может только взять какую-нибудь салфеточку, сапоги у вас грязные…

– Смотри-ка, действительно, да и наследил я вам тут, надо бы тут еще и убраться, не люблю спать в грязной комнате.

Принца явно забавляла эта ситуация, но гневный окрик с порога заставил его вскочить.

– Мне доложили, что ты спишь, Корн. Я вижу, что это не так. Что здесь вообще происходит?

Корн пожал плечами.

– Ничего, отец, просто мне надо снять сапоги и я попросил эту милую девушку мне помочь.

– Для это есть слуги, Корн, а не благородные девицы.

– Да, но они только что уверяли меня, что они самые преданные мои слуги и готовы служить мне во всем. А так приятно, когда слуги такие красивые и нарядные.

– Значит, тебе приятно, когда красивые и нарядные, ну что ж…, - с этими словами король подошел к окну, приоткрыл его и крикнул стражнику, стоявшему под окном, - Эй, ты, приведи в комнату принца какую-нибудь служанку пострашней и погрязней.

– О небо, отец, зачем это, - с досадой воскликнул Корн.

– Молчи, и скажи-ка, где ты был, когда должен был быть здесь, где все, где нас принимали так тепло и радушно, - и король сделал небрежный поклон хозяйке, отчего та, все еще испуганная и растерянная, покраснела от удовольствия и присела в реверансе.

– Мы заблудились, отец, и чуть было не остались на ночь в лесу, - хмуро произнес принц.

– Да что ты говоришь? А кому было приказано не отходить от нашей процессии?

– Мы и не отходили, но потом я уронил кинжал, и мы вернулись его найти.

– Ну и что вам помешало догнать нас? - король ходил по комнате и саркастически продолжал допрос, от которого по телу Сватке и Рудаль пошли мурашки.

Принц отвечал неохотно. Не впервой было отчитываться перед отцом, но неприятно было это делать в присутствии незнакомых людей. Да и в дверь уже заглядывали Ринол и Сарл со своими усмешками.