Владимир Пекальчук - Жестко и быстро

— Где ваше удостоверение?! — строго спросил второй коп.

— Так он… сэр Рэмм отнял!

Вот тут полицейские слегка удивились и взглянули на меня.

Я в ответ выразительно повертел пальцем у виска:

— Говорил же, что у него не все дома.

— Сейчас отвезем тебя в участок — там нам свои сказки расскажешь, — сказал первый коп задержанному.

— Да говорю же, у него мое удостоверение!

Второй коп обыскал филера, похлопав по карманам, под мышками и по ногам.

— Если ты из ИСБ — где пистолет, бронежилет, рация?

— Я из наружного сопровождения, у меня нет рации, чтоб не бросалась в глаза, мы защищенными телефонами пользуемся!

— А пистолет?

— Сэр Рэмм отнял, — обреченно вздохнул филер.

— Если бы сэр Рэмм был в состоянии отнять у тебя пистолет — зачем ему было бы от тебя убегать, умник?

— О господи, у него мой пистолет и удостоверение, это что, так сложно проверить?!

Я поймал взгляды обоих полицейских, в которых угадывалось размышление, как бы это поучтивее попросить меня вывернуть карманы. Они, конечно, не могут меня обыскать, даже наручники при аресте дворянина используются только в случае сопротивления, но вправе «попросить задержаться», а оно мне ни к чему.

— Простите, сэр, дабы не тратить ваше время — вы не могли бы делом опровергнуть напраслину, которую он на вас возводит?

Четко сформулировано, оскорбиться практически невозможно. Я хмыкнул, пожал плечами и молча прохлопал себя по всем тем же местам, где копы хлопали задержанного. В кармане у меня нашелся твердый предмет, я достал его и продемонстрировал свой телефон.

На этом песенка филера была спета: его небрежно сунули на заднее сиденье полицейской машины, он сам, впрочем, уже осознал бессмысленность дальнейшего сопротивления.

Старший коп достал блокнот и карандаш.

— Сэр, вы имеете предъявить задержанному что-либо помимо того, что мы и сами видели?

— Да нет, офицер. Полагаю, вы дальше сами с ним разберетесь, в участке его быстро выведут на чистую воду, кто такой. А я сейчас глотну чего холодного и пойду обратно за ранцем…

Дома я спрятал пистолет туда же, куда и деньги. Во будет прикол, если кто-то найдет оружие, лежащее на пачках империалов. Что нашедший подумает? Небось глаза будут как у Ивана, когда я у него кастрюлю для варки кирпичей просил.

После ужина я набрал по внутренней линии деда.

— Добрый вечер, Александр Тимофеевич, есть у вас свободная минутка? У меня тут возник вопросец насчет Дома Рэммов и моего восстановления в нем.

— Даже так? Ну что же, подходи на балкон.

Дед, как обычно, читал газету. Собственно, центральный балкон в хорошую погоду служил деду вторым кабинетом, столовой и приемной.

Я прихватил с собой второй стул и вынес наружу.

— Ну, выкладывай, чего удумал.

— Такие дела, дедушка, вам что-то известно о здоровье дяди Вольфара?

Дед приподнял бровь:

— Он пострадал при пожаре?

— Нет. Из телефонного разговора с тетей я узнал, что он, цитирую, одной ногой в могиле уже. Разговор был до пожара. Так что вопрос следующий: есть ли какая-либо возможность или механизм, чтобы я восстановился в Доме Рэммов и стал его новым главой в случае смерти дяди Вольфара?

— Ого, ну ты и замахнулся, — хмыкнул дед и отложил газету. — В общих чертах… Теоретически это возможно… для теперешнего тебя.

— Это в каком смысле?

— В прямом. Тот малыш Реджи, которого я знал пять лет назад, не смог бы унаследовать главенство. Но теперь у тебя есть такие шансы.

Я почесал макушку.

— А можно объяснять так, чтобы я понял? Боюсь, я слабо представляю себе вопросы наследования Дома…

— Ну еще бы, раньше тебе об этом и думать-то было ни к чему, — проворчал дед. — В общем, я тебе объясняю как человек, два года заседавший младшим советником в геральдическом министерстве. Дом наследуется всегда и неизменно сильным магом и сильным лидером, если только таковые имеются в Доме, при этом порядок наследования, какой он в обычной жизни, может быть обойден… Сложно будет так тебе растолковать, попробую иначе. Смотри, предположим, катастрофы, забравшей Нормана и Рюиджи, не произошло, твой дед уходит на покой, и тогда главой почти гарантированно стал бы твой отец, а не дядя Вольфар. Хотя Вольфар сильнее как рыцарь, он проигрывал твоему отцу во всем остальном, в том числе в управленческих качествах, что важно, и был моложе. Женитьба твоего отца на магессе шестого уровня в принципе не оставляла дяде Вольфару ни малейшего шанса, да он и не особо рвался. Даже после того, как… твоя мать сбежала, шансы были у Рюиджи, с учетом воли твоего деда, а она точно была бы в его пользу.

Однако Рюиджи не стало, главой сделался Вольфар, а после него оставалось два претендента — ты и Томас. Тут уже шансов нет у тебя, потому что Томас сильнее как маг, а ты — просто малыш Реджи, безобидный, послушный и покладистый. У тебя не было никаких качеств для главы Дома. Я не знаю, в какой момент ты так разительно изменился, но… Если учесть, что ты стал в некотором смысле знаменитостью после того, как камеры засняли тебя шинкующим мертвяка и показывающим Слезу бога… Как ты поставил себя с первых же минут в моем Доме и как держался с пфальцграфом… ему очень немногие способны сказать «нет» и настоять на своем. Если мы предположим, чисто для сравнения, что Томас жив на данный момент, то у тебя все равно были бы все шансы после смерти Вольфара заявить свои права на Дом Рэммов, потому что Томас хоть и сильнее тебя как маг, но ты наследник преждевременно ушедшего основного наследника и как личность посильней Томаса, которого, прямо скажем, никто не жаловал… Но теперь, когда Томас мертв, я бы оценил твои шансы как почти стопроцентные, потому что Мина могла бы унаследовать главенство только при условии, что других наследников нет.

— Почему? Она ведь очень умная, да и второй уровень, а не мой первый…

— Против нее — так называемый «противоперехватный» закон. Твои двоюродные сестры — «вторые дети», то есть от второго брака, да еще и младшего сына. Им запрещено наследовать Дом, потому что раньше имел место частый перехват Домов выходцами из других Домов путем подсовывания младшим сыновьям своих женщин и последующее устранение конкурентов. Ты как Рэмм старше их по крови и подходишь на роль главы. Они — младшие и могут унаследовать Дом только в двух случаях: ты не возвращаешься или возвращаешься и умираешь по естественной причине. Если ты вернешься — ты практически стопроцентный наследник, и даже если бы тебя убрали — любое подозрение на убийство, и у них шансов ноль, вплоть до того, что Дом Рэммов получил бы нового главу, ни разу не Рэмма, по высочайшему указу. Стандартная практика — назначенный сильный глава в Доме без наследника. А вот прежний ты проиграл бы им, и Мина стала бы главой по принципу твоей непригодности.