Алан Фостер - По Мыслящим Королевствам

— Пожалуйста, господин, оставьте нам хоть что-нибудь! — Хозяин дома выглядел старше своих лет, его лицо и фигура говорили о непритязательной жизни, посвященной тяжелому труду. — Все, что у нас есть, — в нашем доме!

Рун забеспокоился, и Бисграз натянул поводья, чтобы его осадить.

— Неблагодарный подлец! Будь доволен, что я оставляю тебе дом. Тебе ведь известно, какое наказание следует, если налоги не уплачиваются своевременно и полностью. К твоему счастью, у меня сегодня благодушное настроение. Не то я приказал бы сровнять с землей твою жалкую хибару.

Мужчина, пошатываясь, словно слепой, лишь озирался, наблюдая, как опустошают его жилище. Не отрывая взгляда от солдат, он упал на колени.

Бисграз великодушно позволил женщине вцепиться в свою левую ногу и продолжать молить о снисхождении. Не потому, что у него было намерение выслушивать ее или это входило в его обязанности, а просто поскольку ему нравилось на нее смотреть. Впрочем, через некоторое время неудержимые всхлипывания начали действовать на нервы. Обутой в сапог ногой проктор с силой пнул женщину, и та упала. В другое время он, может быть, стал бы теснить ее конем, используя копыта как угрозу, чтобы она ползала перед ним. Но сейчас он был слишком занят, распоряжаясь разграблением хозяйства. Ведь кому-то надо следить за тем, чтобы ничто не было упущено и чтобы трофеи аккуратно погрузили в поджидающие повозки. Одну для королевства и одну, с плотным парусиновым тентом, лично для него. Будучи весьма опытным сборщиком податей, Бисграз знал, что для поддержания своего общественного положения отнюдь не стоит рассчитывать на официальное жалованье.

К примеру, вот эта семья, в сущности, не являлась должником в сфере налогообложения. Но незамысловатая подтасовка определенных текстов создавала такую видимость. Наугад выбирая свои неискушенные жертвы, он избегал внимания со стороны начальства, которое было в высшей степени довольно его поразительной способностью выискивать правонарушителей в массе во всех отношениях добродетельных граждан королевства.

Среди всеобщей суеты никто не обращал внимания на золотоволосую девочку лет семи-восьми. Пока ее родители тщетно умоляли проктора Бисграза, она, широко раскрыв глаза, удалялась от дома. Гуляя безо всякой определенной цели, девочка вдруг оказалась перед огромной черной мордой с двумя яркими рыжевато-коричневыми глазами, будто светящимися изнутри. Губы раздвинулись, обнажив клыки более длинные, чем рука девочки. Высунулся язык и оценивающе лизнул ее ладонь. Язык был жесткий и шершавый, как напильник, и девочка быстро отпрянула назад.

— Алита! — резко окликнул мужской голос.

Язык втянулся, и громадный кот, оглянувшись, недовольно прорычал:

— Только попробовал. — Тряхнув величественной гривой, Алита пошел дальше.

То место, где язык лизнул руку, стало немного гореть. Не обращая внимания на суматоху позади нее, инстинктивно заглушая крики матери, девочка начала плакать.

Мужчина присел на колени возле нее. И хотя легкая боль, причиненная языком большого кота, не проходила, лицо наклонившегося к ней человека было таким необычным и обаятельным, что слезы мгновенно высохли. Девочка уставилась на мужчину, и когда он улыбнулся, она сразу же почувствовала себя лучше. Не до такой степени лучше, чтобы улыбаться, но достаточно хорошо, чтобы перестать плакать.

— Не могу сказать тебе, что все в порядке, — проговорил человек. — Ты понимаешь?

Она медленно кивнула, вытирая глаза тыльной стороной ладони, а человек посмотрел мимо нее. Мама и папа всегда говорили, чтобы она не разговаривала с незнакомцами, но девочка почему-то знала, что этот странно одетый человек не таит угрозы.

— Мне и моим друзьям предстоит долгий путь, поэтому мы не можем задержаться, чтобы помочь тебе или твоей семье. Во всяком случае, это не наше дело. — Достав из-за спины котомку, мужчина стал шарить внутри, пока не нашел то, что искал. — Но так как они все отбирают, я хочу тебе кое-что дать. Это маленькая куколка. Мне ее подарила очень мудрая старая дама по имени Меруба. Я знаю, она с удовольствием отдала бы ее тебе.

Разжав пальцы, он показал крохотную куклу, лежавшую на ладони. Фигурка оказалась такая маленькая, что легко уместилась в руке девочки, и была вырезана из черного материала.

— Какая красивая! Благодарю вас, господин.

Протянув руку, незнакомец своими очень длинными пальцами отвел у нее волосы с глаз.

— Пожалуйста, детка. — Он начал подниматься.

— Из чего она сделана? Я раньше такого никогда не видала.

— Это вроде стекла, но не такое стекло, которое делают люди. Оно образуется глубоко в земле. Иногда в той стране, откуда я пришел, мы находим его почти на поверхности. У этого стекла острые края, и из него получаются хорошие ножи и наконечники для копий. Но твоя куколка вся гладкая и отполированная. Ты не порежешься.

Один из его спутников что-то прокричал мужчине. Они уже миновали дом и ждали, когда он их догонит.

— Мне надо идти, — сказал девочке незнакомец. — Друзья зовут меня. — Он немного помолчал и добавил: — Скажи папе и маме, чтобы они пошли к тому, кто отвечает за такие безобразия. Мне кажется, что твои родители смогли бы получить кое-что из своих вещей назад.

— Хорошо, господин. Я скажу, господин. — Девочка прижала маленькую куклу к груди. Вулканическое стекло было скользким, прохладным и чуть маслянистым на ощупь.

Высокий добрый чужеземец присоединился к своим спутникам, и они вскоре скрылись из виду. Девочка занялась куклой, что-то ей бормоча и воркуя. Поэтому она не видела, как ее отец поднялся с колен и в гневе бросился к проктору Бисгразу; как хлынула кровь у него из головы, когда бдительный солдат со всей силы ударил его сзади тяжелым древком копья. Она не видела и не слышала, как мать с криком рухнула на скрюченное неподвижное тело, не слышала, как хохотали солдаты, грубо волоча женщину к розовым кустам, которые были ее гордостью и отрадой.

Бисграз продолжал наблюдать за грабежом, пока наконец даже он не убедился, что в жилище взять больше нечего. Удовлетворенный дневной работой и нимало не уставший, он отдал приказ об отправлении повозок. Дисциплинированные солдаты построились в две шеренги по обоим флангам наполненных добычей телег и по сигналу проктора двинулись вперед. Большую повозку триумфально доставят к ратуше. Ее меньшая сестрица свернет на тихую боковую улочку и в итоге окажется на вместительном огороженном дворе величественного особняка Кавина Бисграза, Генерального проктора Бондрессея.

Натянув поводья, проктор последовал за процессией. Внезапно вспышка света привлекла его внимание и заставила остановиться. Бисграз из любопытства поворотил коня и потрусил назад, к источнику блеска. Он находился на ладони девочки. Склонившись в седле, проктор елейно улыбнулся и показал на предмет: