Павел Комарницкий - Исполнитель

Копыта мулов скользили по мокрой каменной осыпи, скрежеща подковами. Наверное, тут пробираются только козы, да и то с трудом, подумал Первей, ведя в поводу свой маленький караван.

«Третья шайка на таком коротком пути. Совсем не следит за порядком местный король»

«Король Джакоб ещё слишком юн, и потом, у него сейчас хватает других забот. У тебя тоже»

Рыцарь мрачно сплюнул. Голос Свыше, как всегда, была права. Не стоит брать на ум проблемы короля, со своими бы дай Бог разобраться. Все эти обходные маневры вкупе с ночным сражением окончательно сбили темп, теперь нечего и думать о том, чтобы успеть в Глазго раньше королевского гонца… Что делать?

«Родная, придумала бы чего-нибудь… Ты же у меня такая умная»

Долгая пауза.

«Маны у тебя не хватит сейчас даже на «натянутую верёвку». Зато верёвка и в самом деле имеется»

«У меня есть не только верёвка, но и мыло» — Первей изо всех сил тянул животное сквозь узкую каменную щель. — «Полный джентльменский набор, как говорят в здешних краях»

Короткий бесплотный смешок.

«Не придуривайся. Всё, что тебе нужно сделать — перехватить гонца»

Рыцарь даже остановился, как вкопанный.

«А где ж ты была раньше, родная моя?»

«Всегда с тобой, мой милый. Просто раньше была возможность этого избежать»

Первей хмыкнул.

«Я полагал, королевские гонцы не путешествуют в одиночку. Тем более в местах, где разбойники обитают под каждым кустом»

«Верно, его сопровождают шестнадцать всадников»

«Пустяк, правда? Особенно если не использовать магию… Мне кажется, ты перебираешь варианты моего самоубийства, Родная. Верёвка и мыло, это грубо и низко, а вот пасть в битве — вполне благородно»

Бесплотный вздох.

«Нет, мой милый. Я ищу пути к твоему спасению. И никакой битвы на этот раз быть не должно. Это тебе не разбойники, лишённые благодати за дела свои»

Ну, этого она могла бы и не упоминать. Первей не зря работал Исполнителем, и уже вполне отчётливо представлял себе все эти дела. Любой душегуб лишён высшей защиты, данной ему при рождении, и оборвать его жизнь — отнюдь не преступление, а скорее благодеяние. Примерно как вытащить из питейного заведения гуляку, покуда он не пропился до грошика, и самого себя не продал вербовщикам в солдаты. И совсем другое — эскорт королевского гонца. Вряд ли он состоит из ангелов, однако долг Исполнителя за убийство вырастет чрезвычайно, и вполне можно начать дорогу сначала… нет, только не это! Не говоря уже о том, что ребята могут его просто-напросто прикончить.

Между тем тропа спустилась наконец с каменной осыпи. Впереди неясно проступила тёмная река среди чуть более светлых берегов — разъезженная дорога Эдинбург-Глазго.

«Магия нам ни к чему» — вновь звучит в голове бесплотный голос. — «Обойдёмся простеньким фокусом. В конце концов, фокусы — азбука магии, разве нет?»

«Разве да. Прости, я плохо соображаю нынче, устал чего-то… Что нужно делать?»

«Видишь вон те кусты у самой дороги?..»

Огни приближались, и всё отчётливей доносился топот копыт — кони шли галопом. Всадники скакали, держа в руках факелы. Да, жаль, что господин датский посланник не выделил своему гонцу столь же представительного конвоя, подумал Первей. Можно было бы ехать открыто и гордо, и все разбойнички загодя разбегались бы от большой дороги, прячась по кустам — эта дичь не по зубам…

Кавалькада промчалась было мимо, разбрызгивая грязь из луж, щедро усеивавших дорогу, но вдруг один из коней споткнулся и со всего маху грянулся оземь, дико заржав. Всадник, вылетев из седла, вломился в придорожные кусты, точно гранитный валун, выпущенный из требушета.

— Осторожнее, мессир! Так и убиться недолго!

Первей уже споро и незаметно откинул за куст верёвку, петлёй уложенную на дорогу, и сейчас принимал горячее участие в судьбе так неудачно рухнувшего королевского гонца. На всё про всё у него было несколько секунд — их уже окружали конвойные с факелами в руках.

— Кто вы такой, чёрт побери?!

Рыцарь принял соответствующую осанку.

— Позвольте представиться — эрл Свенссен, состоящий при особе господина датского посланника!

Документ, предъявленный Первеем, произвёл некоторое впечатление, но до конца сомнения шотландцев не развеял.

— Но как вы здесь оказались, сэр?! Ночью, в таком месте…

— Вот именно — ночью и в таком месте… — зло произнёс Первей. — Вообще-то мы выехали ещё до полудня, и в любом случае к вечеру я рассчитывал быть в Глазго. Откуда мне было знать, что эта скотина — я имею в виду благоприобретённого мной мула — способна передвигаться со скоростью старого осла, ведомого на бойню! Естественно, мои спутники покинули меня, и мне не в чем их упрекнуть — каждый должен думать, отправляясь в путь… Искать в темноте таверну я не стал, поскольку не был уверен, что отличу добропорядочное заведение от логова разбойников. Вдобавок это животное споткнулось на том же самом месте, где и ваш конь, сэр, и уже было ясно, что даже если удастся избежать встречи с разбойниками, то уж ноги мой мул в темноте переломает наверняка. Оставалось заночевать здесь, дабы утром продолжить свой путь, и лучше всего с каким-нибудь торговым караваном, иначе это животное опять начнёт отставать.

Шотландцы уже разглядывали ворох вереска и скомканный плащ, явные признаки импровизированного ночлега. На лицах проступало некое подобие сочувствия — очевидно, каждый из ребят примерял ситуацию к себе лично. Ясно было даже, отчего бедолага не стал разводить костёр — всё из-за тех же разбойников…

— Сэр, Огли упал удачно, рёбра и ноги целы, — доложил молодой кавалер. Королевский гонец встряхнулся, потёр бока.

— Сожалею, сэр, но мы ничем не сможем сейчас вам помочь. Мы спешим.

— Никаких проблем, мессир! — поднял ладони Первей. — К тому же до утра осталось совсем немного.

Когда кавалькада удалилась, оставив незадачливого путешественника прозябать во тьме, Первей достал из-за пазухи свиток с печатью на шнурке. Печать надёжно хранила тайну, к тому же в темноте невозможно было разобрать ни единой буквы, однако он не сомневался — это тот самый документ. Не зря господин гонец сразу схватился за него, едва угасли искры из глаз, вызванные падением.

Рыцарь тяжко вздохнул, покатал на ладони грамоту и бросил её под куст. Утеря королевского указа — конец для карьеры гонца… Зато теперь можно не спешить.

«Не расслабляйся, родной мой. В путь!»

Мелкий занудный дождь не падал, а скорее висел в пропитанном влагой воздухе, и, по мнению Первея, правильно делал — куда ещё воды-то добавлять здешней раскисшей земле? Капли стекали по коже плаща, срывались к края капюшона… брр, до чего мерзкая погода…