Шон Макмуллен - Путешествие «Лунной тени»

– Они назад собираются? – поинтересовался офицер.

– Ну, мы тоже хотим город охранять, – проворчал один из матросов дневной вахты.

Их разговор был оборван звуком трубы, далеко разносившимся над водной гладью. Один долгий и три коротких сигнала.

– Это смерть! – воскликнул офицер.

Когда лодка, спешно отчалившая от корабля, достигла берега, выживший матрос был обнаружен на верхушке полуразрушенной колонны. Сумка с золотыми слитками валялась у подножия. После довольно долгих уговоров он решился слезть на землю и отвести прибывших к двум своим товарищам, безжизненные тела которых лежали неподалеку. Их горла были разорваны, глаза выкатились из орбит от ужаса.

– Я нашел их в таком виде, – лепетал выживший матрос. – Я отошел-то всего на двадцать ярдов, вон туда, за разрушенную стену. Я ничего, совсем ничего не слышал.

Офицер осмотрел тела.

– Оба остыли. Они мертвы уже давно.

На следующее утро пара вахтенных матросов «Дубового сердца» была найдена мертвыми на своих постах. Как и в первый раз, у них вырвали горло.

– Оно преследует нас, – сказал офицер. – Этот злобный дух из руин.

– Достать оружие, обыскать корабль, – распорядился капитан.

Поиски велись очень тщательно, от носа до кормы, от трюма до верхней палубы, но ничего не дали. Выяснилось лишь, что пропал еще один матрос. Вскоре его тело с вырванным горлом нашли в самом темном углу трюма, в воде, набравшейся из небольшой щели в днище.

– Я начинаю беспокоиться о Лароне, – произнесла Веландер. – Уже два дня от него нет ни малейших известий.

– Не говоря уже о том, что эти два дня попросту потеряны, – буркнул Феран. – Мы не можем выжить на суше, возможно и в реках не осталось рыбы.

Внезапно его рассуждения были прерваны сигналом от наблюдателей на берегу. Это было известие, что «Дубовое сердце» с отливом собирается выйти из бухты. Подождали еще час, пока ускорялся отток воды. И в это время появился Ларон: он подплыл к «Лунной тени» и вскарабкался на палубу по якорной цепи.

– Чем ты занимался? – поинтересовался Феран.

– Обедал вместе с ними.

– Обедал? С нами ты никогда не обедаешь. Чем ты занимался на самом деле?

– Шокировал их моими манерами за столом. А теперь пошевеливайтесь, у нас мало времени.

К рассвету следующего дня «Лунная тень» прошла уже двадцать миль вверх по широкому руслу Диорана, используя сильный, попутный ветер с востока. Течение было слабым, так что на первых порах корабль шел быстро. Однако через два дня ветер ослабел и наконец полностью стих, а встречное течение набирало силу по мере того, как сужалась река. Вскоре «Лунная тень» потеряла скорость и уже не могла успешно продвигаться вверх по реке на парусах. Команда причалила к каменному мосту, пережившему удары огненных кругов, но все же покрытому потеками расплавленной породы. Мост соединял северный и южный районы города, ранее существовавшего на этих равнинных берегах. На воду спустили большую спасательную шлюпку. Феран, Веландер, Друскарл и Ларон приготовились к отплытию в сторону Ларментеля. Они ждали восхода Мираль.

– Какие будут приказы? – спросил боцман, обращаясь к Ферану.

– Следите за окрестностями, попробуйте разыскать хоть что-нибудь съедобное и не увлекайтесь поеданием припасов, привезенных с собой.

В пяти сотнях миль к северу, в устье реки Темельер, вновь созданный порт Банзало собрал около двух тысяч жителей, когда регент решил короноваться и принять титул императора. Дома строились исключительно из камня, а будущие сады и огороды удобрялись илом и водорослями. Там должны были вырасти помидоры, бобы и лук. На камнях сушилась морская капуста, в море выходили лодки рыбаков. Раскопки в ближайших руинах, где можно отыскать золото и серебро, велись вяло, так как на первых порах у людей не было особой нужды в драгоценных металлах. Гораздо важнее было заложить основы урожая.

Императора Банзало короновали на городской площади, гораздо более скромной по размеру, чем главная палуба флагманского корабля нового монарха. Затем Банзало направился в Жирональ во главе основного флота. Крошечная столица погрузилась в рутину строительных работ, добычи ила и взращивания огородов. Цыплята, привезенные с Гелиона, отлично подрастали на корме, стоящем из рыбьих остатков и водорослей, а подрастающие в новых условиях куры учились самостоятельно добывать еду на взморье.

Просус Хейпорт стал землевладельцем при условии несения службы в городском ополчении. Вместе с братом Красфи он следил, чтобы грабители не высаживались на землях, принадлежащих новому императору, и не пытались украсть золото, объявленное собственностью Банзало. Кроме того, в обязанности ополчения входило поддержание мира между поселенцами, которые часто ввязывались в склоки при установлении и уточнении границ новых участков.

– Холодная ночь, – заметил Просус, которому выпало очередное дежурство.

– Рассвет уже скоро, – отозвался Красфи.

– Через десять лет здесь будет целая толпа, – рассуждал Просус от нечего делать.

– На мой взгляд, и сейчас народу больше, чем нужно, – проворчал нелюдимый младший брат.

– Но лет через десять здесь будет большой город, и мы станем кормить его жителей. И от возчиков отбою не будет. Я заказал пару коз с Гелиона – для размножения. Хорошо пойдет козье молоко, и шерсть, и сыр, и масло.

– Куры, – возразил Красфи. – С ними оборот быстрее.

– Люди не могут носить перья, братец, во всяком случае я не могу. А сейчас…

Просус осекся на полуслове, пристально всматриваясь в морскую даль и жестом приказывая Красфи хранить молчание.

– Показалось, что я слышал всплеск, – пояснил он через пару минут. – Ты ничего такого не слышал?

– Только это и слышно. Волны плещут без перерыва.

– Может, корабль.

– Мираль уже встает, мы бы увидели корабль.

– А если это шлюпки с корабля? – предположил Просус, протягивая руку к висевшему на поясе колокольчику. – Вон там! Видишь низкие тени! Три шлюпки, нет – шесть… десять… О нет, нет, драконье дерьмо, их там десятки!

Просус отчаянно зазвонил в колокольчик, все еще не веря своим глазам. Одновременно из-за мыса появились новые ряды шлюпок. Оба дежурных были облачены в кожаные доспехи, головы их перевязаны плотными лентами, предохраняющими от легких ударов, но шлемы остались где-то возле скал, и теперь уже не осталось времени вернуться за ними. Красфи бросил копье в одного из первых ступивших на землю пришельцев. Человек рухнул, но на смену ему уже шел другой. Просус тоже метнул копье, поразив одного из незнакомцев в бедро, а потом взялся за боевой топор, принадлежавший когда-то его деду. Просус сражался отчаянно, размахивая топором, то и дело вонзавшимся в живую плоть. На мгновение в свете Мираль перед ним появилась голова высокого врага, и Просус поразил его ударом в шею. Но в следующее мгновение он потерял равновесие и рухнул на землю, еще не понимая, откуда льется кровь, а потом на него обрушился град ударов.