Элиезер Юдковский - Гарри Поттер и методы рационального мышления

— Конечно, — кивнула Гермиона. — Почему бы это меня не устроило? Я всё равно не хочу разрушать мир.

— Может тебе снова надо присесть? — обеспокоенно спросил Гарри, потому что Гермиона начала слегка покачиваться, словно в ритме произносимых слов.

Гермиона Грейнджер сделала несколько глубоких вдохов.

— Нет, всё совершенно прекрасно, — ответила она. — Я должна знать о чём-нибудь ещё?

— На этом всё. Я закончил, по крайней мере, на сегодня. — Гарри немного помолчал. — Я осознаю, что ты хочешь добиваться всего сама, а не приходить на готовое. Просто… от тебя будет зависеть больше, чем от обычных героев, и самое разумное для меня — обеспечить тебя всеми преимуществами, какие я только могу тебе дать…

— Я прекрасно это понимаю, — сказала Гермиона. — Раньше я этого не понимала, но теперь, когда мне довелось проиграть бой и умереть, всё изменилось.

Ветерок пробежался по её каштановым волосам и мантии. Сейчас на фоне предрассветного неба она выглядела ещё более мирно, и с этим безмятежным видом она подняла руку и медленно сжала её в кулак.

— Если уж я собираюсь этим заняться, то сделаю правильно всё. Нам надо измерить, насколько сильно я могу бить и как высоко прыгать, и придумать безопасный способ проверить, могут ли мои ногти убивать летифолдов, как это делает настоящий рог единорога, и мне стоит потренироваться использовать мою скорость, чтобы уворачиваться от опасных заклинаний, и… наверное, ты сможешь организовать, чтобы кто-нибудь научил меня аврорским штукам, вроде тех, которыми владеет Сьюзен Боунс. — Гермиона снова улыбалась. Её глаза светились странным светом, который всерьёз озадачил бы Дамблдора, но Гарри понял его смысл сразу, правда, ему стало жутковато. — О! И я хочу носить с собой магловское оружие, наверное, лучше скрытно, чтобы никто про него не знал. Когда я сражалась с троллем, я подумала о зажигательных гранатах, но, даже после того, как мне стало наплевать на правила, я поняла, что не смогу их быстро трансфигурировать.

— У меня есть предчувствие, — сказал Гарри, тщательно стараясь подражать шотландскому акценту профессора МакГонагалл, — что мне следует что-нибудь предпринять по этому поводу.

— О, уже слишком, слишком, СЛИШКОМ поздно, мистер Поттер. Скажем, ты мог бы достать мне базуку? В смысле, гранатомёт, а не жевательную резинку. Уверена, никто не ожидает от девочки, что у неё окажется базука, особенно, если эта девочка излучает ауру чистоты и невинности.

— Слушай, — спокойно сказал Гарри, — вот теперь ты начинаешь меня пугать.

Гермиона ответила не сразу — она пыталась балансировать на кончиках пальцев левой ноги, вытягивая руку в одну сторону, а правую ногу — в другую, как балерина.

— Правда? Я просто не понимаю, что я могу сделать такого, чего не может министерский Ударный отряд. Для скорости у них есть мётлы, а их заклинания гораздо сильнее любых моих способностей.

Она изящно опустила ногу обратно.

— В смысле, сейчас, когда я могу попробовать пару трюков, не беспокоясь, что меня кто-нибудь увидит, я начинаю думать, что мне действительно очень-очень-очень нравится иметь суперспособности. Но я по-прежнему не вижу, как я могу победить в битве, в которой не смог бы победить профессор Флитвик. Разве что застану Тёмного Волшебника врасплох.

Ты можешь рисковать там, где другие не смогут, и повторять попытки, уже учитывая, что именно тебя убило в прошлый раз. Ты можешь экспериментировать с новыми заклинаниями активнее, чем кто бы то ни было, ведь настоящая смерть тебе не грозит.

Но Гарри пока не мог сказать этого вслух, поэтому он ответил:

— Думаю, неплохо думать и о будущем, а не только о том, что ты можешь сделать прямо сейчас.

Гермиона высоко подпрыгнула, трижды хлопнула пятками в воздухе и изящно приземлилась на носки.

— Но ты же говорил, что кое-что я могу сделать уже сейчас. Или ты просто меня проверял?

— Это — особый случай, — ответил Гарри, чувствуя, как утренний воздух холодит его кожу. Гарри всё больше и больше не хотелось говорить супер-Гермионе, что во время Испытания ей придётся столкнуться с самым худшим кошмаром и вся её новоприобретённая физическая сила окажется бесполезной.

Гермиона кивнула, затем бросила взгляд на восток. Она подошла к самому краю крыши и села, свесив ноги. Гарри подошёл к ней и сел рядом, скрестив ноги по-турецки. Правда, он устроился чуть подальше от края.

Где-то далеко, над холмами к востоку от Хогвартса появилась ярко-красная полоска.

Начавшийся восход немного успокоил Гарри. Раз на небе до сих пор есть Солнце, значит, он его ещё не уничтожил, и поэтому в какой-то мере всё пока нормально.

— Кстати, о будущем, Гарри, — заговорила Гермиона. Её голос звучал чуть выше обычного. — Пока я ждала, когда меня выпустят из святого Мунго, у меня было много времени на размышления, и… может, это прозвучит глупо, но есть вопрос, на который я по-прежнему хочу получить ответ. Ты помнишь, о чём мы беседовали в прошлый раз? В смысле, до всего этого?

— О чём? — непонимающе спросил Гарри.

— Ой… Для тебя же прошло два месяца… Наверное, ты уже совсем забыл.

И тут Гарри вспомнил.

— Без паники! — воскликнула Гермиона в ответ на странное полубульканье, которое послышалось из горла Гарри. — Обещаю: что бы ты ни ответил, я не разрыдаюсь, не убегу, и меня не съест тролль, как в прошлый раз! Да, для меня прошло меньше двух дней, но, похоже, в результате этой смерти многое, о чём я раньше беспокоилась, теперь мне кажется гораздо менее важным по сравнению с тем, через что я прошла!

— Ой, — голос Гарри тоже прозвучал выше обычного. — И от серьёзных травм может быть польза, да?

— Только, видишь ли, Гарри, меня до сих пор волнует тот вопрос, потому что для меня с нашей последней беседы прошло довольно мало времени, а мы тогда не закончили, в чём, признаю, виновата только я, потому что не смогла сдержать эмоции, а затем меня съел тролль, чего я определённо не собираюсь допустить снова. Мне пришло в голову, что я должна заверить тебя, что подобный сценарий не будет повторяться всякий раз, когда ты говоришь девушке что-то неправильное, — Гермиона слегка поёрзала на месте, сначала вправо-влево, потом слегка взад-вперёд. Но, как бы это сказать, даже среди влюблённых подавляющее большинство не сделало бы и одной сотой того, что ты сделал для меня. Поэтому, мистер Гарри Джеймс Поттер-Эванс-Веррес, если это не любовь, то я хочу точно знать, что я для вас. Вы никогда не говорили.

— Хороший вопрос, — сказал Гарри, сдерживая растущую панику. — Ты не против, если я немного подумаю?

Медленно-медленно из-за холмов поднялась ещё небольшая часть слепяще-яркого круга.