Джулия Джонс - Ученик пекаря
Не забыл Баралис также перемолвиться словом со всеми важными лицами: с теми, кто владеет большими землями; с теми, кто пользуется властью при дворе; с теми, кто имеет влияние на королеву. Всем им было несколько не по себе в его присутствии, его же это только забавляло. Он побуждал своих собеседников пить допьяна, сам ограничиваясь несколькими глотками вина.
Он подошел к лорду Карвеллу, который был связан коммерческими интересами с Бреном и мог оказаться ценным союзником в предстоящие месяцы. Карвелл был занят беседой с аннисским вельможей, Фергилом из Граллиса, известным как своим богатством, так и своей коварной натурой. У этого Фергила имелась дочь, ровесница Кайлока, — хилая, по слухам, девушка с глазищами точно блюдца. Баралис обратился к Фергилу, но предназначались его слова Карвеллу:
— Аннис поступает правильно, держась подальше от Брена. И не стоит вашему государству объединяться с Королевствами. Брен дорожит названием самой мощной державы севера и может воспротивиться союзу двух соперников. До войны, быть может, дело и не дойдет, но, если дойдет, Брен первым делом наложит руку на все чужеземные вклады, имеющиеся в его распоряжении.
Вот так. Этого будет довольно, чтобы отвратить Карвелла от любых предложений, которые мог бы сделать Фергил относительно своей дочери и Кайлока. Карвелл, может, и не прочь вступить с ним в сговор, но выгода всегда перевесит. Баралис, убежденный, что его слова попали в цель, грациозно раскланялся и отошел. Борьба с потенциальными невестами Кайлока стала, можно сказать, его второй натурой. Сколько уж лет бесчисленные герцоги и лорды пытаются выдать своих дочерей за наследника Четырех Королевств! Но никому пока не удалось, и Баралис числил это среди самых крупных своих достижений. Он как королевский советник имел возможность отваживать нежелательных искателей от глаз и ушей двора — а там, где политика не помогала, всегда оставались чары и яд.
Он почтительно поцеловал руку госпожи Геллиарны, и старая вдова засмущалась, как девочка. При дворе она считалась самой влиятельной дамой после королевы. Красота ее с годами померкла, зато воля окрепла, и никто не имел на Аринальду такого влияния, как она. Сын ее, многообещающий юноша, был не менее честолюбив, чем мать, — в случае крайности они оба поддержат того, кто сильнее.
Не то чтобы Баралис намеревался доводить дело до крайности. Нет, все пройдет гладко, но никогда не помешает натянуть навес на случай дождя.
Лорд Хибрей и его супруга поздоровались с Баралисом особенно сдержанно, будто сообщники. Это отчасти благодаря им он много лет назад сделался лордом. Добрая госпожа никак не могла доносить дитя до срока и родила преждевременно уже шестерых мертвых детей, в том числе четырех сыновей. Баралис помог ей средствами, доступными лишь ему, а взамен получил высокий пост и был пожалован одним из многих свободных титулов. Сделка была честной — теперь у супругов Хибрей трое взрослых детей — две дочери и сын. Баралис был уверен, что они поддержат его в выборе невесты для принца. А если не поддержат — у него найдется чем им пригрозить.
Лорд Вернал прибыл на праздник прямо с поля битвы: войску вредит его отсутствие — он талантливый полководец. Баралис поднял свой кубок, показывая герою, что пьет за его здоровье. Вернал — добрый приятель Мейбора, но у него есть сыновья, и он, подобно Геллиарне, сделает все, чтобы обеспечить их будущее.
Вот двое вальдисских рыцарей. Уже пять лет они курсируют между дворами Харвелла и Хелча, играя роль миротворцев. В последние годы у них поубавилось пыла — и Баралис подозревал, что они продолжают свою деятельность не столько ради мира, сколько из-за полезных сведений, которые добывают здесь. Во главе у них стоит опасный глупец. Тирен хорош с герцогом Бренским и, безусловно, снабжает доброго герцога данными о Королевствах. Что ж, пусть рыцари строят из себя шпионов — герцог не услышит ничего сверх того, что война застыла на мертвой точке.
Баралис решил, что стоит поделиться с лордом Верналом своими подозрениями касательно рыцарей. Ему, Баралису, выгодно насторожить двор известием об интересах, который Брен питает к Королевствам. Страх перед вторжением помог заключить не один союз.
Баралису удалось поймать взгляд королевы, и она едва заметно кивнула ему. Он лучезарно улыбнулся в ответ. Есть чему радоваться: когда Мейбор и его дочка уберутся с дороги, королева согласится на его предложение. И он сумеет устроить брак принца Кайлока.
Баралис поискал глазами лорда Мейбора и не сразу его нашел — так много народу столпилось в зале. Ага, вот он, великолепный лорд. Уже успел окружить себя хорошенькими дворяночками, напропалую строит куры и изображает из себя дурака. Между тем на нем отравленное платье. Баралис улыбнулся почти с грустью. Скоро у Мейбора начнет саднить в горле. Еще до утра он отдаст концы, и все, торжественно покивав, скажут, что виной тому неумеренное пьянство и слабое сердце.
Чувствуя, что сыт по горло обменом любезностями, Баралис решил удалиться в менее людную часть зала. Он выбрал себе угол потемнее, где немногочисленные парочки были слишком распалены любовью либо слишком пьяны, чтобы его замечать. Это вполне устраивало его: он мог наблюдать за дурачествами двора, сам в них не участвуя.
* * *Убийца напряженно прислушивался, затаившись в своем коридоре. Похоже, вечер уже достиг своего хмельного гребня, необходимого Скарлу для успешного выполнения его задачи. Он в последний раз проверил клинок, больше по привычке, чем из беспокойства, и, сосредоточившись до предела, вышел наружу.
В закутке, где он оказался, были только двое — старик и молодая девушка; они так смутились, что даже не заметили, откуда появился помешавший им человек. Старик порывался сказать что-то — как видно, в свое оправдание, — но Скарл прервал его, приложив палец к губам. Затем понимающе улыбнулся и легким жестом призвал старика продолжать. Тот, приободрившись, снова ухватился морщинистыми руками за грудки своей юной подруги.
Убийца скользнул в зал. Яркий свет и шум на миг ошеломили его. Убедившись, что никто на него не смотрит, он двинулся вглубь, прижимаясь к стене. Задевая спиной за гобелены, он старался не выходить из тени. Никто из господ и дам, похоже, не замечал неприметную, крадущуюся вдоль стены фигуру.
Продвинувшись дальше, убийца увидел свою жертву. Лорд Баралис, весь в черном, пил понемногу из золотого кубка, отчужденно наблюдая за разгулом двора.
Скарл дошел до конца зала. С потолка здесь свисала огромная атласная драпировка — она прикроет его, пока он будет готовиться. С приобретенной за многие годы сноровкой убийца приподнял роскошную завесу и скользнул за нее. Вжимаясь в камень, он поравнялся со своей жертвой, оказавшись всего в нескольких футах позади Баралиса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});