Ирина Шевченко - И придет волчица

   - Это не лич, - повторил он. - Неумерший. И не знаю, что удерживает его дух в теле... и его ли это дух. Но, в любом случае, нам стоит попытаться его расспросить.

   Теперь уже Медведь скривился недоверчиво:

   - Думаете, он станет беседовать с вами? К тому же нет никаких гарантий, что он сохранил память. Эти существа безумны, как я знаю.

   - Он сохранил речь, я слышал голос. Сохранил способность к волшебству. Так что, возможно, что и память, хотя бы частично сохранена. Нужно попытаться. А если не получится, попробуем его уничтожить.

   - Попробуем? Разве не достаточно будет сжечь тело?

   - В данном случае, думаю, что нет. Рискуем взамен не упокоившегося мертвеца получить не упокоившийся дух. Нужно разобраться, что именно его держит. Но это - моя специализация, должен справиться.

   - Надеюсь, - Марко кивнул в сторону дома. - У вас как раз появилась возможность проявить себя.

   Проследив за его взглядом, Салзар ответил мрачной усмешкой.

   - Справлюсь... Но если вдруг...

   Он не закончил, махнул рукой и неторопливо пошел в сторону обветшалого жилища.

   Неумерший стоял уже в дверном проеме, поджидая непрошенного гостя, а его ободранная любимица заняла место на левом плече и все так же выгибала прорвавший истлевшую шкурку костлявый хребет. В свете заходящего солнца выбравшийся из сумрака разоренных комнат мертвец выглядел страшнее и зловещее: резко выдавался вперед заострившийся нос, скулы грозились разорвать сухую натянутую кожу, обнажая белесый череп, а редкие, но вздыбленные седые волосы до плеч создавали впечатление, будто голову его окутывает туманный ореол.

   Некромант приближался к нему не спеша, оценивающе разглядывал длинную сухопарую фигуру, пытаясь по уровню исходящей от нее магии определить, с чем же все-таки ему довелось столкнуться.

   - Ты... кто... - снова повторило странное порождение Тьмы. Голос его не был похож на человеческий - ссохшиеся или истлевшие связки трупа вряд ли были в состоянии издать хотя бы звук - в посвежевшем вечернем воздухе звучала магия.

   - Я хочу поговорить с вами... магистр Феаст.

   - Феаст... - бесцветно повторил мертвец. Не похоже было, что это имя вызвало в нем какие-либо эмоции или воспоминания. А если так, то не стоит и рассчитывать на то, что он вспомнит еще что-нибудь.

   Но надежда еще оставалась.

   - Я хочу вам помочь, магистр. Хочу найти... наказать того, кто сделал это, - палец Салзара указал на распахнувшуюся мантию, туда, где на белой когда-то рубахе чернела присохшая кровь.

   - Сделал... это... - эхом звучат сотканные посмертным волшебством слова.

   На костлявой ладони Неумершего сверкнул радужный шар.

   - Сделал... это... ты... кто...

   Уворачиваясь от посланного в него парализующего заклятия, которое рассыпалось за его спиной, наткнувшись на предусмотрительно выставленный Медведем щит, магистр Салзар успел подумать и о том, что речь еще не есть признаком разума, и о том, что созданное Неумершим плетение могло бы быть и смертельным. Интересно, как подействует подобный парализатор на самого мертвеца?

   Призвав в помощники Воздух, азгарец сплел тонкую серебряную сеть, и дружественная стихия услужливо обернула обездвиживающую, блокирующую магию паутинку вокруг шагнувшей на шаткое крылечко мумии. Но когда осталось лишь закрепить заклятие, наложив на готовое уже плетение замок, сидящая на плече старика кошка неожиданно выбросила вперед когтистую лапку, в черных глазницах увенчанного треугольными ушками черепа вспыхнули синие льдинки, и охотничья сеть осыпалась, выпуская добычу. Ловко! Значит, колдун сотворил зверюшку по своему образу и подобию, наделив ее частью оставшейся ему в послежизнии силы. Тогда не удивительно, что обитатели расположенных поблизости домов до сих пор ничего не замечали: Неумерший преспокойно сидел в доме, выставив слабенькую защиту от непрошенных гостей (что-то же отпугивало ворон?), а на охоту отправлял свою кошечку. Ночью. Ведь в это время суток все кошки серы, даже мертвые. И, кроме того, мелкая нежить, видимо сохранила в себе остатки животного чутья, раз уж смогла разглядеть плетущиеся вокруг хозяина чары. А раз так, то следует избавить неупокойника от столь сообразительной помощницы.

   Магистр некромантии долго не раздумывал, нужная формула всплыла сама собой. Сорвавшаяся с ладони мощная струя пламени сбила с плеча мертвеца полуразложившегося зверька, и успевший закрыться Неумерший злобно захрипел, почувствовав гибель частички себя, заточенной в маленьком тельце.

   Но что же с ним самим делать?

   Что? С правильным ответом на этот вопрос тэр Салзар так и не определился. Стоит ли попытаться его пленить, в надежде, что из скудных остатков былого разума удастся извлечь информацию об убившем его колдуне, или, не растрачивая впустую энергию, уничтожить порождение Тьмы, разрушив возведенную вокруг мертвого тела защиту?

   Противник его от подобных дилемм не страдал. Лишившись четырехлапой подружки, мертвец буквально взбесился, и хотя все раздумья азгарца заняли не более трех секунд, времени этого оказалось достаточно, чтобы колдун собрался с силами, и обрывки неумершего как и он сам дара сотворили ринувшийся вперед "ледяной рой". Тысяча магических пчелок с звенящими по воздуху крылышками в одно мгновенье заставили воздух вокруг остыть, превратив летний вечер в морозную зимнюю ночь: даже стоящие в оцеплении солдаты и выставившие блокаду маги ощутили дуновение холода, а трава под ногами некроманта покрылась хрустящей изморозью. Несколько волшебных насекомых успели подлететь к нему до того как он установил щит, и их длинные жала, похожие на тончайшие ледяные иглы, прорвав одежду, вонзились глубоко под кожу, пытаясь заморозить бегущую по венам кровь. Хвала богам, для этого их было слишком мало. Снова пришлось прибегнуть к силе Огня и, убрав защиту, Салзар в то же мгновенье отпустил от себя во все стороны тяжелую жаркую волну. Замерзшая было трава в один короткий миг успела и оттаять, и просохнуть, и загореться, остывший воздух прогрелся на много гиаров вокруг, а "рой" бесследно растаял, как и положено попавшим в тропический зной снежинкам.

   Не дожидаясь от Неумершего новых попыток, некромант ударил по нему классическим "тленом". Это заклинание использовалось охотниками на нежить против зомби и неодухотворенных умертвий, магическая формула ускоряла процесс разложения мертвой материи от нескольких лет до нескольких секунд. Но видимо крепко привязанный к телу дух делал данное заклятие неприемлемым для его уничтожения. "Тлен" сумел пробить слабый щит мертвого чародея, но осыпался вокруг него безвредной серой пылью, кажется, лишь слегка попортив и без того пришедшую в негодность мантию.