Татьяна Форш - Сумасшедший отпуск

— Я же вчера привел тебе доказательства?

— Ерунда! Клада — нет! Ладно! Я пойду с тобой, но только, чтобы это тебе доказать. А потом — обещай! — ты вернешь ту штуковину нашей хозяйке. Видел бы ты, как она переживает!

— Обещаю! — Он вновь покосился куда-то в сторону и, взяв меня за руку, потянул за собой.

Я обернулась, пытаясь понять, что же его так заинтересовало, но не увидела ничего интересного. Почти ничего. Лишь на мгновение мне показалось, что вместо дерева я вижу фигуру человека. А когда полянка скрылась из виду, до меня донесся вопль и хруст ломаемых веток.

— Ты слышал? — Я взглянула на него. — Кто-то кричал!

— Не обращай внимания. Наверное, какая-нибудь деревенская женщина увидела волка.

— Но голос был мужской.

Гриша покривился.

— Значит, мужчина.

Галина

— Лиза, или ты сейчас же открываешь, и мы с тобой просто поговорим, или не открываешь, и тогда конец всем твоим привилегиям. К тому же — обещаю, что мы будем здесь жить до осени! — Выпалив последнюю угрозу, я напоследок от души пнула ни в чем неповинную дверь и обернулась к застывшей изваянием позади меня Ольге Николаевне.

— Вы не бойтесь. Это я для убеждения сестренки.

— Да ничего-ничего! — Хозяйка вымученно улыбнулась. — Живите, сколько хотите, я наоборот рада буду. Давно мне не было так весело… Может, чаю с дороги?

Я решительно мотнула головой.

— Потом. Сначала мне нужно поговорить с Лизой. У вас есть топор?

— Таким кардинальным способом? А что случилось-то?

Из груди невольно вырвался вздох.

— Она не хочет меня видеть. Так бывает, когда она на что-то злится или нервничает, и если с ней не поговорить… Я всегда боялась ее потерять, а она такая импульсивная.

— Ага, это я заметила. — Ольга кивнула. — А топор-то тебе на что?

— Дверь хочу открыть! — Простодушно пояснила я и спохватилась: — Ой, что-то я не подумала. Но вы не волнуйтесь, я вам потом из города новую привезу. Все возмещу.

— Да бог с ней с дверью, но зачем ломать?

Терпеливо досчитав до пяти, я снова принялась ей объяснять.

— Понимаете, там Лиза. Закрылась! А мне…

— Да я все поняла! Только я к тому говорю, что можно в комнату и по-другому попасть. Там на улице лестница, аккурат до окна достает. И не высоко. Приставишь, залезешь, и говорите сколько влезет. А хочешь, пойдем, я тебе помогу? — по-своему расценила она мое восторженное молчание.

— Нет! Не надо! Вы, Ольга Николаевна, лучше стойте здесь. Дверь караульте. А еще лучше — держите за ручку, а то вдруг Лиза сбежать решит. Я сейчас!

И оставив бабку дозорным у комнаты, вышла во двор.

Лестница действительно обнаружилась в цветах возле веранды. Не замечая тяжести, я волоком подтащила ее и с третьей попытки приставила к окну. Радуясь, что не разбила стекло, я поставила ногу на первую перекладину и приподнялась.

Ничего. Прочная.

— Лиза, хочешь ты или нет, но тебе придется меня выслушать!

А в ответ — ти-ши-на. Ох, кажется, разговор предстоит еще тот!

Стараясь не смотреть вниз, я поравнялась с открытым окном, вцепилась в подоконник и заглянула внутрь.

— Лиз, ты где?

Смятая постель, шкаф с приоткрытой дверцей. Сестры не было. Стараясь гнать от себя всколыхнувшееся в душе подозрение, я вскарабкалась на подоконник и спрыгнула внутрь комнаты.

— Лиза, скажи, что ты здесь.

Я заглянула за диван, приоткрыла дверцу шкафа и, подойдя к двери, открыла щеколду.

Секунду спустя в комнату опасливо заглянула хозяйка.

— Ну как? Помирились?

— Ее здесь нет. — Я подошла к окну и выглянула. Сверху взгляд тут же заметил примятые цветы. То, что гибель хозяйской клумбы, это ее рук… гм, точнее, ног, дело, у меня даже не вызвало сомнений. — Сбежала.

— Помогите! На меня хозяин напал! — Дикий вопль, донесшийся с улицы, топот ног и отчаянно стукнувшая соседская калитка заставили меня вздрогнуть и встать на цыпочки, пытаясь разглядеть происходящее.

— Никак соседушка появился! — пропела Ольга не предвещающим ничего хорошего тоном, тоже высовываясь в окно. — Допился до чертей белых!

— А что он кричит? Какой еще хозяин?

— Хозяин-то? — Бабка выдержала паузу и словно очнулась. — Да лешего у нас так зовут — хозяин леса. Вот и говорю же, что допился стервец до галлюцинаций — лешие мерещатся. — Она покосилась на меня и понимающе вздохнула. — Да не расстраивайся! Никуда Лиза не денется. К вечеру придет.

Глава 29

Лиза

— Гриш. — Шагать в молчании по едва видимой тропинке быстро надоело. Догнав опережающего меня на пару шагов парня, я дернула его за руку, заставляя остановиться. — Мы ведь сейчас идем на озеро?

— Да. — Он смерил меня внимательным взглядом.

— Клад искать?

Парень кивнул, не сводя с меня глаз, надо сказать, сегодня каких-то странных. От зрачка разбегался спиралью серый цвет, переходя в такую ярко-зеленую радужку, что на мгновение мне даже показалось, будто у него линзы.

От неожиданности я усмехнулась, пытаясь осмыслить это наблюдение. В деревне — линзы? Цветные? У него?!

Он выжидающе молчал.

— Просто мысль дурацкая в голову пришла, — отмахнулась я, и поинтересовалась: — А ты взял фонарики, нож? Что там нам еще может пригодиться?

— Фонарики? — Он переступил с ноги на ногу и нервно огляделся.

— Еще скажи, что ты не знаешь что это такое! Напоминаю — прибор, излучающий свет. Там вообще-то темно. Ты не заметил?

— Да… — Он вновь оглянулся и поторопил: — Пойдем. А то уже полдень… часа два как прошел, а мне тебя еще домой сегодня провожать.

Я передернула плечами и неохотно поплелась за ним. При мысли, что снова придется спускаться в царство абсолютной тьмы, настроение упало до нуля, и чтобы хоть как-то избавиться от вновь навалившейся депрессии, я решила развлечь себя разговором.

— Гриш! — Он лишь на мгновение оглянулся, продолжая уверенно шагать вперед. Просто удивительно, как он помнит все эти переплетенные, словно дороги в мегаполисе, тропинки? — А можно вопрос? Личного характера?

На эту провокацию он даже не обернулся, а лишь кивнул.

— Давай…

— А почему у тебя цвет глаз все время разный? То серые, то зеленые…

Он вдруг остановился, обернулся ко мне.

— Тебе это кажется. — Медленно, без выражения, произнес он и уже обычно добавил: — К тому же, все зависит от преломления света, плотности и влажности воздуха.

Я изумленно поморгала, бестактно разглядывая его глаза, вдруг ставшие светло-серыми. Ни капли зеленого цвета!