Валерий Иващенко - Месть Проклятых

Однако нет-нет, а взгляды присутствующих всё останавливались на чём-то, до поры завёрнутом в салфетку и лежащем на столе у правой руки его сиятельства. Останавливались и тут же словно боязливо или стыдливо соскальзывали, убегали в сторону. Но граф умел не только железом махать, водить в бой полки и с размахом хозяйствовать - нет, старый вельможа сполна изведал науку человеческого общения, и мог позволить себе в должной мере растравить любопытство собравшихся. И после обсуждения ещё кое-каких спорных и запутанных вопросов, требующих внимания знатных и сильных людей этих краёв - только тогда его сиятельство вздохнул и заметил как бы про себя:

- А теперь самое неприятное, господа.

И с этими словами неспешно развернул ткань, явив взорам короткий меч с явственно различимым у эфеса знаком церкви Хранителя. Брови и даже глаза присутствующих полезли на лоб - это был именной клинок паладинов церкви, не могущий быть ни утерянным, ни тем более переданным кому-то или даже проданным. Именно на малом мече воители святой церкви клялись своими весьма тайными обрядами.

Во взгляде святого брата Зенона, на подчёркнуто скромной рясе коего вертикальная черта пересекалась с тремя стрелами гонителей, мелькнуло что-то, но всё же он сдержался.

- Два дня назад паладин церкви Хранителя напал на моего человека, - граф произносил слова нарочито негромко. Настолько негромко, что присутствующие оказались вынуждены затаить дыхание и вслушиваться изо всех сил. И от услышанного зашевелились волосы на головах, а неробкого десятка сердца нехорошо дрогнули.

- Напал на моего человека, носящего мои цвета. И мало того - это произошло на моей земле. Защищая честь и достоинство, мой воин вынужден был убить нападающего, - граф задумчиво коснулся пальцами стали, провёл вдоль ложбинки кровостока. - И в подтверждение случившегося, принёс мне вот этот клинок.

- Обвинение неслыханно, - голос брата Зенона всё же предательски дрогнул.

Однако старый граф сделал вид, что не услыхал его. Он посмотрел ясным взглядом вдаль, где верхушка горы дерзко задирала проплывающие мимо лёгкие облачка. Отпил из высокого бокала белого вина и столь же неспешно вернул хрусталь на стол.

- Но самое гнусное в этом неслыханном злодеянии то, что паладин святой церкви покусился на отпрыска древнего рода. Да-да, хоть и незаконнорожденный, но парень носит на плече родовой знак, - граф вернул свой взгляд на галерею и обвёл им присутствующих. Только на этот раз взор его оказался ох каким тяжёлым - и давил, словно закованная в латную перчатку рука крепкого воина. - Я говорю о своём внуке Айлексе.

Сказано было достаточно, чтобы призадумались даже самые легкомысленные или якобы посторонние. Какие бы злодеяния или обвинения ни вменялись в вину отпрыску знатного рода, но подсуден он был только сюзерену - или большому совету дворян, собиравшемуся от случая к случаю, дабы обсудить вопросы, не могущие быть решёнными иным путём.

Маркиз Делорж неодобрительно покачал своей коротко стриженой головой воина. Потеребил обшлаг с вышитыми узорами красного и синего родовых цветов.

- Случай и впрямь нерядовой, дамы и господа. Ваше сиятельство - коль скоро вы изволили вынести это на наше рассмотрение и обсуждение, возможно ли переговорить с вашим внуком и узнать подробности?

Доселе молчавший сэр Роджер, сын графа, коему тот собирался вскорости передать бразды правления и потом совсем отойти от дел, вздохнул.

- В одной нашей горной деревне пропал ребёнок. И поскольку Айлекс один из лучших наших разведчиков, я послал его проверить следы вдоль Дальнего ручья. Хоть время и неподходящее для оборотней или волколаков, но бережёного, как известно, и боги берегут. Он вернётся только к вечеру - но я посоветовал их сиятельству графу прежде обсудить это щекотливое дело с вами, дамы и господа.

Граф Эверард лёгким кивком подтвердил. А потом добавил, что по словам Айлекса, тот в свободный от обязанностей день отправился на свидание... да поймите сами - коль тут замешана женщина, дальнейшие расспросы не только бесполезны, но и нескромны. И на обратном пути был атакован святым воином церкви - причём безо всякой причины или оснований со стороны парня.

На лице брата Зенона мелькнуло другое мнение насчёт бессмысленности расспросов - уж слухи о пытошных дел мастерах, обитающих в подвалах святых монастырей, вряд ли были основаны на пустом месте. Но святой брат вовремя сообразил, что не время и место показывать гонор - и смолчал

Чуть скуповато, тщательно подбирая выражения, их сиятельство передал поведанную Айлексом историю. Правда, ныне всматривающийся в берега горного ручья молодой человек умолчал насчёт обвинения "якшаться с демонами". А старый граф хоть и догадался о подоплёке происшествия, по достоинству оценил сдержанность внука в обрисовании ситуации...

- Видят боги, я не отдаю предпочтения ни одному храму, и в моём замке попеременно проходят службы и Хранителю, и Солнцу, и Всем Ветрам, - голос графа понемногу окреп и уже даже намекал на гнев, могущий захлестнуть беспощадной волной. - И даже тот давний случай с братом Марком я оставил без последствий - слабость одного жреца не говорит о слабости всей системы...

Вот это уж было сказано, так сказано - барон Зелле даже втихомолку восхитился. Он тоже не одобрял стремление церкви Хранителя стать матерью и преемницей всех остальных, и нынешний случай давал возможность хоть немного надавать по рукам уже совсем потерявшим страх жрецам и святым воинам.

А брат Зенон хоть и смотрел волком, но молчал, упрямо стиснув зубы. Смердело это дельце с пропавшим недавно братом Морле, ох как смердело... Но и графу не верить смысла нет - старый вельможа давно вошёл уже чуть ли не в поговорку как образчик не только доблести, но и дворянской чести. Возможно, конечно, что у паладина крыша поехала - бывало такое уже несколько раз, когда после всенощных да святых постов человек оказывался слаб.

Но возможно и другое объяснение - что-то такое узнал паладин, что решился на неслыханное. Нет, о таком молчать и молчать надо - даже внутри матери-церкви не все одобряют иные её методы... Вслух же он сказал совсем другое:

- А каких богов почитает ваш незаконнорожденный внук?

Все в пограничье знали, что граф Эверард не принуждает своих людей в вере, и подобного здравого взгляда, стоит признать, придерживались большинство дворян - к тайному недовольству церкви Хранителя. Но в то же время их сиятельство мягко, но непреклонно советовал своим почитать хоть кого-то из небожителей. Человек без веры это так - что пустой и тёмный сосуд, в который рано или поздно набьётся всякая грязь, если и вовсе демоны не овладеют его душой.