Полина Дрожжинова - Что ты ищешь?

— А? Извините.

— Ты накрыла меня покрывалом с головой, как статуэтку, чтобы не запылилась. Это ниже моего достоинства.

— Извините. — Покаянно повторила Эля. — Но вы же не хотели лезть в кладовку.

Оборотень легко щёлкнул её по лбу.

— Ещё и издевается. У тебя какая‑то особая способность — ставить меня в дурацкое положение. То валерьянка, то кладовка… Кстати, если ты кому‑нибудь расскажешь, я оторву тебе голову.

Эля растерянно потёрла лоб.

— Но я не издеваюсь. Я искренне извиняюсь. А письмо от моей подруги.

Девушка была так счастлива, что даже ворчание оборотня её совсем не смущало. Не обращая на него внимания, она принялась дочитывать письмо.

"Как там дети? Передай им, что я их всех очень люблю. С Милой всё хорошо? Волнуюсь за неё.

Ешь побольше. И не броди поздно одна. Я знаю, что в тебе отсутствует страх и логика, но всё же постарайся беречь себя.

Обнимаю до хруста костей. Родители передают привет. Рина."

Ниже была приписка — судя по почерку сделанная впопыхах.

"Вот и обоз. Кажется, ты получишь письмо быстрее, чем я ожидала."

Эля заметалась по комнате.

"Нужно сейчас же написать ответ!"

Однако, переведя взгляд на Вальдра, снова развалившегося в кресле и наблюдающего за ней, девушка передумала.

"Здесь мне это спокойно сделать не дадут. Он обиделся, что на него целых пять минут не обращают внимания? Как ребёнок, честное слово. Лучше пораньше прийти в школу и написать ответ там."

Девушка накинула плащ. Взяла сумку и внезапно выронила её, при этом ойкнув. Вчерашний ожог был не так уж и страшен, однако дотрагиваться до кожи на ладонях всё ещё было больно.

— Простите, мне нужно уходить.

Оборотень лениво поднялся с кресла и направился к двери.

— Прекрасно, мне как раз по пути.

Выйдя на улицу, учительница даже зажмурилась — всё вокруг было белым. Снежинки, медленно кружась, опускались на землю, крыши домов и волосы Эли. Город казался необычайно чистым и светлым. Девушка поёжилась и, втянув голову в плечи, быстро зашагала по направлению к школе..

— Разве холодно? — Удивлённо спросил Вальдр. — По — моему нет.

Девушка покосилась на его тяжёлый плащ, отороченный мехом и промолчала.

"Вообще‑то я спокойный человек. Но почему мне периодически хочется дать ему подзатыльник? Наверное, в глубине души я жестокая."

Задумавшись, она едва не совершила лобовое столкновение с вынырнувшей из‑за угла лошадью, запряжённой в карету. Вальдр резко дёрнул её за руку, оттаскивая в сторону.

— Ты бесполезное, бестолковое существо. Я удивляюсь, как ты дожила до этого возраста и до сих пор не умерла. Ты королева неуклюжести и бестолковости. Нет, ты богиня неуклюжести и бестолковости. — Сообщил оборотень.

Учительница заскулила и выдернула свою ладонь. Парень презрительно зацокал языком.

— У тебя руки на ощупь как ледышки. Вчера ты их поджарила, а сегодня решила заморозить? Они тебе вообще нужны? Есть такая вещь как перчатки.

— У меня сейчас нет на них денег. — Буркнула Эля, баюкая ладонь.

— Я видел — у тебя на столе лежали два золотых.

— Это не мои деньги. — Девушка покраснела.

— А чьи? — Вальдр подозрительно приподнял бровь.

— Ваши.

Парень озадачился и попытался вспомнить, о чём она говорит.

— В первую нашу встречу они выпали из вашего кошелька. Я пыталась их вернуть. Но вы всё никак не забираете.

Оборотень посмотрел на неё с брезгливой жалостью.

— Ты такая странная. Носишься с этой мелочью, как курица с яйцом.

— Это не мелочь. Это две моих месячных зарплаты. — Эля покраснела ещё больше и надулась, как взъерошенный воробей.

— Тебе правда платят так мало? — Вальдр выглядел поражённым. — Зачем вообще работать за такие деньги?

— Это прекрасная работа! — Обиделась учительница. — Как ещё девушка может прокормить себя? Пойти работать на шахты? И, кстати, там платят меньше…

— А ты узнавала?! — Оборотень смотрел на неё, как на говорящую булочку. — Ты действительно странная.

Эля отвернулась. Они проходили как раз мимо поворота на Аконитовую улицу, когда девушка заметила Милу, бредущую им наперерез. Шагах в двадцати от своей учительницы и её спутника, девочка заметила их и, развернувшись, побежала обратно.

— Какая невоспитанная мелюзга. — Фыркнул оборотень. — Шарахается от меня, как от монстра из детской сказки.

Девушка дёрнулась было в ту сторону, куда убежала Мила, но остановилась и обречённо вздохнула.

— Оставь. — Вальдр пренебрежительно махнул рукой. — Лучше заведи себе щенка — они благодарнее. Вот моя приёмная мать завела. Такое мелкое, вредное существо ростом с крысу, но зато с наглостью как у стаи волков — всё время слюнявит мои домашние туфли.

Эля одарила его взглядом, полным укоризны,

— Просто она чувствует себя преданной.

— Преданной?

— Она думает, что мы с вами друзья. И ей неприятен сам факт, что та, кому она так доверяла, общается с… такими, как вы.

— Ну спасибо. То есть ты не можешь общаться с кем хочешь из‑за предрассудков одной мелюзги?

"Уж кто бы говорил про предрассудки. Сам считает людей существами второго сорта."

Чтобы перевести тему она задала действительно интересующий её вопрос.

— А как вы и ваша семья уживаетесь с собачкой? Ну… вы же тоже немного…

Парень посмотрел на неё как на идиотку.

— Вот именно, что немного. Мы не животные. Мы просто можем принимать их облик. И на первом месте у нас всё же не охотничьи инстинкты, а разум. Хотя ты наверняка уверенна в обратном.

— Извините, я не хотела вас обидеть. — Эля втянула голову в плечи.

— Твоё мнение слишком мало для меня значит, чтобы я на него обижался. — Ухмыльнулся оборотень.

"Да — да, и этот расист ещё что‑то про предрассудки говорит."

Недалеко от школы Вальдр, не прощаясь свернул в сторону и продолжил путь один. Сразу же идти домой не хотелось. Заснеженный город завораживал.

"Придётся опять идти к дворецкому. Если я попрошу у него список гостей это будет выглядеть подозрительно? Может претвориться, что я расследую покушение на принца. Нет, вот это точно будет выглядеть подозрительно… И даже посоветоваться не с кем кроме как с Мышью. Ума не приложу откуда у такой как она друзья. Но кто‑то написал ей здоровенное письмо. И тот парень, который с Мышью в аптеке работает, так радостно перед ней прыгал. Извращенец."

В животе заурчало.

"У неё даже поесть нечего. Абсолютно бесполезная. Где‑то здесь была отличная пекарня. Там такие булочки с бобовой пастой… Ммм… А на какой я улице? Это ведь не Вересковая? Хотя это скорее не улица а какой‑то проулок. Я ведь не заблудился? Мда… Очень глупо."