Скорми его сердце лесу - Богинска Дара
Ох, как же мне стало паршиво.
– Если она была человеком, – сквозь силу проговорила я, – то после смерти ее душа отправилась в Океан на перерождение. Если боги будут милостивы, ты еще встретишь ее.
Он повернулся ко мне, дернул ушами, нахмурился. Кажется, эта простая мысль не приходила в его голову. Я постаралась изобразить мягкую, поддерживающую улыбку, ведь, несмотря на все, Джуро был хорошим. Он правда заслужил счастья… с тем, кого любит. Но как же я злилась на него за то, что он не смог дождаться меня! Он смотрел на меня, и в одно мгновение я возненавидела эти красивые глаза, в которых появилась робкая радость и надежда.
– Встретить ее, – повторил он, – после стольких веков… Думаешь, это возможно?
– Все возможно, Джуро, – вздохнула я. – Может быть, встреча вновь произойдет в каком-то другом облике, в другом времени…
И зачем я дала ему эту надежду? Он взял мои руки в ладони и благодарно сжал их.
– Спасибо, мудрая Соль. Голос у тебя грустный. Устала?
– Устала, – покорно кивнула я. Мы допили чай, и вскоре Джуро ушел. Ямауба вернулась уже глубокой ночью.
«Устала? Ты же обещала себе больше не обманывать? А-та-та, глупышка-Соль. Маленькая врунишка».
Заткнись, а? И без тебя тошно.
Утром мы с Каори пошли на охоту и вместе загнали упитанного кабанчика. Добыча обещала вкусный ужин, и я чувствовала себя полезной. Кроме того, весь этот бег, все это напряжение хорошо помогало прочистить голову. Вот бы была какая-то щетка, вроде тех, которыми вымывают бамбуковый дымоход, но для сердца.
Каори по-прежнему подсказывала мне, как улучшить свои навыки охоты, и я благодарно принимала каждый ее совет. Самым сложным оказалось не убить кабана, и даже не выследить его, бешеного, раненного, а дотащить до деревни. Если бы не веселая болтовня Каори, что всячески хвалила меня и называла отважной охотницей, я бы шла сильно дольше, но за беседой путь хотя и был тяжелым, но прошел незаметно.
Когда мы приблизились к деревне, дорогу нам преградил Аки. Значит ханъё вернулись в деревню? Хорошо. Получается, Джуро и ямауба тоже уверены, что им ничего не угрожает.
Но я не в шутку напугалась, встретив Аки. Стараясь не показывать это, я немного поклонилась ему.
– Доброе утро, Аки, – приветствовала его Каори, я последовала ее примеру, но мой взгляд уклонился в сторону, чтобы избежать встречи с его глазами.
– Доброе утро, – бросил Аки в ответ, и голос его резал, как нож. Ханъё оглядел нашу добычу.
– И как прошла ваша охота, «Ши-ро»?
Он произнес мое старое имя с насмешкой. Каори заметила напряжение и решила вмешаться.
– Не так уж и плохо, не правда ли, Соль? В следующий раз мы можем взять тебя с собой, Аки-душечка. Может быть, это поможет разогреть отношения.
Он клыкасто ухмыльнулся, скрещивая на широкой груди руки. Я все-таки быстро взглянула на него. Холод в его зеленых глазах напомнил мне о драгоценных камнях: красивых, но пустых и колючих.
Угу. Разогреть отношения. Скорее, сжечь меня до костяного пепла. Или всадить «случайно» стрелу мне в затылок.
– Разумеется, Каори. «Широ» может стать прекрасной охотницей. Для этого нужна определенная хитрость, а ей ее не занимать.
– Мы пришли сюда с мирными намерениями, – сказала я, стараясь не показать тревогу, и голос мой прозвучал устало. – Я не собираюсь и не собиралась никогда причинять вам вред. Мы скоро уйдем.
Он фыркнул в ответ, игнорируя мои слова.
– Аки-душечка, мой милый клыкастик, угомонись уже, а?.. – Каори защебетала, потянулась и потрепала Аки за щеку, в ответ он резко откинул ее руку. – Нам с ней удалось поймать кабана, так что, может быть, ты будешь благодарен за свежее мясо?
– Вряд ли я когда-нибудь буду благодарен человеку, – отметил Аки, не сводя глаз с меня. – Джуро пускает всех, кого ни попадя. Подбирает, как бездомных котят. Оставайтесь, конечно, – он наконец обратился ко мне, но смотрел сквозь, как на пустое место, – но знайте, что вам тут не рады.
