Карина Линова - Потерянный бог

Иласэ смотрела на кинжал, вновь и вновь поворачивая его в ладонях. Он стал длиннее и тяжелее, на острие синей тонкой ниткой проступили волнистые рисунки. Само острие из прямого стало слегка изогнутым, две тонких полоски кожи обвивали теперь рукоять.

Самодовольная улыбка скривила ее губы: она была довольна, она гордилась собой, она…

Нет! Иласэ испуганно затрясла головой. Это не ее мысли. Девушка хотела отбросить клинок прочь, но пальцы не послушались ее, не разжались на рукояти.

Одержимое оружие! — воскликнула она мысленно, запаниковав.

«Разве я не кормил тебя? Разве я не сражался для тебя? Почему ты мной недовольна?»

Иласэ задохнулась от шока. Нет, это не было сказано словами, скорее кинжал передал свои ощущения, картинку, состоящую из впечатлений. Это ее разум превращал эмоции в слова.

— Ты почти убил Тартиса, — обвинила она клинок.

Но Темный, хотя еще болезненно бледный, дышал спокойно и ровно.

«Я зову тебя уже несколько дней! Почему ты не брала меня?»

— Он… он бы мне не позволил. — Иласэ облизала пересохшие губы, — Что ты такое?

Оружие не ответило на ее вопрос. Все, что мог сознавать кинжал, было просто и незатейливо: он был голоден, поскольку его прежний источник энергии постепенно слабел, но сейчас у него появился новый, и клинок радовался.

Очарованная, Иласэ смотрела на кинжал, гладила пальцами, исследовала его, как кинжал исследовал ее.

Глава 23. Восемьдесят процентов неудачи

— Проклятье, — прохрипел Дарен, корчась в агонии.

Он умирал.

Потому что невозможно испытать такую боль и выжить после этого. Ему снилось темное подземелье Ордена, то самое, куда почти два года назад заманила его эта невыносимая девчонка. Только в этот раз Кэйросы били его почему-то только по голове. Потом дружки Иласэ исчезли из сна, на смену им пришли мелкие вредные демонята. Они облепили несчастный череп Дарена и принялись колотить по нему миниатюрными чугунными молотками. Радостно вопя, прибежала запоздавшая парочка со сверлами…

Еще во власти сна, Дарен рывком дернулся, и подвал исчез. Головная боль притупилась, дав дорогу остальным чувствам. Юноша осознал, что лежит на плоской поверхности, холодной и неровной. Похоже, на земле, но где он — на территории Ордена или дома?

Дарен слышал пение птиц, чувствовал прикосновение ветра к своему лицу. Он что, опять обидел кого-то из девчонок, они опоили его и вытащили наружу?

— Из какой Бездны? — простонал юноша вслух, — Что вы мне подмешали?

Рядом раздалось девичье хихиканье. Дарен приоткрыл-таки один глаз, но тут же крепко зажмурился, когда солнце резануло по сетчатке.

— Марита, — прохрипел он, — если ты опять пыталась меня отравить, то клянусь…

— Тартис, это я, — мягко произнес кто-то рядом.

Дарен замер в растерянности. Кто…?

Потом, кусками и обрывочными мутными образами, начала возвращаться память. Вместе с ней — растущее чувство отчаянья. Он-то был так уверен, что вновь дома, или, хотя бы, во владениях Ордена.

— Иласэ…, - юноша закашлялся, горло такое сухое, что, кажется, сейчас потрескается и начнет кровоточить. — Что случилось? Я…, - голос Дарена оборвался. Он не представлял, что говорить дальше, в голове все перемешалось.

— Ты был очень болен, — с некоторого расстояния ответил ее голос, — проспал два дня.

— Что? — Дарен вновь попытался открыть глаза, заслонив от солнца ладонью. Все вокруг слегка расплывалось, но обещало вскоре придти в норму.

— Что ты помнишь последним?

— Помню… э-э, помню, как бросил кролика в реку.

— Кролика? А-а, мясо, — молчание, потом, — какой же ты все-таки ублюдок, — в ее голосе звучало отвращение.

Дарен медленно сел, морщась от боли в спине и мышцах:

— Я помню, как разозлился, и…, - он несколько раз крепко зажмурился, надеясь, что к мутным силуэтам перед глазами вернется четкость. Иласэ, если это действительно была она, стояла в шагах двадцати от него, — странно, если вспомнить, как она суетилась всякий раз прежде, когда он бывал ранен.

— Так что случилось? — повторил юноша.

— Ты был болен. Затем потерял сознание, — тон ее голоса был слишком осторожен. Дарен ощутил тревогу: что-то Иласэ не договаривала. Она тем временем продолжила:

— Ешь и пей, все рядом с тобой.

О, милосердные Первые. Холодная чистая вода и еда.

Когда он закончил, зрение уже вернулось в норму. Иласэ тем временем отступила от него еще дальше, заметно нервничая. В чем дело?

Дарен попытался вести себя, словно ничего не заметил. Ни говоря ни слова, он захромал в лес, и Иласэ так же молча позволила ему уйти. Когда, несколько минут спустя, он вернулся, она тут же вскочила на ноги. Он было небрежно шагнул в ее сторону, но девушка сразу отступила назад.

Иласэ открыла рот, чтобы что-то сказать, и в этот миг он прыгнул на нее.

Проклятье!

После долгого сна его тело двигалось слишком медленно, и девчонка с легкостью ускользнула.

— Что ты сделала? — спросил он обвиняюще. Она бы не вела себя так, если бы все было в порядке.

Иласэ успокаивающе протянула руку в его сторону:

— Тебе это не понравится, но мне пришлось так поступить.

— Поступить как? — его голос поднялся на несколько октав выше. Дарен даже представить не мог, что именно она натворила, но, судя по виноватому поведению, это было что-то плохое.

— Поклянись, что ты не будешь подходить ближе, и выслушаешь меня до конца.

— Нет, — ответил он твердо, словно она хотела невозможного.

— Дай мне объяснить, — попросила Иласэ, — оставайся спокойным, пока не дослушаешь. Ты почти умер.

Это заставило его замереть и почувствовать маленький укол страха. Иласэ глубоко вздохнула и продолжила, на одном дыхании:

— Твой кинжал выпил всю энергию и почти убил тебя, поэтому я забрала его!

Несколько напряженных моментов тишины.

Рука Дарена медленно скользнула к поясу, к пустому месту, где должен был быть кинжал. Потом он расслабил напряженные мышцы и небрежно пожал плечами:

— Ну что ж, ничего страшного.

— Ты очень злишься? — Иласэ поежилась.

— Вовсе нет, — он улыбнулся как можно более дружелюбно и шагнул к ней, — я просто убью тебя!

И Дарен прыгнул. Пусть сейчас он медлительнее обычного, но все равно быстрее ее. Юноша не мог поверить, что Иласэ осмелилась прикоснуться к клинку, хотя он запретил ей это делать. Наверняка, она испортила кинжал. Отец убьет его! Но она попадет в Бездну первой!

Однако поймать ее оказалось не так-то легко. Девчонка метнулась в лес быстрее вспугнутого кролика, с легкостью перепрыгивая через препятствия и протискиваясь сквозь деревья, в то время как он был вынужден притормозить, выполняя те же маневры. Она явно все это спланировала.