Андрей Астахов - Повелитель кошек (рабочий вариант)

Глава одиннадцатая

Если слова не расходятся с делом, значит,

душа и разум едины.

Белая книга Азарра

В последующие три дня, определенные мне Бришем для подготовки к походу, я почти не выходил из лаборатории, колдуя над ретортами и ступками. Не буду описывать как я, считай, что методом научного тыка, изготавливал описанные в книге Аль Сардони эликсиры и мази. Однако все оказалось совсем не так сложно, как казалось вначале. Сэр Артур Конан Дойл, видимо, счел оригинальным наделить своего Шерлока Холмса талантом химика, но и я, далеко не самый лучший российский сыщик-любитель, в школе имел по химии пятерку - правда, после окончания школы мне мои знания валентности, периодической системы Менделеева и ароматических углеводородов с никакой стороны не пригодились. Короче, к вечеру третьего дня я располагал неплохой подборкой лекарственных зелий, причем приготовленных по всем правилам магического искусства. Мне даже удалось сварить легендарный "Идеальный эликсир" из корней и коры купины ши, который Аль Сардони называл в своей книге "лучшим и совершеннейшим из всех целебных зелий". А еще я смог проверить действие кое-каких зелий на практике - в один из дней ко мне в лабораторию заявился воин из дружины Бриша, страдавший чем-то вроде экземы. Я снабдил его свежесваренным по рецепту из книги Аль Сардони бальзамом от ран и ожогов, и на следующее утро мой пациент прибежал ко мне ни свет, ни заря и, сияя от радости, заявил мне, что впервые за много месяцев проспал ночь спокойно, не испытывая мучительного зуда. Мне даже неловко было слышать его похвалы в мой адрес. Осыпав меня самыми лестными эпитетами, латник получил от меня еще одну порцию бальзама, оставил мне в благодарность за лечение две бутылки отличного красного вина и превосходно обработанную волчью шкуру и ушел, повторяя, что впервые в жизни встретил лекаря, заслуживающего уважения, а не виселицы.

- О, оказывается, могем! - заявил я Уитанни, когда латник ушел. - Не такой уж я никчемный лэйрдганатх, как казалось вначале, да, киса?

- Йенн, - мурлыкала гаттьена, глядя на меня влюбленными искрящимися глазами. - Ллеу д`арх лэйрдганатх фьянн ма гулайн.

Уитанни называла меня "ллеу". Что означало это слово, я понятия не имел, но гаттьена всегда произносила его с милой гримаской, означавшей, по всей видимости, высшую степень расположения. Все то время, что я находился в лаборатории, Уитанни была со мной и с живейшим интересом наблюдала за всеми моими действиями. Меня очень забавляли ее непосредственность и совершенно детская восторженность. Но я заметил и еще одну вещь - Уитанни охотно брала в руки, обнюхивала и даже пробовала на вкус те зелья, которые я набодяжил, но вот до флаконов с эликсиром из купины ши даже не притронулась.

Ночью я запирал Уитанни в лаборатории, снабдив ее едой, которую мне в избытке выдавал повар барона. Я делал это по двум причинам - во-первых, не хотел, чтобы кто-то распознал в Уитанни оборотня, а во-вторых, лучшей охраны для моих зелий просто нельзя было придумать. Так мы конспирировались три дня, а потом, как раз накануне дня выступления в поход, в замке появился мой старый знакомый, Робрандт Люстерхоф.

Охотник поприветствовал меня совершенно по-дружески, и, как мне показалось, он был искренне рад встрече. Естественно, вопросов у него было море. Но вот что меня по-настоящему удивило - это реакция Люстерхофа на мою спутницу. Он был обрадован тем, что Уитанни выжила.

- У тебя появилась отличная подружка, лекарь, - сказал он мне с самым серьезным выражением лица. - Не завидую я тому, кто попытается тронуть тебя в ее присутствии.

- Уже тронули, - сказал я и рассказал о том, как встретился с Бришем и его людьми. Но Люстерхоф только посмеялся.

- Барон большой оригинал, - сказал он. - Я нисколько не сомневаюсь, что он просто хотел тебя немного попугать, и Уитанни это почувствовала. Уж поверь мне, если бы тебя на самом деле намеревались убить, она повела бы себя по-другому. Девчонка не захотела тебя компрометировать, и ты должен быть ей за это благодарен. То, что ты всыпал Рутбарту, наверняка убедило старика в том, что ты парень стоящий. Ты лучше расскажи, как тебе удалось добраться до земель Бриша.

Я понятия не имел, стоит ли мне откровенничать с Люстерхофом, поэтому про свои встречи с Изначальными рассказывать не стал. Поведал охотнику про Тиммана, про то, как старый хитрован запродал меня Гальдвику, как я сбежал от него (тут я приврал немного, сказав, что сумел сделать ноги, когда охранявшие меня вильфинги сцепились с какими-то призраками из тумана!), а потом наткнулся на Уитанни, которая, оказывается, меня разыскивала. Судя по веселым искоркам в глазах Люстерхофа, в мою историю он не поверил.

- Ври больше, - заявил он, когда я закончил. - Твой посох явно подарок ши. Да и от Лёца и его тварей ты бы так просто не ушел. Наверняка тебе эльфы помогли. Но это не мое дело. Главное, что ты тут, а это значит, что теперь я смогу отомстить за смерть Маргет. Я уже говорил с бароном и знаю, что он задумал. Хорошее дело, клянусь Дреблом! Я участвую.

- Мне кажется, затея очень опасная. Племянник барона погиб, когда пытался найти магические архивы ши.

- Все опасно, мой друг, в этой жизни. Жить вообще опасно. Ты сообщил мне важную и очень неприятную новость. Я о Лёце говорю. Это редкостный сукин сын. То, что он появился в Воклане, совсем не случайность. Орден что-то серьезное затеял, готов поклясться. Барон тебе рассказывал, как Лёц обвел его вокруг пальца?

- Рассказывал. Мне Лёц тоже не понравился. Он разыскивает старинные клинки ши и хотел, чтобы я ему помогал.

- Совсем этим не удивлен. Мечи и ножи из Арк-Альдора - самое эффективное оружие против любых порождений магии Айтунга. Всегда мечтал иметь такой.

- Но ты, как я помню, охотился на гаттьену, не имея такого оружия, - заметил я.

- Мы использовали орденский волчий бальзам. Хороший сильный яд, но древние альдорские клинки все равно лучше. Кстати, как ты сумел найти противоядие от бальзама охотников?

- Случайно. Просто очень сильно хотел помочь.

- Не хочешь, не говори, - сказал Люстерхоф. - Однако запомни, что если в Ордене узнают, что ты исцелил гаттьену, раненную отравленным оружием, они весь мир перевернут, но найдут тебя и прикончат. Маги Ордена считают, что от волчьего бальзама нет противоядия. Это их большой и тщательно охраняемый секрет. Они и вильфингами-то управляют, используя страх оборотней перед этим ядом.

- Интересно, - я подумал, что мне всерьез стоит озаботиться поисками белладонны, чтобы создать еще противоядие. В лаборатории Лордера этого растения не было. Но, с другой стороны, в книге рецептов нет ни одного снадобья из белладонны. Жаль, что я не расспросил Флагельгафта, как он готовил свое зелье. Что поделаешь - все мы часто сильны задним умом.