Я медленно кивнула, принимая его злость. Наверно, сейчас он чувствует себя дураком: я обманула его, его осмеяла ямауба, а он все это время был прав. Его доверие нелегко было заслужить, но вернуть? Невозможно.
– Да ладно тебе, Аки, смотри, какой красавец! – Она пнула ногой сваленного наземь кабанчика. – Мы приготовим что-нибудь вкусненькое, и ты будешь первым на очереди!
Аки снова фыркнул, его взгляд оставался настороженным, когда он посторонился, давая нам пройти в деревню. Мы с Каори тяжело поволокли свою добычу. Тоже мне, старейшина. Мог бы и помочь! Но нет, оставил все нам, девушкам.
– Не обращай внимания, – посоветовала мне Каори. – Он просто… ну, как бы это сказать…
– Злой?
– Ну, скорее не злой, а осторожный. Он чувствует, когда что-то не так, – пояснила Каори. – Видела бы ты его, когда он узнал о твоем возвращении. Ямауба хотела даже палку в ход пустить, но…
Девушка заметила, что я изменилась в лице, и замолчала. Слова у нее нашлись, только когда мы вошли в деревню. Меня разглядывали, не узнавая (оно и понятно), с любопытством и осторожностью. Кажется, без особой враждебности, но было в их взглядах что-то… Я не сразу поняла.
Они боялись меня. Боялись, потому что я – человек. Подумать только, ханъё боятся меня! Они обладают магией, способны к таким чудесам, а я простая слабая девушка, но они меня боятся.
«Наместник-Ворон должен поплатиться за то, что сделал с этими несчастными».
Если раньше мне казалось, что я здесь чужая, то теперь это чувство стало уверенностью. Что ж, никто не говорил, что будет просто. Я знала это.
– Соль, дай им время. Все будет хорошо! – Каори потрепала меня за руку, ее алые глаза были полны тепла, как очаг угольками. – Скоро наступит праздник, и я уверена, что все наладится.
Я благодарно улыбнулась ей. Внутри все еще выли волки.
Благодаря колдовским травам ямаубы Амэя быстро встала на ноги, но деревню ханъё мы посещали только вместе: я не была уверена, как местные отреагируют, увидев мое «лицо». Это было странно. Некоторые при виде ее улыбались, а потом, вспомнив, видимо, предупреждение от Аки, тушевались и отводили глаза. В конце концов, она почти перестала покидать хижину, зато много помогала Хоне в пошиве одежды, и ямауба не переставала ее хвалить.
Я волновалась за свою подругу. После всего пережитого она заслужила хорошее отношение. У нее была прекрасная душа, у моей Амэи, смелая и преданная, и она была не виновата в моем обмане. Но я не знала, как все исправить. Разве что больше времени проводила с ней, чем с Каори и Джуро. Хона посоветовала моей подруге чаще бывать на свежем воздухе. Мы часто бродили по тем тропинкам, что не вели в лесную чащу, а живописно огибали горы, перепрыгивали через реки и пролегали мимо обомшелых камней, на рельефе которых угадывалась древняя резьба.
Это напоминало мне о тех временах, когда мы гуляли по столичным паркам или в садах императорского дворца. Это было хорошее время.
– Соль, – позвала меня Амэя, – я чувствую, что что-то беспокоит тебя. Ты все время молчишь… Поделись?
Я замедлила шаг и улыбнулась ей.
– Да я просто немного задумалась, Амэя. Слишком много всего произошло.
Девушка подобрала меня за руку и прижалась щекой к плечу. Мы немного замедлились, встав у реки. По ногам потянуло холодной свежестью. Даже одетые в теплые хаори, мы то и дело вздрагивали от налетавшего ветра.
Я вздохнула.
– Волнуюсь. Ханъё не очень хорошо к нам относятся.
– Мне не привыкать, – отмахнулась Амэя. Я насторожилась.
– Ты о чем?
– Я не хотела волновать тебя, да и господин ши Рочи, он… Вроде как просил меня не говорить об этом. – Я замедлила шаг, повернувшись к ней, спрятала в теплые широкие рукава ладони, обхватив себя за запястья. Выгнула брови, призывая ее продолжить. – В столице было тяжело. Ханъё не очень-то любят людей, и меня постоянно задирали в лавках, но я к этому привыкла. Хорошо, что с вами они вели себя получше.
