Кира Касс - Элита
Ее взгляд затуманился от воспоминаний. Мне тоже было что вспомнить. Мириам Кэрриер овдовела совсем молодой, но они с сыном Эйденом неплохо справлялись вдвоем. Когда у нее на пороге появились армейские с похоронкой, флагом и дежурными соболезнованиями, это совершенно ее подкосило. Жить в одиночку оказалось не под силу. Ее жизнь просто утратила смысл. Иногда я видела, как она, подобно Восьмеркам, побиралась на той самой площади, на которой я прощалась с Каролиной. Впрочем, дать мне ей было нечего.
— Знаю, — отозвалась я на невысказанные слова Люси.
— А вот Крисс, по-моему, хватила через край, — заметила Энн. — Женщинам на войне не место.
Я улыбнулась тому, с каким чопорным видом она взялась за мои волосы.
— Мой папа рассказывал, что раньше женщины…
Внезапно в дверь постучали, так неожиданно, что мы вздрогнули.
— Мне пришла в голову одна идея, — объявил Максон, войдя в комнату без приглашения.
Похоже, устраивать свидания по пятницам после «Вестей» становилось у нас доброй традицией.
— Ваше высочество, — хором приветствовали его служанки.
Мэри даже выронила из рук шпильки, так торопилась сделать книксен.
— Позволь, я помогу, — поспешил к ней Максон.
— Нет-нет, я сама, — воспротивилась она, отчаянно покраснев, и попятилась из комнаты. Потом неуклюже сделала большие глаза Люси и Энн, чтобы они тоже вышли.
— Э-э… доброй ночи, мисс, — сказала Люси и потянула Энн за край форменного платья.
Едва они скрылись, как мы с Максоном расхохотались. Я обернулась к зеркалу и продолжила вытаскивать из волос шпильки.
— Забавная троица, — заметил Максон.
— Просто они без ума от тебя.
Максон скромно отмахнулся.
— Прости, что помешал, — сказал он моему отражению.
— Все в порядке, — отозвалась я, вытаскивая последнюю шпильку, потом запустила пальцы в волосы, и они веером рассыпались по плечам. — Я нормально выгляжу?
Максон кивнул, задержав на мне взгляд чуть дольше, чем это было необходимо.
— Да, так насчет той самой мысли… — Он спохватился и быстро заговорил.
— Выкладывай.
— Помнишь, мы с тобой читали про Хеллоуин?
— Угу. Ох, у меня так и не дошли руки до дневника. Но он спрятан в надежном месте, — заверила его я.
— Все в порядке. Его никто не хватился. Так вот, я тут подумал… В тех книжках было написано, что его праздновали в октябре, верно?
— Ну да, — ответила я небрежно.
— Сейчас как раз октябрь. Почему бы нам не устроить вечеринку в честь Хеллоуина?
Я стремительно обернулась:
— Правда? Ох, Максон, правда можно?
— Так ты не против?
— Я обеими руками за!
— Думаю, девушкам без проблем сошьют костюмы. Гвардейцы, свободные от дежурств, могут быть запасными кавалерами в танцах, ведь я один, а было бы несправедливо заставлять всех подпирать стену в ожидании своей очереди. Можно устроить на следующей неделе уроки танцев. Ты же говорила, иногда в дневное время вам бывает нечем заняться. И еще сладости! Мы закажем лучшие сладости! Ты, моя дорогая, к концу вечеринки превратишься в колобок. Нам придется тебя катить! — (Я слушала как завороженная.) — Мы объявим о празднествах на всю страну. Пусть дети нарядятся и ходят от дома к дому с песнями, как в старые добрые времена. Твоей сестре это понравится?
— Ну разумеется! Это понравится всем!
Он о чем-то задумался, прикусив губу.
— Как думаешь, она не будет возражать, если мы пригласим ее на праздник сюда, во дворец?
Я была ошарашена.
— Что?!
— Мне все равно придется рано или поздно познакомиться с родителями Элиты. Так почему бы не пригласить ваших родителей, братьев и сестер па праздник, вместо того чтобы ждать…
Договорить он не успел, потому что я повисла у него на шее. Возможность повидать Мэй и родителей так меня обрадовала, что я не смогла сдержать свой восторг. Он обвил руками мою талию и заглянул в глаза. Его собственные сияли радостью. Каким образом этому человеку, которого я когда-то считала полной моей противоположностью, удавалось каждый раз придумать то, что больше всего меня порадовало бы?
— Ты серьезно? Они на самом деле смогут приехать?
— Ну разумеется, — отозвался он. — Мне не терпится с ними познакомиться, и потом, это входит в программу. И вообще, я полагаю, всем вам не помешает повидаться с родными.
Когда у меня перестало щипать в носу, я прошептала в ответ:
— Спасибо тебе.
— Не за что… Я знаю, что ты любишь своих родных.
— Люблю.
Он фыркнул:
— И совершенно очевидно, что ты готова ради них практически на все. Ведь это благодаря им ты осталась на Отборе.
Я отпрянула от него, чтобы видеть его глаза. В них не было осуждения, лишь растерянность от моего резкого движения. Но я не могла просто пропустить его высказывание мимо ушей. Необходимо расставить все точки над «i».
— Максон, в самом начале, когда я осталась, они действительно отчасти были причиной, но сейчас я здесь не из-за них. Ты ведь это знаешь, правда? Я здесь, потому что…
— Потому что?
Я взглянула на Максона, на его полное обожания лицо, светящееся надеждой. Давай, Америка. Скажи ему.
— Потому что?.. — повторил он снова, на этот раз с озорной улыбкой, от которой сердце у меня дрогнуло еще больше.
Вспомнился недавний разговор с Марли и то чувство, которое меня тогда охватило. Трудно было воспринимать Максона как моего парня, когда он встречался с другими девушками, но то, что мы с ним не просто друзья, очевидно. Меня вновь охватила надежда, что, быть может, наши отношения могут перерасти во что-то большее. Я не позволяла себе признаться в этом, но Максон успел стать для меня кем-то особенным.
Я кокетливо улыбнулась ему и двинулась к двери.
— Америка, сейчас же вернись на место. — Он опередил меня и, заступив дорогу, обнял за талию, так что мы очутились вплотную друг к другу. — Скажи, — прошептал он.
Я сжала губы.
— Что ж, значит, придется прибегнуть к другим способам коммуникации.
И он без предупреждения поцеловал меня. От неожиданности я слегка пошатнулась в кольце его рук и обхватила его за шею… И тут в голове что-то перевернулось. Обыкновенно, когда мы с ним оставались наедине, я отгораживалась от мыслей об остальных. Но сегодня я вместо себя представила рядом с ним другую. Воображение рисовало ее в объятиях принца, нежность в его взгляде, обращенном на нее, их свадьбу… У меня остановилось сердце, и я против воли расплакалась.
— Милая, что случилось? Милая?
Это словечко, такое ласковое и интимное, пробило в моих заслонах брешь. Если у меня и было какое-то желание бороться со своими чувствами к Максону, в это мгновение оно исчезло. Мне хотелось быть его милой, его дорогой, принадлежать ему одному. Пусть это значило сделать шаг навстречу будущему, которого я никогда не хотела, и распрощаться с вещами, которые всегда казались мне незыблемыми, но мысль о том, чтобы сейчас расстаться с ним, казалась совершенно невыносимой. Да, я не была лучшей кандидаткой на престол, но если у меня даже не хватит смелости признаться в собственных чувствах, я не заслуживаю вообще никакого шанса. Вздохнув, я пыталась унять дрожь в голосе.
— Не хочу отсюда уезжать.
— Если я правильно помню, когда мы только познакомились, ты утверждала, что этот дворец — клетка. Выходит, со временем ты вошла во вкус?
Я покачала головой:
— Иногда ты бываешь таким тугодумом.
Из горла у меня вырвался полузадушенный смешок. Максон позволил мне отстраниться ровно настолько, чтобы я могла заглянуть в его карие глаза.
— Максон, я говорю не о дворце. Меня не волнует ни одежда, ни постель, ни даже, поверишь ты в это или нет, еда.
Принц рассмеялся. Мое восхищение изысканными блюдами, которые подавали во дворце, не было секретом ни для кого.
— Я говорю о тебе, — прошептала я. — Я не хочу уезжать от тебя.
— От меня? — Я кивнула. — Тебе нужен я?
При виде его изумленного лица я прыснула:
— Именно это я и пытаюсь объяснить.
Он немного помолчал.
— Но… с чего вдруг… что я такого сделал?
— Не знаю, — пожала я плечами. — Просто я думаю, что из нас может выйти неплохая пара.
Его губы дрогнули в улыбке.
— Из нас может выйти отличная пара.
Максон притянул меня к себе, довольно грубо по его меркам, и снова поцеловал.
— Ты уверена? — Он отстранил меня и внимательно посмотрел в глаза. — Ты точно в этом уверена?
— Если ты уверен, то и я уверена.
На долю секунды на его лице промелькнуло странное выражение, но оно мгновенно исчезло. Возможно, вообще почудилось. В следующий же миг он подвел меня к кровати, и мы вместе присели на краешек, держась за руки. Я положила голову ему на плечо. Казалось, он должен что-то сказать. Разве не этого он ждал? Но слова так и не прозвучали. Время от времени Максон прерывисто вздыхал, и этого мне было достаточно, чтобы понять, как он счастлив. Тревога немного улеглась. Мы словно не знали, что делать дальше. Некоторое время спустя Максон распрямился:
