Кирилл Манаков - Эдем 21

Ия беспомощно опустилась на стул.

— Папа, — тихо сказала она, подняв глаза на Магистра, — мне кажется, мы совершаем большую ошибку. Просто… Я чувствовала, что этот человек не может быть врагом. Что-то произошло, я не знаю, что, и я хочу быть там, чтобы разобраться.

— Расследование проводят лучшие Рыцари Приората Спокойствия. У тебя есть сомнения в их компетентности?

— Конечно, нет, но…

— Вот именно, что но, — Виктор Александрович жестом показал, что разговор закончен. — Возвращайся к себе, отдыхай, завтра с утра заступаешь в манипул обеспечения.

Ия, сжав губы и сдерживаясь от дальнейших пререканий, встала. Ну, надо же! Он отправил ее заниматься снабжением, считать кальсоны и котелки.

Когда она ушла, Виктор Александрович смог вздохнуть с облегчением. Дочь была единственным в мире человеком, способным разговаривать с ним подобным образом, и которому было очень трудно ответить "нет".

И, кстати, резоны в ее предложении были. С экспедиционным корпусом — четыре сотни Рыцарей и две сотни Мастеров — отправилась группа аналитиков, и лишняя голова была бы не лишней. Но он боялся признаться в слабости сам себе, послать Ию на войну было выше его сил. После смерти ее матери, Принцесса стала для него смыслом жизни. Но об этом не знала даже она сама.

IX

На рассвете манипулы Ордена с марша форсировали Шерму, и, отбросив легкие заслоны пустынников, заняли позиции на левом берегу. Сотни лет тактика ведения боевых действий не менялась — после арбалетного залпа бронированная кавалерия таранным ударом рассеивала большие отряды, а легковооруженные всадники — как правило, Мастера и курсанты Университета — преследовали и рубили разбегавшихся. Пустынники практически не имели кавалерии, сыпучий песок безжизненной пустыни был не тем местом, где могут пройти лошади. А огромные двугорбые верблюды были незаменимы при перевозке поклажи, но совершенно непригодны для верховой езды из-за патологического упрямства. Попытки действовать небольшими отрядами, как правило, успеха не приносили — легкая кавалерия Ордена, пользуясь преимуществом в скорости, вооружении и выучке, без труда расправлялись с ними. Единственной тактикой оставались быстрые набеги через многочисленные перевалы на малонаселенные примыкающие к пустыне предгорья. Только изредка пустынники решались переходить на правый берег Шермы, грабить незащищенные фактории и ретироваться с добычей в пески, где войска Ордена становились беспомощными.

Сергей наблюдал за передвижением Рыцарей с холма примерно в километре от переправы. Рыжий низкорослый жеребец под ним фыркал, мотал головой, и, скосив глаз, норовил укусить хозяина за ногу. Верховая езда, в отличие от фехтования, никак ему не давалась. А вот Сабир сидит в седле как влитой, уперев одну руку в бок, а другой, прикрывая глаза от солнца — ни дать ни взять рыцарь с картины Васнецова, только без бороды, да и лошадка не такая могучая.

Гарцующий рядом де Фер — любо-дорого посмотреть, прямо сказочный рыцарь на белом коне — произнес, следя за маневрами Рыцарей:

— Сейчас начнут разбивать лагерь.

У переправы, голые по пояс воины сгружали с плотов заостренные колья, заранее заготовленные для строительства частокола, а пока по периметру будущего лагеря расставлялись подводы и выстроились два сторожевых отряда, человек по сорок в каждом.

— Пора, — Сергей взмахнул рукой и направил всхрапывающего коня вниз по склону в лес, про себя кляня упрямое животное.

На полпути к лагерю они остановились, Сергей с облегчением спрыгнул из седла, Сабир и де Фер поскакали дальше. Перед ним, как из воздуха возник командир пустынников Гауфф Норр.

— Пора, — крикнул Сергей.

Гауфф Норр поднес к губам огромный витой рог, закинул голову, надул щеки, и над лесом полетел протяжный заунывный звук.

Сергей, секунду помедлив, вскочил в седло, пришпорил жеребца и, не слыша протестующего крика пустынника, галопом поскакал к лагерю. Гауфф Нор чертыхнулся, выхватил огромный боевой топор — он наотрез отказался пользоваться захваченным оружием Ордена и не расставался с родовым оружием, передаваемым из поколения в поколение — и огромными шагами помчался вслед за Сергеем.

Услышав сигнал рога, рыцари на берегу прекратили работу и стали тревожно вглядываться в лес, а бойцы сторожевых отрядов обнажили оружие. К этому времени на левый берег перебралась большая часть войска, примерно треть оставалась на правом берегу, загружаясь на сколоченные из пористого "корабельного" дерева плоты, а около сотни воинов, борясь с течением, изо всех сил гребли к левому берегу.

В воздухе разнесся многоголосый свист и глухие щелчки — это почти три сотни лучников и арбалетчиков, подобравшихся к самой кромке леса, выбежали вперед и обрушили град стрел на сторожевые отряды. Результат залпа был страшен — половина воинов полегла на месте, из оставшейся половины большинство было ранено, они спешились, и, прикрываясь тяжелыми щитами и лошадьми, медленно отходили к лагерю. На такой дистанции закаленный арбалетный болт пробивает доспехи насквозь, застревая только в усиленных стальными пластинами дубовых щитах. Стрелы, выпущенные из мощного боевого лука, не обладали такой убойной силой, но и они, при удачном попадании, пробивали доспехи и поражали незащищенные части тела.

Сделав несколько залпов, стрелки перенесли огонь арбалетчиков Ордена и вынудили их отступить под прикрытие подвод.

Но воины Ордена не зря славятся своей стойкостью и высокой выучкой. Прозвучали короткие команды, взревели сигнальные трубы, и в считанные минуты сотня Рыцарей выстроилась в бронированный кулак, ощетинившийся копьями и прикрытый закрепленными на седлах кавалеристскими "таранными" щитами. Весит такая конструкция как целый всадник, но зато надежно защищает с фронта лошадь и седока. Еще один сигнал — и отряд всадников начал медленно набирать скорость. Впереди — два десятка бронированных Рыцарей, выполняющих роль "лобовой брони", за ними — остальные тяжеловооруженные Рыцари, а сзади, играя оружием, гарцует полсотни Мастеров на быстрых конях.

Стрелки смогли сделать еще два залпа, не доставивших атакующим серьезных неприятностей и стали быстро, переходя на бег, отходить в лес, вид разогнавшегося боевого клина был более чем впечатляющим.

За полсотни шагов от кромки леса, Мастера пришпорили лошадей, и, легко обогнав идущих мерным "таранным" ходом Рыцарей, бросились преследовать разбегающихся лучников.

И в этот момент снова прозвучал сигнал рога, зазвучали гортанные команды, появившиеся из-за деревьев дико орущие пустынники дружно потянули за веревки, и перед разогнавшимися Рыцарями поднялись прикрытые дерном заостренные колья, сбитые в щиты по несколько десятков в каждом, в несколько секунд образовавшие наклонный частокол, с остриями, направленными на атакующих.