XX веков спустя - Kancstc
Купец был вежлив, улыбчив, но при том хватку имел поистине волчью. Сходу стал выбивать у меня грамотку на торговые преференции. Пришлось его слегка одёрнуть:
— Полно, Митрофан Аверьяныч, государь мне княжество пожаловал, почитай, что вчера. Я даже отчёт управляющего получить не успел! Потому и прошу вас послать туда миссию, посмотреть знающим взглядом, что да как.
И началась обстоятельная и вдумчивая торговля, по ходу которой купец даже разок демонстративно хлопнул шапкой о стол и сделал вид, что уходит, но в конце концов было таки составлено взаимоприемлемое соглашение, по которому Митрофан Аверьяныч соглашался за свои средства снарядить в Архангельск торговую миссию и даже взять в неё моего человека (работу которого сам же и оплачивал), я же обещал обеспечить ему некоторые привилегии в тех областях, в которых он специализируется. Не забыл я оговорить и вопрос о минимально необходимом качестве поставок. Короче, в конце концов оба остались довольны друг другом и заключённым соглашением.
— На какую должность вы возьмёте моего человека? — уточнил я.
— Помощник младшего стряпчего, — ответил купец и счёл нужным уточнить: — Понимаете, княже, он ведь из мастерового сословия, так?
— Да, а чем это плохо?
— Не в обиду вам сказано, княже, вы ведь тоже росли среди мастеровых, но это сословие не особенно для бизнеса подходит. Мастеровой он ведь как: пришёл на завод, своё отработал, зарплату получил и больше никаких забот. Потому мастеровой люд для бизнеса и не подходит.
Этим он меня сильно заинтриговал, поэтому я спросил:
— А кто же подходит?
— Крестьяне. Да возьмите любого мелкого пасечника. Ну накачал он сто пудов мёда и что? Этот мёд ещё продать надо. А продать надо так, чтоб с прибылью. А для пасеки надо что-то купить. Да так, чтоб хорошее и дешевле. А если хозяйство побольше, так там вообще считай, работа всё больше купеческая. Потому и получается, что каждый крестьянин — уже почти готовый купец. Да вы сами посмотрите: почти все купцы из крестьян вышли! Да и мой бятя был крестьянин!
Действительно, интересная закономерность. Надо подумать, как это прикрутить к тем проблемам, которые мы обсуждали с крёстным, но не сейчас. А сейчас я плавно закруглил переговоры, ещё раз проговорив достигнутое соглашение и мы откланялись.
Выйдя на улицу я сильно задумался.
— Что-то не так? — уточнил вечно невозмутимый дядя Захар.
— Конфликт обязательств… — сказал я. И правда, по хорошему, следовало вотпрямщаз провести инструктаж для Лёшки. Но с другой стороны, сам Государь Император пожелал дать мне сегодня урок фехтования. А такими проявлениями высочайшего благоволения не разбрасываются.
Безопасник, а по совместительству родной дядя действующего монарха, понял мои терзания и несколько успокоил:
— Ты же крестник, можешь и по наглеть местами.
— Местами… чуется мне, что я и так уже хожу по краю.
— До края тебе ещё далеко. Но если что, я намекну.
— Хорошо бы заранее…
— Обязательно. И, знаешь, пожалуй надо тебе кое-что объяснить, если уж Лизонька это пофигу пустила. А сейчас — свяжись с крёстным, объясни ситуацию. А дальше — как он сам скомандует.
Что ж, это, пожалуй, самый правильный подход и я воспользовался советом. То-есть связался с крёстным по семейному, так сказать, каналу. Тот поговорил со мной очень милостиво и даже подбодрил: типа, понимаю-понимаю, дела в первую очередь. И я вызвал на разговор Лёшку, хотя, конечно, некоторое беспокойство осталось.
С Лёшей мы встретились в той самой, рабочей, можно сказать, столовой, где обедали когда я участвовал в тотальной переборке тётиного «Тёрна».
— Ну что, я о тебе со всеми договорился, — сообщил я, как только мы уселись за столик и заказали себе чай с пирожными. А Лёшка-то, оказывается, тот ещё сластёна. — Едешь послезавтра с миссией от Кривого Митрофана Аверьяныча.
Глава 24. У царя было…
Услышав меня, Лёха аж подпрыгнул:
— Круто! Это же первая гильдия! Вот что значит князь!
— Да ладно, — отмахнулся я. Там всё за меня сделали, я только так, один раз засветился, просто представился.
— Да ладно прибедняться! — рассмеялся мой первый местный приятель. — Говори, что делать?
Я подробно объяснил ему, куда сегодня надо подойти, что кому сказать и так далее. Обычный инструктаж по внедрению, неизменный, наверное, со времён древнего Египта.
— Надеюсь, ты ещё не раструбил всем, что я тебя на это дело пристраиваю? — уточнил я.
— Ты что? Могила! — Лёха даже обиделся.
— Отлично! Для всех версия такая: проходил мимо, увидел объявление: нужен помощник стряпчего. Решил подработать, зашёл, поговорил, взяли. Кривой тут работает постоянно, иногда вот так себе людей набирает. Вопросов не будет, — закончил я инструктаж.
— Это понятно, — кивнул Лёшка, — а там-то мне что делать?
— А ничего особенного. Работать помощником стряпчего. Смотреть, говорить с людьми, слушать. Какие дороги, какие дома, что в магазинах и почём, о чём люди говорят, чем довольны, чем не довольны. Но! Вот это запомни: Специально никого не расспрашивать, записей не вести…
— Это как-то не вести? — возмутился мой новоявленный агент. — Я дневник пишу, с начальной школы! Да и приехал в новый город, даже если по делу, и ни разу не сфоткаться и ничего не сфоткать? Этому, знаешь, никто не поверит!
— Отлично! — согласился я. — А если что случайно попадёт в кадр…
— …так на то и случайно!
— Но всё равно, пиши так, чтобы если кто случайно заглянет в твой дневник ни о чём лишнем не подумал.
— Обижаешь, князь, сообразим!
— Ну и слушай, что купцы промеж собой говорят. Там тоже может проскользнуть что-то важное. Со мной оттуда не связываться, всякие коды-пароли на экстренный случай тебе Захар Георгиевич даст перед самым отъездом, а как приедешь — сразу звони мне, — закончил я инструктаж.
Последнего, насчёт явок-паролей-кодов мне знать и не
