Наталья Белкина - Сердце-океан

Выли волны, кипела стихия.

Арагун лишь довольный взирал,

Как прекрасные белые крылья

Бились в черных решетках меж скал.

Лица гостей постепенно вытягивались, они бесспорно начали чувствовать себя неловко. Более неуместного выступления, наверное, им не приходилось еще слышать в своем кругу. И эти слова исходили не из поганого рта какого-то бродячего комедианта - унчитос или странствующего певца сказителя, а из уст равного им по положению, хоть и сумасшедшего гражданина. Марк смотрел на своего отца исподлобья, и выражение лица его было суровым. Я понимала против кого сейчас была направлена его решительная суровость. Не мог же он сердиться на своего бедного, умалишенного отца, когда становилось совершенно очевидным то, под чьим пагубным влиянием он находился. И снова тучи над тобой, Скубилар! А Агриппа, довольный видимо производимым впечатлением, продолжал распевать еще воодушевленней:

Ни мгновенья покоя не знала

В заточении птица Дилей.

Только камни, где клетка стояла

День за днем становились алей.

Перед этим отчаяньем сильным

Расступилась темница ее,

Но взлететь переломанным крыльям

Было больше не суждено.

Только в небе таком необъятном

Можно вечно свободною быть.

Не летать невозможно крылатым,

Не летать - это значит не жить.

И последние силы сбирая,

Отползая от клетки своей,

Соскользнула с высокого края

И разбилась о камни Дилей.

За высокой грядой Онукана,

Где песчаная дремлет коса,

Над зеленым ковром океана

Арагун всех светлей в небесах.

А у скал расцветает бессмертник.

Среди белых полночных огней

Лепестки его алые светят,

Как кровавые крылья Дилей.

Последний куплет он спел с таким эмоциональным подъемом, словно оглашал пророчество. И лицо его при этом горело каким-то безумным воодушевлением, и даже спустя несколько минут после конечного аккорда в зале продолжала стоять тишина.

Первым очнулся Марк. Он несколько раз осторожно хлопнул в ладони и едва заставил себя сказать:

- Прекрасное исполнение, отец.

Вслед за этой неуверенной репликой последовало несколько таких же нерешительных одобрений и разрозненных хлопков. Агриппа поклонился, торжественно поднялся с края бассейна и победно взглянул на меня. Его даже нисколько не смутили ни мой убитый вид, ни растерянность его сына, ни недвусмысленные перешептывания гостей.

Он просто ликовал, видя, что произвел впечатление, и ему не важно было - какое именно. Наверное он уже предвкушал скорый полет на той самой белокрылой птице.

Бедный, глупый Агриппа…

- Однако, любезный Марк, мы не только не ушли от неприятной Вам темы, но еще больше к ней подступили,-сказал кто-то из гостей.

- Мне кажется, Ваш отец весьма проникся судьбой своей подопечной,-добавил другой.

- Нельзя допустить, чтоб чернь строптивую дэшу превращала в героиню своих легенд и проводила какие-то аналогии,-произнес недовольным тоном третий.

Тут только до меня дошло, для кого была спета эта песня и кто - та несчастная птица, разбившаяся о камни. Что за судьбу ты напророчил мне, Агриппа?

Я снова, совершенно не желая того, привлекла к себе общее внимание. Старик подошел ко мне и жестом велел подняться. Мне пришлось подчиниться, ведь здесь я не могла вести себя с ним так же, как наедине.

- Я горжусь тем, что знаком с настоящей бигару, для которой свобода - есть главная ценность в жизни! -высокопарно изрек он, а мог бы сразу воткнуть мне нож под сердце. Тогда я почувствовала бы себя гораздо лучше.

- Отец!-не выдержал Марк. Он даже поднялся со своего ложа и подошел к нам.-Она рабыня, и у нее не должно быть никаких мыслей вовсе, кроме той, как лучше выполнять приказы хозяина. Если же, как ты говоришь, Скубилар мечтает сбежать, то я должен буду принять меры.

Мудрый старик вдруг сделал неожиданный маневр. Он схватил меня за плечи и резко поставил между собой и сыном, то ли прячась за меня, то ли выставляя на показ. Я впервые оказалась так близко к Марку и непроизвольно сжалась комком. Он видимо тоже не ожидал ничего подобного и несколько растерялся, недоумевая и поражаясь отцовской выходке.

- Ты можешь посадить ее в клетку, как птицу Дилей! Но тебе никогда не сломить ее гордого нрава!-выкрикнул Агриппа, сотрясая меня как плодовое дерево.

- Гордость своего нрава она уже продемонстрировала сегодня,- почти миролюбиво сказал Сагдор, желая успокоить отца.-Мы все посмотрели и оценили, а теперь не хочешь ли ты проводить ее отсюда?

- Ты не станешь наказывать ее?-с непонятной то ли настороженной, то ли разочарованной интонацией поинтересовался старик, которого я уже почти ненавидела.

Марк взглянул на меня. Какая к черту гордыня? Вид у меня был жалкий и растерянный. Мне хотелось поскорей слинять с этой проклятой хозяйской вечеринки, на которой я стала основной темой для обсуждения.

- Почему бы тебе не спросить саму девушку?-спросил какой-то гость, чей голос еще не раздавался при мне.-Хочет ли она на самом деле сбежать?

- Да, действительно,-поддержал его кто-то еще,- пусть скажет сама.

- Так что?-был задан твердый вопрос.

- Сбегать я вовсе не собираюсь,-отчаянно выкрикнула я, радуясь хоть какой-то возможности защититься. -Клянусь всеми богами, я не сбегу! Можно мне уйти?

- Не сбежишь?-удивился Агриппа.

- Конечно, нет!-повернулась я к нему и сделала страшные глаза.-Отсюда невозможно сбежать. Можно только улететь, но я к несчастью - не птица!

- А-а,- понимающе кивнул идиот Агриппа.

Я снова обернулась на Марка:

- Позвольте мне уйти, прошу вас!

- Не пришлось бы мне пожалеть о том, что я оставил тебя тогда в живых, Скубилар,-сказал он очень тихо и наклонив ко мне голову так, чтоб этого не могли услышать его гости. -Ты оказываешь очень дурное влияние на моего отца. И как только тебе удается это?

- Я этого вовсе не хочу!

- Чего же ты хочешь?

Продолжать смотреть в эти жесткие глаза я дальше не могла и опустила очи долу.

- Хочу, чтоб меня оставили в покое и забыли о том, что я - бигару. Хочу, чтоб ко мне относились как к обычной рабочей дэшу и не ждали ничего особенного. Вот и все. Разве я хочу слишком многого?

- Ты не лукавишь?-с сомнением спросил Сагдор. - Обычная дэшу обыкновенно более покорна.

- О чем вы там шепчетесь? Мы тоже хотим слышать вас!-раздалось вокруг, и Марк сразу отпрянул и повеселел.

- Я думаю, мой охотничий трофей - этот скубилар, получил достаточно нашего внимания и может отправляться теперь на место,-шутливым тоном возгласил он, и все гости засмеялись.