Академия Сердцеедов. Обман (СИ) - Полина Верховцева
Стоило ей только войти в аудиторию, как гневный взгляд метнулся в мою сторону. Она будто специально искала меня, и убедившись, что я на месте, и не получится вкатить дополнительный штраф за опоздание, рассердилась.
Я втянула голову в плечи и склонилась над тетрадью, молясь о том, чтобы просто тихо пересидеть это занятие. Когда-то же это должно закончиться, и госпоже Норе надоест тратить на меня свое драгоценное время.
— Довожу до вашего сведения, что произошли изменения в учебных планах, — сходу произнесла она, заняв свое место за преподавательским столом, — Ваш преподаватель временно задействован на службе у Хайса, поэтому я буду заменять его до конца года. И Экзамен буду тоже принимать я.
Ну вот и все.
Теперь у меня будет провал не только по рунам, но и по сигнальным. Мне в жизни не выучить так, чтобы она осталась довольна и поставила хотя бы минимум проходных баллов.
Я пыталась найти плюсы и убедить себя в том, что по остальным предметам все не так уж и плохо, и мне удастся выехать на них, но становилось все труднее сохранять бодрость духа.
Она меня точно завалит! И плакали мои мечты о собственном салоне рун.
— А теперь перейдем к результатам работ, которые вы мне сдавали по прошлому разделу.
Ах да, еще работы… Столько переживаний навалилось в последнее время, что я уж и забыла о них. Кажется, что это было давным-давно, еще в прошлой жизни.
— Результаты не так плохи, как я ожидала. Не все, но многие справились с работой. Так что потенциал есть и будем его развивать.
Это точно не про меня. Госпожа Нора была искренне уверена, что мой потенциал — махать тряпкой в какой-нибудь занюханной таверне и подавать выпивку вонючим мужикам.
— Баен семь из десяти. Хорн — восемь. Эмбер и Валис по шесть баллов.
Она монотонно перечисляла наши результаты, и большинство адептов не дышали до тех пор, пока не слышали свою фамилию.
— Оливио — восемь.
Надо же! Я встрепенулась, услышав результат своего напарника. Восемь? Неужели оценила? Да быть такого не может! Она бы в жизни мне столько не поставила! Максимум пять из десяти.
Но я недооценила госпожу Нору.
Моя фамилия прозвучала последней.
— Найтли ожидаемо не сдала. Два балла.
Карандаш, который я все это время судорожно сжимала в руке, треснул и сломался.
Два? Два из десяти? За ту же работу, за которую другой адепт получил восемь?!
Это уже перебор.
Проглотить обиду я не смогла. Смолчать — не хватило гордости и сил. И уже не было мыслей о том, что с преподавателем ругаться нельзя, что преподаватель всегда прав и что ему виднее.
Однако я рта открыть не успела, как раздался голос Доминика:
— Госпожа Нора, а почему такие отметки?
— Вас что-то не устраивает, адепт Оливио? — она выудила из стопки его лист, — восемь из десяти. Неплохая работа.
— И она слово в слово совпадает с работой Найтли.
Не в силах сдержать изумление, я повернулась к нему. Блондин, сидел на соседнем ряду и как ни в чем не бывало смотрел на строгую преподавательницу.
Остальные притихли. Я так и вовсе проглотила язык и все, что к нему прилагается.
Понятия не имею, что его заставило встать на путь справедливости, но одно знаю наверняка — он дурак. Наивный глупыш, не понимающий сколько проблем при желании, может доставить, госпожа Нора.
Кончиком пальца она спустила очки в резной оправе и поверх них посмотрела на Доминика. Спокойная как скала, и лишь едва заметный румянец на сухих щеках выдавал ее недовольство.
— Вы предлагаете мне пересмотреть оценку?
— Почему бы и нет. Разве не странно, что за одну и ту же работу два адепта получают разные отметки. Возможно, Найтли тоже написала на восемь?
Я ушам своим поверить не могла и, когда госпожа Нора перевела на меня ледяной взгляд, залилась истошным румянцем.
Она растянула губы в ничего не значащей улыбке:
— А возможно…я ошиблась с вашей оценкой, адепт Оливио.
На месте блондина я бы заткнулась, но он просто пожал плечами:
— Все может быть, госпожа Нора.
Судя по тому, как блеснули светлые глаза за стеклами очков, ему конец. Только Оливио это не слишком волновало. Напугать золотого мальчика из Хайса, было не так просто, как безродную девчонку из Муравейника. За ним стояли родители и их деньги, за мной же не стояло никого. Поэтому я склонилась ниже к тетради и остаток занятия молилась, чтобы меня не трогали.
И то ли у нее сегодня настроения не было, то ли останавливало то, что Ник публично, при всех поднял вопрос о несправедливой оценке, но госпожа Нора за все занятие ни разу ко мне не обратилась. Даже не посмотрела в мою сторону. Но легче от этого не становилось.
Завтра меня ждало индивидуальное занятие по рунам, и вот там-то, с глазу на глаз, она выплеснет, все что накопилось.
Получив задание на дом, адепты начали поспешно собираться. Никому не хотелось задерживаться рядом с госпожой Норой дольше, чем того требовало расписание.
С Оливио мы столкнулись возле лестницы. Я споткнулась, а он как ни в чем не бывало отправился дальше, даже не взглянул на меня.
— Ник!
Спустившись на пару ступеней, он обернулся, глянув на меня через плечо.
— Зачем ты поспорил с Норой из-за оценок?
— Затем, что она не права… И я был неправ. Во многом.
Я не понимала его. Сколько ни силилась, не могла понять, что происходит в блондинистой голове.
— Зря ты это сделал. Она не простит. Ты же понимаешь…
Он усмехнулся и, небрежно подмигнув, пошел дальше, а я по-прежнему топталась на верхней ступени.
— Ты чего здесь? — тягучий голос Стеллы отвлек меня от созерцания удаляющейся спины Доминика, — забыла куда идти? Я часто забываю.
Я кашлянула, пряча смущенный взгляд. Подруга саму себя могла забыть. Удивительно, как при такой рассеянности она умудрялась показывать неплохие результаты в учебе.
— Я задумалась. О завтрашних занятиях.
Проще было соврать, чем объяснять ей, что у меня случился душевный разлад из-за поступка Доминика.
— А у нас завтра полигон, — тут подхватила Стелла, — говорят, сегодня заставляли ползать по грязи. Наверное, было интересно.
— Не то, чтобы очень.
При воспоминаниях об утреннем забеге у меня начало хрустеть на зубах и чесаться в труднодоступных местах.
— Я пойду, — внезапно встрепенулась Стелла и, перескакивая через несколько ступенек, побежала вниз.
Она изначально была чудной, но чем дальше, тем страннее. Я уже начинала беспокоиться за нее.
С началом комендантского часа Весмор привычно затих.
