Марек Гот - Я не люблю пятницу

- - Полина, — крикнул я, оборачиваясь.

Это была не Полина, а Каринэ с ведром воды.

— Очнулись? Как вы себя чувствуете?

— Как чемпион. У вас нет тут парочки медведей, чтобы я мог побороться с ними до завтрака?

Она счастливо засмеялась.

— Нет. Всех, которые были, Эрлик уже заборол.

— Жаль. Тогда хоть к завтрашнему утру наловите. Где Эрлик, как он?

— Да он еще четыре дня назад встал.

— Четыре? А сколько же я спал?

— Шесть дней. Я постоянно вас отваром поила, чтобы вы двигались меньше.

— Понятно. А теперь‑то мне двигаться можно?

— Конечно.

— Тогда я хотел бы получить назад свои штаны.

Она прыснула в кулак, как девчонка.

— Сейчас принесу.

— Это были не мои штаны. И рубашка не моя. И куртка. Все было не мое.

— А где мои вещи?

— Мы сожгли все вещи. И ваши, и других людей. А металл очистили огнем. Иначе это все может начаться у нас. Через год или через пять лет или через десять.

— Ясно. Отвернись, я хочу одеться.

Мне показалось, что она расстроилась. Едва я успел натянуть штаны, как зашла Полина.

— Ба! Пробуждение героя! Как себя чувствуешь?

— Когда съем лошадь, мое счастье будет абсолютным и безоговорочным.

— Ой! Я совсем забыла! — Каринэ схватила ведро и юркнула за дверь.

Полина лукаво посмотрела ей вслед, но сразу же посерьезнела.

- - Питер?

— Да?

— Ты меня извини, я тут в твоих вещах немного покопалась — нужна была карта.

— Не могу сказать, что мне это нравится.

— Я понимаю и прошу прощения. Это не все. Кроме карты я нашла письма к конунгам…

— Ну?

— Я их прочитала.

— Это я понял. Дальше.

— Помнишь, Петер говорил, что тут где‑то есть гномья артель? Я его подробно расспросила и вот что выяснила — там гномы и цверги разрабатывают золотую жилу. Работают вахтами: полгода — гномы, полгода — цверги. Это ничейная земля, потому они так и договорились. Так вот — через неделю вахты меняются и на новую заступают цверги…

— Ты же понимаешь, что эти письма не дают никакой гарантии. Эти конунги мне ничего не должны.

— Понимаю. Но попытка — не пытка. Если получится, то мы сэкономим кучу времени. До прохода и вправду очень далеко идти. Фэйлинн обманул меня. А может, и сам не знал.

— А чем нам цверги помогут?

— У них обязательно должен быть прямой ход в Сиут. Или портал. Они там уже полторы сотни лет горы ковыряют и ничего не вывозят. Если не в Сиут, то в какой‑нибудь другой город портал есть. Но Сиут ближе всего.

— Полина… — в комнату влетела запыхавшаяся Алиса. Увидев меня, она сбавила скорость и громкость. — Привет, Питер.

— Привет, Алиса.

— Полина, у меня получилось!!!

— Подожди немного, Алиса. Так что ты скажешь? Согласен использовать письмо?

— А что по этому поводу думает Виктор?

— Виктор?! — Полина внезапно захохотала. — Уверяю тебя, Питер, что Виктор сейчас не думает. А если и думает, то не по этому поводу и совсем не тем местом, которым положено думать.

— Полина! Как ты можешь так говорить?! — Алиса выглядела крайне возмущенной.

— При помощи речевого аппарата, — чародейку все еще разбирал смех.

— Стоп, девочки… Я что — то пропустил?

— Довольно многое, — Полина вытерла выступившие слезы. — Мы тут согласились оказать Петеру еще одну услугу…

— Ты! Ты согласилась!

— Хорошо — я. Но и остальные не больно‑то и сопротивлялись.

— Кто‑нибудь объяснит мне, в чем дело?

— Может ты заметил, что женщин тут гораздо больше, чем мужчин. А детей — очень мало. После недавних событий осталось еще меньше. Деревне нужна свежая кровь. Не в вампирском смысле этого слова. Вот Петер и попросил помочь. Ты ведь все равно не мог пока никуда двигаться.

— Если я правильно понял…

— Ты правильно понял. Им нужны дети. Деревня умирает. И сейчас наши мужчины трудятся на ниве воспроизводства маленьких волчат.

— Каких волчат? Виктор и Фрай — люди, Альф — полуэльф, а Эрлик вообще нагуаль.

Это ничего. Вервольфы — древняя раса. Их кровь гуще и сильнее нашей и свое возьмет. Так, во всяком случае, говорит Петер, а он знает, о чем говорит. Что касается Виктора и Фрая, то их дети будут стопроцентными вервольфами. Насчет Альфа и Эрлика он не уверен, но деревне нужны любые дети. Ты знаешь, что от союзов женщин человеческой расы и нагуалей всегда рождались великие воины? Более великие, чем их отцы. Не более сильные, не более быстрые, не более выносливые, но более великие. А эльфья кровь имеет тенденцию набирать силу и проявляться через много–много поколений. Петер это знает. Хватит о них. Давай о тебе поговорим…

Алиса внезапно вскочила и вылетела на улицу, громко хлопнув дверью. Полина проводила ее задумчивым взглядом.

— Черт! Похоже, возникла проблема. Девочка‑то к тебе неровно дышит. Я догадывалась, да присмотреться времени не было.

— Ты и меня в рабство продала?

— Говори, да не заговаривайся, — чародейка глядела серьезно. — Видел Каринэ? Ей тридцать пять. Для оборотня это даже не возраст. Она будет так же выглядеть и через пятьдесят и через сто пятьдесят лет. Но если она сейчас не родит, то очень скоро — уже лет через десять–пятнадцать не сможет рожать ни вервольфов ни людей. Только волков. Волков, которые навсегда останутся волками.

— Но у них же есть мужчины?

— Тут все не так просто. У них женатые мужчины и замужние женщины не могут вступать в другие связи. Это не мораль, а физиология. А свободных мужчин здесь нет. Только люди, но они уже слишком стары. Зато очень много незамужних женщин и вдов. Так что Каринэ не найдет мужа, пока не подрастет следующее поколение. Лет двадцать, как минимум. Ну, может, конечно, еще кто‑нибудь забредет. Кто‑нибудь, кто не будет испытывать к ней такого отвращения… Она, между прочим, шесть суток тебя выхаживала…

— Да причем тут отвращение! Ничего подобного я не испытываю. Наоборот — она мне нравится, просто… — я беспомощно посмотрел на дверь.

Там стояли Каринэ и Алиса.

Алиса развернулась и медленно вышла.

— Понятно, — невесело усмехнулась Полина. — Я пойду успокою девочку.

Проходя мимо Каринэ, она ободряюще похлопала ее по плечу. Наверное никогда в жизни я не чувствовал себя таким идиотом. Хозяйка смотрела на меня, не отрываясь. Просто стояла и смотрела, теребя передник. Я поднялся и тоже направился к двери. Ее взгляд погас. Подойдя вплотную, я погладил ее по бархатистой щеке. Когда пальцы скользнули к затылку, глаза Каринэ затуманились.

— Накрывай на стол, Каринэ. Я очень голоден и хочу вначале поесть.

Полина уже отошла шагов на десять от крыльца.