Книжные магазины & костяная пыль - Трэвис Болдри
— Десять Звеньев в Цепи, — сказала она, проводя пальцем по корешкам некоторых книг. — Это классика.
Вив с сомнением поморщилась:
— Звучит... скучно.
— Речь идет о побеге из тюрьмы, — бросила Ферн через плечо. — Драках на мечах. Ночном сражении на корабле. Проклятиях. Там есть одноглазый дворф, жаждущий убийства. — Она оглянулась, и ее черные глаза заблестели уверенностью. — Доверься мне, хм? А, вот и она!
Она достала тонкий томик в красном кожаном переплете и протянула его Вив. Вив неохотно его взяла. Название было выгравировано на обложке и написано золотом, а автором был Р. Дженевис. Раскрыв томик, Вив с сомнением уставилась на мелкие слова.
— Какие-нибудь иллюстрации? — Затем она виновато подумала о беспорядке, который устроила, и о прогнившем дереве перед входом. — Не то чтобы это было важно, я полагаю?
Ферн рассмеялась мягким, музыкальным смехом:
— Несколько гравюр. Но никаких кровавых сцен.
Вив изобразила улыбку, которая, как она надеялась, выглядела благодарной:
— О, да. Конечно. В любом случае, спасибо за это. Сколько я тебе должна? Завтра?
— Это не из новых типографий, но в кожаном переплете — тридцать медных. — Она увидела выражение лица Вив и вздохнула. — Черт. Ладно, для тебя — двадцать.
— Итак, мне неприятно об этом говорить, но... — Вив рассказала ей о разрушенной доске у входа.
Крысолюдка прикрыла лапами оба глаза и произнесла несколько удивительно изобретательных ругательств, а также несколько слов, которые, как была уверена Вив, были нецензурными, прежде чем заметно взять себя в руки. — Я просто рада, что ты не пострадала, — осторожно произнесла она, словно шла по канату после стакана бренди. — Завтра.
Когда Вив вышла за дверь, Потрост издал торжествующий возглас, приветствуя ее отступление.
С моря накатывался туман, и пляжная трава колыхалась от сильных порывов ветра, когда Вив, пошатываясь, направилась к Окуню. Погода быстро менялась. Перспектива промочить бинты насквозь и передвигаться с костылем по мокрому песку была крайне непривлекательной, поэтому она ускорила шаг. Хотя боль подмышкой становилась все сильнее.
Первые несколько капель рассыпались темными монетками по песку, когда она поднялась по трем ступенькам в Окунь и оказалась в безопасности под навесом. Всего через несколько секунд гром загрохотал, как картошка на стиральной доске, и в тумане засверкали молнии. Извилистые завесы дождя заскользили над дюнами, и запах горячего мокрого песка заглушил все остальные запахи.
Когда Вив нырнула внутрь, в гостинице было гораздо больше народу, чем раньше.
Морские фейри и люди с жилистыми руками и в одежде, покрытой чешуйками соли, столпились вокруг столиков или сидели у стойки; зал наполнился хаосом непринужденных разговоров. Брэнд без усилий скользил взад и вперед за прилавком, занимаясь тем или иным делом. Узкоплечий мальчишка-полуэльф лавировал между столами, роняя медные кружки и миски с тушеным мясом. Кто-то разжигал огонь в очаге, и капли дождя шипели на растопке.
Вив снова проголодалась. Один столик в дальнем конце зала был пуст, и она решила, что сможет удобно устроиться. Она плюхнулась на стул под черепом какого-то зубастого морского хищника. Вздохнув с облегчением, Вив перенесла вес тела с неповрежденной ноги на зад, нащупала пояс с мечом и бросила его под стул, а костыль прислонила к стене, чтобы можно было дотянуться.
Положив красную книгу на стол, она уставилась на нее, ожидая, пока мальчик подойдет к ней. Ей стало интересно, где же Рэкэм и все остальные — Ланнис, Так, Синна и Малефико. Сейчас, без сомнения, они уже разбивают лагерь и тянут жребий, кто будет дежурить. Или они уже настигли Варин? Все ли они еще живы? Вив пробыла среди Воронов всего два месяца, а уже осталась на обочине. Она с беспокойством посмотрела на свои бинты и, покусывая губу, стала глядеть куда-то вдаль.
— Тебе что-нибудь принести? — Нервный голос привел ее в чувство. Тот самый полуэльф, с его пальцев свисала стопка пустых кружек.
— Пару таких, — сказала она, указывая на кружки. — А что едят все остальные? Три таких. — Она привлекла внимание Брэнда, приподняв брови. Он махнул в ответ. — Скажи Брэнду, что я заплачу завтра. — Она похлопала себя по ляжке.
— Э-э, конечно.
Пока его не было, она разложила перед собой Десять Звеньев в Цепи и глубоко вздохнула. Даже мысль о том, чтобы прочитать это, казалась ей уступкой. Молчаливое признание того, что теперь она совсем другой человек. Слабый. Мягкий. Сонный.
Кто-то, кто бездельничает и учится, а не сражается и побеждает.
Она открыла первую страницу. Глава называлась «В КОТОРОЙ Я РАСЧЛЕНЯЮ ЧЕЛОВЕКА». Вив вспомнила понимающий взгляд Ферн и рассмеялась. С неохотным интересом она начала читать.
Когда я впервые расскажу вам о том, что меня незаконно посадили в тюрьму, вы, возможно, проникнетесь ко мне сочувствием. Но когда я расскажу хотя бы о нескольких ужасных поступках, которые я совершила, ваше сочувствие, возможно, подвергнется тяжелому испытанию. Я могу только попросить вас выслушать меня, дорогой читатель. В самом деле, из-за того, что я отрубила этому человеку голову, а затем ноги и руки и засунула их в три бочки с рассолом, чтобы пережить путешествие, я могу показаться чудовищем. Но, я думаю, к концу моего рассказа вы снова сможете счесть меня достойным вашего уважения.
Кроме того.
Он был ублюдком.
Вив продолжила читать, когда принесли напитки и еду. Она рассеянно жевала и прихлебывала, переворачивая страницу за страницей, и была удивлена, когда заметила, что все три тарелки пусты, а ее кружки опустошены. Она даже не подняла глаз, когда ребенок унес их.
Свет в Окуне потускнел, и в ее угол не проникал поток света и тепла от камина в другом конце комнаты, поэтому она попросила лампу, чтобы почитать. Ребенок подчинился, и, несмотря на неудобный стул, боль в ноге и захолустье, в котором ее бросили, она была поглощена этим занятием.
Она была перенесена.
Она была в другом месте.
4
В ту ночь Вив опустила деревянные ставни в своей комнате, чтобы защититься от усиливающегося ветра и проливного дождя. Чиркнув серной спичкой, она зажгла лампу, затем развернула матрас так, чтобы можно было сесть на него, прислонившись к изголовью кровати. Не слишком удобно, но тихий поток крови в ноге сделал неудобство сравнительно маленьким.
Вив читала до рассвета, пока у нее не стали слипаться глаза и она не стала зевать во весь рот. Затем она легла, положив книгу на грудь раскрытой обложкой вниз, и звуки бури пересекли границы сна и поселились в ее снах. Мечи сверкали на носовой палубе фрегата, залитого дождем, под покрытым синяками
