Кассандра Клэр - Сумеречные охотники. Город праха

Он опирался локтями на крышку пианино и имел вид человека, который не сомкнул глаз всю ночь. Алек стоял у него за спиной — старался находиться как можно дальше от Магнуса.

— Прекрати к ней цепляться, Джейс, — сказал Люк. — Ты говорила, что можешь рисовать новые руны.

— Я думаю, что могу.

— Тогда попробуй.

— Что, прямо сейчас?

Люк слабо улыбнулся:

— А у тебя есть другие планы?

Клэри уставилась на чистую страницу. Никогда еще белый лист бумаги не казался ей таким пустым. Они чувствовала, что все замерли и смотрят на нее в ожидании: Магнус — со сдержанным любопытством, Люк — с надеждой, Алек — почти равнодушно, явно думая о собственных проблемах, Джейс — с холодным, пугающим бесстрастием. Недавно он сказал, что хочет возненавидеть ее… вдруг однажды ему это удастся?..

— Я не могу придумать руну просто так, лишь потому, что от меня этого ждут, — сказала она, опуская карандаш. — Нужна идея.

— Какая идея? — спросил Люк.

— Я не знаю, какие руны уже существуют. Дайте мне понятие, идею, которую должна обозначать новая руна, тогда я попробую ее нарисовать.

— Вообще-то, мало кто помнит наперечет все существующие руны… — начал было Алек, но его вдруг перебил Джейс.

— Бесстрашие. Нарисуй бесстрашие, — сказал он, и добавил, встретив ее удивленный взгляд: — Руны, придающие храбрость, существуют, но нет таких, которые полностью лишают страха.

Люк с Алеком изумленно уставились на него.

— Слушайте, я сказал первое, что пришло мне в голову. Насколько я помню, такой руны нет. И я не вижу в ней никакого вреда.

Люк пожал плечами:

— Ладно, пусть будет бесстрашие.

Клэри вытащила из коробки темно-серый карандаш, прикоснулась его кончиком к белому листу и стала представлять абстрактные формы и переплетения линий, знаки из Серой книги — древние и прекрасные воплощения языка, слишком совершенного, чтобы быть облеченным в слова. В ее душе зазвучал тихий голос: кто ты такая, почему возомнила, будто владеешь языком небес?

Кончик карандаша заскользил по бумаге, ведя четкую линию. Сердце екнуло. Клэри подумала о маме, о том, как она сидела перед мольбертом, задумавшись, и воплощала свое видение мира масляными красками. Кто я? Я дочь Джослин Фрэй. Бесстрашие, бесстрашие… Клэри повторяла про себя единственное слово, и карандаш уверенно скользил, словно сам вел ее руку. Закончив, Клэри окинула взглядом результат.

Руна бесстрашия представляла собой сплетение вихрящихся линий — знак стремительный и обтекаемый, как парящий орел. Клэри вырвала страницу и продемонстрировала руну окружающим:

— Готово.

Наградой ей был скептический взгляд Люка и едва заметно расширившиеся глаза Джейса.

— Круто, — сказал Алек.

Джейс встал, подошел к Клэри и взял из ее рук лист с рисунком:

— И что же, она работает?

Клэри не знала, в самом ли деле Джейс хочет это знать или просто пытается уязвить ее.

— В смысле?

— Ну, пока я вижу просто рисунок. Нельзя сделать бесстрашной бумагу. Руну надо опробовать на ком-то из нас.

— Сомнительная идея, — произнес Люк.

— Превосходная идея! — заявил Джейс, закатывая рукав. — Стило при мне. Ну, кто хочет мной заняться?

— Хорошая формулировка… — пробормотал Магнус.

Люк встал:

— Нет, Джейс. Ты и так ведешь себя, будто никогда не слышал слово «страх». Даже если руна подействует, мы не увидим разницы.

Алек прыснул. Джейс только улыбнулся жесткой, недоброй улыбкой:

— Я слышал слово «страх», просто предпочитаю думать, что ко мне оно не имеет никакого отношения.

— В том-то и беда, — сказал Люк.

— Попробовать на тебе? — предложила ему Клэри, но Люк покачал головой:

— На нежить знаки не действуют. Демоническая энергия нейтрализует всякий эффект.

— А попробуй на мне, — вдруг вызвался Алек. — Мне бы пригодилось бесстрашие. — Он снял куртку, бросил на табурет перед пианино и подошел к Джейсу: — Давай наноси знак.

Джейс посмотрел на Клэри:

— Может, лучше ты?

— Нет. Я рисую на бумаге, а ты лучше умеешь наносить знаки по-настоящему.

Джейс пожал плечами:

— Давай руку.

Алек послушно закатал рукав свитера. Выше локтя у него уже был постоянный знак — изящный свиток, дарующий идеальное равновесие. Все подошли, чтобы посмотреть, даже Магнус. Джейс осторожно вывел руну бесстрашия. От обжигающего прикосновения Алек слегка поморщился. Закончив, Джейс полюбовался результатом своих трудов и сунул стило обратно в карман:

— Выглядит неплохо. Правда, пока непонятно, работает или нет.

Алек поднял глаза и обнаружил, что все уставились на него.

— Ну? — спросила Клэри.

— Что «ну»?

— Ты что-нибудь чувствуешь? Что-нибудь изменилось?

— Да нет, пока ничего, — ответил Алек, подумав.

— Значит, не сработало, — вздохнул Джейс.

— Необязательно, — сказал Люк. — Просто прямо сейчас Алеку нечего бояться.

Магнус окинул Алека взглядом и вскинул брови.

— Гав! — сказал он.

Джейс улыбнулся:

— Давай, Алек, напрягись и вспомни. Должна же быть у тебя какая-нибудь фобия. Чего ты боишься?

— Пауков? — предположил Алек после паузы.

— У тебя где-нибудь живет паук? — спросила Клэри у Люка.

— Откуда я возьму вам паука?! — спросил Люк с раздражением. — Я похож на того, кто их коллекционирует?

— Не обижайтесь, но есть немного, — сказал Джейс.

— По-моему, эксперимент с самого начала был глупым, — кисло протянул Алек.

— А темноты боишься? — спросила Клэри. — Хочешь, запрем тебя в подвале?

— Я Охотник на демонов, — сообщил ей Алек преувеличенно спокойным тоном. — Разумеется, я не боюсь темноты.

Других предложений уже не последовало, потому что в дверь позвонили.

— Кто это? — спросила Клэри Люка. — Саймон?

— Нет, днем он прийти не может.

— Точно! — Клэри никак не могла свыкнуться с мыслью, что Саймон больше никогда не выйдет на солнечный свет. — Мне открыть?

— Нет, — сказал Люк и со стоном поднялся. — Я сам. Наверно, покупатели интересуются, почему не работает магазин.

Он подошел к входной двери, распахнул ее и застыл на пороге. Раздался раздраженный женский голос, и в дом вошли Изабель и Мариза Лайтвуд. За их спиной возникли угрожающая серая фигура Инквизитора и еще один смутно знакомый человек — высокий и плотный, с темными волосами, оливковой кожей и густой черной бородой. Клэри видела этого человека на фотографии, которую показывал ей Ходж. Роберт Лайтвуд, отец Изабель и Алека.

Магнус резко вскинул голову. Джейс заметно побледнел. Алек окинул взглядом сестру и родителей, и глаза его потемнели. Он сделал шаг вперед и встал посреди комнаты.