Мишель Харрисон - 13 сокровищ

На столике рядом с постелью лежал альбом с газетными вырезками. Фабиан схватил его, принялся листать страницы. Несколько вырезок упали на пол. Он закрыл альбом и бросил его на кровать. Быстро метнулся к комоду и начал рыться в дедушкиной одежде.

— Где он хранит его, где?

Просто не верилось: он же видел локон, но не уловил связи, такой явной, такой очевидной. Если уничтожить эти волосы, заклинание молодости Морвенны разрушится, а именно ее, понимал Фабиан, она ценила превыше всего. И это единственное, на что он мог рассчитывать.

Не найдя ничего в комоде, Фабиан с силой задвинул последний ящик, и часть одежды вывалилась на пол. В полном разочаровании он пнул ногой коробку, которую не потрудился засунуть обратно под кровать. Она со стуком упала. Фабиан вздрогнул — в коридоре послышались шаги.

— Уорик!

В дверном проеме возник Амос. В его запавших глазах плескалось безумие.

— Я не делал этого! — выкрикнул он. — Я сто раз говорил им, что это не я. Она сбежала!

— Я… Я знаю, — пролепетал Фабиан и попятился к служебной двери.

Амос, подергиваясь, подошел к разобранной постели и опустился на нее.

— Я любил ее, любил ее, — повторял он, покачиваясь.

Его морщинистая рука скользнула под подушку. «Вот оно!» — понял Фабиан.

Со скоростью, удивившей его самого, он прыгнул вперед и откинул подушку. Там, куда дедушка каждую ночь опускал голову, лежал локон волос, свернутый в тонкую черную петлю. Чувство вины обожгло Фабиана, словно едкая кислота, когда он вырвал локон из слабых пальцев старика.

Амос закричал, словно раненое животное.

Фабиан выбежал через служебную дверь; крик дедушки звенел у него в ушах. Выскочив из-за гобелена, он выждал мгновение, чтобы убедиться, что в поле зрения никого нет. Не слыша ничего, кроме душераздирающих воплей Амоса, он выскользнул из ниши… и налетел на кого-то, стоящего сразу за углом.

Фабиан поднял взгляд и изумленно открыл рот.

— Ч-что ты тут делаешь? Я думал, т-ты на охоте!

— Планы изменились, — прошипел Уорик, разглядывая разорванную, окровавленную одежду сына. — Решил пораньше вернуться — и что же я вижу? — Он грубо схватил Фабиана за плечо. — Теперь ты объясни мне, какого черта болтаешься тут посреди ночи!

Фабиан открыл рот, но не смог произнести ни слова.

— Ну же, говори!

— Уорик! — окликнул его Амос.

Уорик злобно посмотрел на сына и, не отпуская его плеча, поволок по коридору к комнате Амоса.

— Что такое, отец?

Его обычно неприветливый голос сейчас звучал на удивление мягко.

Амос зашаркал к двери, его плечи сотрясались от рыданий.

— Он взял его… Он взял его.

Уорик заметил волосы в руке Фабиана; на его лице промелькнуло понимание.

— Зачем они тебе? Что ты хочешь сделать с волосами своей бабушки?

Фабиан завел руку с локоном за спину.

— Это не… Это волосы не бабушки.

— Отдай! — продолжал рыдать Амос. — Я обещал хранить их вечно!

Глаза Уорика расширились.

— Где девочка?

Фабиан оцепенел.

— Где Таня?

— Она… Она в лесу! — прохрипел Фабиан, не в силах больше скрывать.

Лицо Уорика побелело как мел. Без единого слова он схватил Фабиана за руку и вырвал у него локон.

— Что ты делаешь? — закричал Фабиан. — Отдай!

Он бросился за отцом, который уже спускался по лестнице, оставив позади рыдающего Амоса. Догнав Уорика на площадке первого этажа, Фабиан попытался вырвать у него волосы Морвенны.

Уорик гневно оттолкнул его.

— Отдай! — воскликнул Фабиан. — Ты не понимаешь!

Отец повернулся, схватил его за шиворот и встряхнул, как пес крысу.

— Маленький дурак! Это ты не понимаешь! Ты хоть осознаешь, что натворил? Все эти годы мы из кожи вон лезли, защищая ее, — а ты взял и увел ее прямо туда, где ей угрожает опасность!

Уорик пошел дальше, переступив через Вулкана, лежащего около дедушкиных часов.

Истина начала доходить до Фабиана, и колени у него задрожали. Уорик все знал.

— Мы не понимали, — еле слышно пролепетал он. — Просто хотели помочь.

— Помочь? И кто, по-вашему, нуждался в помощи?

— Оба! Амос и Морвенна!

— Их уже не спасти! Жизнь Амоса кончилась в тот день, когда поползли слухи! А что касается Морвенны, вам не приходило в голову задуматься, что будет, если после пятидесяти лет отсутствия она выйдет из леса, такая же свежая, по-прежнему четырнадцатилетняя? Их ничто не спасет! Ничто и никогда!

Фабиан не знал, что сказать. Слова отца тяжело перекатывались в голове. На первом этаже скрипнула дверь, над перилами возникло лицо Флоренс. Она выглядела осунувшейся, полусонной и была в ночной рубашке.

— Уорик? Что происходит? Все в порядке?

— Все прекрасно, — ровным тоном ответил Уорик, бросив на Фабиана предостерегающий взгляд — дескать, помалкивай. — Просто кое-кому не спится, одни проказы на уме.

— А-а… — Флоренс недовольно взглянула на Фабиана. — Ну, в таком случае увидимся утром.

Дверь ее спальни закрылась. Фабиан посмотрел на отца.

— Ты не расскажешь ей?

Уорик натягивал сапоги.

— Нет.

— Она имеет право знать!

— Она и так скоро все узнает, — мрачно сказал Уорик. — И когда это произойдет… ну, если Морвенна добьется своего, Флоренс не переживет этого.

Фабиан сморгнул слезы стыда и посмотрел на часы. До двенадцати оставалось семь минут.

— У нас кончается время!

— Думаешь, я этого не знаю?

Уорик покинул дом через переднюю дверь и пошел вокруг него к своей мастерской. Фабиан в смятении следовал за ним.

— Куда ты? — спросил он. — Нам нужно в лес, немедленно!

Уорик распахнул дверь в мастерскую.

— Заходи!

Фабиан неуверенно сделал шаг. Никогда прежде отец не позволял ему даже приближаться к своей мастерской, а уж тем более заходить туда, но сейчас Уорик толкнул его в спину, он пролетел через дверь и… сразу же все понял.

Вся дальняя стена от пола до потолка была занята стоящими друг на друге клетками. В самой большой, внизу, сидели два безобразнейших создания. Тот, что повыше, — в его внешности было что-то жабье — вцепился в прутья клетки и усмехнулся.

— Не просто смотри, — сказал он. — Давай отопри!

— А где еще один гоблин? — изумленно спросил Фабиан. — Таня говорила, их трое.

— Брансвик угрозы не представляет. Он наполовину человек. Подменыш. Он просто подражает этим двоим, потому что ничего другого не знает.

Фабиан пробежал взглядом по остальным клеткам. Их было около дюжины, в каждой — один или два фэйри. В одной сидело маленькое сморщенное создание, сжимая пакетик с чаем с таким видом, как будто от него зависела его жизнь. В другой забилась в угол фея камина — крошечная страшненькая девушка в платье из посудного полотенца, глядевшая сквозь завесу длинных волос. Ее лицо просияло, когда Фабиан посмотрел на нее. Она бросила на него пугливый, умоляющий взгляд и снова съежилась.