Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан (новый вариант) (СИ)

…Да уж, — действительно странно. — Подумал оу Наугхо. — Даже стражники, освобождая полон, особенно с бедолагами не церемонились, потому как… — Даар, и этим все сказано. Представления о некоторых вещах тут, кажется, не изменились еще с доимперских времен. Пленные — это скот. И обращаться с ними надо, как со скотом. Так что, даже стражники, отбив полон, вполне могли отобрать у итак пострадавших соотечественников, остатки пожитков, или попользовать под шумок молодых баб. Даже если у отряда будет какой‑нибудь образованный офицер–южанин, который не позволит чинить насилие над отбитыми у врага подданными Сатрапии, то все равно — делиться с ними имуществом, захваченным у врага, он не станет… Иначе, рискует нарваться в следующей стычке на случайную пулю. — Примерно пятая часть трофеев, шла на премиальные выплаты рядовым стражникам. А отбирать кусок мяса у голодной собаки, дело рискованное…

— Хм. Как думаешь, далеко они ушли? — Спросил оу Наугхо у Хееку.

— Я так думаю, что побитых и раненных у них немало. Да и лошадок с верблюдами маловато. Судя по следам, на верблюдах аж по три человека едет, и на лошадках по двое. Если поторопимся — нагоним завтра к полудню.

— Тогда поторопимся.

Группу беглецов, они настигли, как и обещал Хееку, где‑то к полудню следующего дня. Встреча была… — непростой. Не обошлось без стрельбы. Но к счастью, напуганные бывшие пленники, чересчур нервно прореагировавшие на гонящихся за ними всадников, ни в кого не попали. А потом, разглядев знакомую всему Даару форму, опустили оружие… Скорее всего, подумав то это только передовой дозор, и в любую секунду, из‑за холмов может вывалиться основной отряд.

— …Так что, просто взял и отпустил? — Наверное уже раз в пятый, переспросил оу Наугхо, вожака беглецов. — А почему? Не объяснил?

— Он, ваша милость, вообще плохо по–нашему говорил. Вроде как сказал, что мы ему не нужны.

— А верблюдов с лошадьми, и оружие — просто так подарил? С чего бы такая щедрость?

— Я так понимаю, ваша милость, что это он нас пожалел. Он, вроде как строгим казаться пытался, а глаза‑то у него жалостливые были. Особливо когда он на баб умученных, да детишек смотрел.

— Пожалел... Хм... Это ведь однако... Щедро!!! А что, он сильно богатым выглядел, раз такие подарки дарить может?

— Да нет, ваша милость. — Так, с виду — обычный погонщик. Ни одежд дорогих, не украшений. Мушкет хороший, солдатский, вроде как у вас. А так — ничего особенного.

— А ну‑ка, внешность его опиши… Как выглядел, говорю.

— Ну, молодой. Роста — чуток меня повыше будет. Волос белый. Глаза — вроде голубые будут. Сам весь такой из себя — справный, ловкий... А больше и не знаю что сказать.

— А особые приметы — шрамы какие‑нибудь, или там родинки? Может нос кривой, или еще чего в глаза бросилось?

— Э–э–э… — ваша милость... Вот вроде бы тут вот, возле глаза, родинка была. Да только ведь — он после боя, сами небось знаете — все лицо дымом закопченное. Может то и не родинка была вовсе?

— А тех троих… — он что, из своего мушкета застрелил?

— Не, ваша милость. Когда на него трое ринулись, да еще один разворачиваться начал. Он вроде как мушкет свой в сторону отбросил, и руки поднял — дескать — сдаюся я. А как к нему бандюки те подъехали, он из‑под плаща, чего‑то вроде пистоля достал, да — тых–тых–тых... Негромко так, будто не выстрелы даже, а щелчки какие. Три подряд, из одного ствола. Ни пороху на полку не подсыпая, не пулю в ствол не забивая. И… — я ведь во все глаза глядел, и точно видел — дыма из ствола не было! Вспышку — видал. А вот дыма — не было! Такие вот дела чудные! …Так мы можем дальше идти?

— Идите. — Махнул рукой Игиир... — Все равно больше ничего не знаешь… Хм... — Глаза жалостливые... М‑да… — очень интересно.

С повозочным караваном, я расстался через полторы недели, и дальше поехал уже один, благо — дорога была наезженная, да и места вокруг, приобрели куда более цивилизованный вид. Стало заметно теплее, это даже, несмотря на то, что местный календарь стремительно отлистывал свои странички в сторону зимы. И хотя вокруг, насколько видит глаз, раскинулись привычные степи — природа стала куда разнообразнее и богаче. Травка зеленее, деревья и кусты раскидистее и кучерявей, и на их ветках все чаще стали мелькать ягоды и плоды. Вдоль дороги стало появляться больше деревень, окруженных распаханными землями, огородами и садами. А подчас и целые поместья, с большими домами под высокими изогнутыми крышами на манер китайских, ухоженными парками, и явно искусственными прудами. Да и городки, через которые я теперь проезжал — выглядели уже куда более солидными и обжитыми — каменные двух-, а то и трехэтажные дома, мощеные улицы, богато украшенные храмы. Разнообразнее стали и люди, которых я стал встречать на своем пути. Если на севере, все кого я видел, были преимущественно высокими блондинами или рыжими, с чуть плосковатыми лицами и раскосыми глазами типичных степняков. То южнее начали встречаться и длинноносые круглоглазики, и невысокие крепыши с очень смуглой кожей, и даже встретил несколько брюнетов, что, как нам рассказывали на лекциях, было признаком потомков выходцев с Южного континента. Да. Чувствовалось, что Сатрапия, — и впрямь осколок Империи, за долгие тысячи лет своего существования, втянувшей в себя многие народы… И это, было мне сильно на руку.

Говорить по–местному, я более–менее научился. Кажется, какой‑то акцент в моей речи еще был слышен, однако теперь я все реже замирал с тупым выражением лица, пытаясь понять, что же мне хотят сказать, и уже почти не мычал, пугая людей, пока подбирал слова, чтобы объяснить встречной крестьянке, что с удовольствием отведал бы фруктов, которые она тащит в своей корзине. Все же, как мне кажется, встречные догадывались что я иностранец — возможно из‑за акцента, а может другие манеры, или просто выражение лица другое. Однако — особого ужаса и волнения у людей это не вызывало, чувствовалось, что местные видывали «чудовищ» и поэкзотичнее меня, и вообще — привыкли к чужакам. Так что ехал я довольно спокойно, и без особых приключений… Ну турнули меня разок, когда я по привычке, пристроился разбить лагерь в показавшейся мне особенно уютной роще. Оказалось — частная территория, а для всяческих проходимцев, дальше по дороге, расположен постоялый двор. При въезде в городки, частенько спрашивали документы. Пару раз пытались придраться, и содрать мзду. Ну да я, воспользовавшись кое–какими советами, полученными от Мыша, от этих нападок отбился, так что и тут все окончилось благополучно как для меня, так и для моего кошелька.