На пути в академию (СИ) - Птица Алексей

Неаполь того времени был огромным городом, вторым по величине, после Парижа, и значительно крупнее Мадрида и Толедо, вместе взятых. Он поразил меня своими величественными церквями и дворцами, а также грязными, запутанными улочками, покрытыми булыжником, наверное, ещё с тех времён, когда здесь жили римляне.

В своей старой, потрепанной одежде, но с внушительной саблей на поясе и гроздью пистолей на грудной перевязи, я отталкивал от себя любопытных горожан. Боцман был также вооружён и саблей, и пистолями, для гармонии, так сказать.

Немного побродив по городу и пользуясь рекомендациями Чикконе, мы нашли магазины готового платья, из которых я, скинув с себя грязные драные обноски, вышел уже настоящим грандом, там же и переодевшись. Запасную одежду, приобретённую в магазинах, а также подарки, которые купил своей семье боцман, продавцы обещали доставить непосредственно на наш корабль, с помощью слуг.

Следующей на очереди была лавка оружейника, которых здесь было довольно много. Побродив и присмотревшись к разнообразному холодному оружию, мы остановили выбор на лавке с вывеской: «Мастер Андре: шпаги, сабли, пистоли».

Войдя в неё, мы сразу попали в царство оружия. Различные клинки, кинжалы, шпаги, сабли, мечи, топоры, копья и даже пистоли лежали, висели и стояли в огромном количестве, в специальных подставках и стеллажах, по всему магазину.

— Что нужно сеньору? — поинтересовался учтивый продавец.

— Сеньору нужно приобрести дуэльную шпагу, желательно лёгкую и гибкую, а также необходимо, чтобы она соответствовала лучшим образцам этого оружия, — озвучил я свои желания.

— О, сеньор очень требователен. Ну, для начала, посмотрите вот эту! — и мне была протянута длинная шпага, с простой гардой. Недолго покрутив её в руках, я понял, что это была обычная дуэльная шпага.

— Сколько?

— Тридцать реалов, благородный сеньор!

— Дорого, для оружия из обычной стали. А что у вас есть из толедской?

— О, сеньор хочет самое лучшее оружие! — и мне была предложена другая шпага, намного лучшего качества, с красивым серым рисунком по клинку.

— Сколько?

— Сто реалов, и только из уважения к вам.

— Понятно. Меня пригласили ко двору вице-короля, на приём, и я должен соответствовать, — озвучил я свою вескую причину.

— О, благородный идальго, вы удостоились несказанной чести, и по такому случаю у меня, как раз, есть подходящая пара, шпага и дага! — и он вышел в подсобку, чтобы вернуться оттуда с двумя клинками, упакованными в красивые, богато украшенные ножны. Клинки были, действительно прекрасными, сделанными из лучшей толедской стали.

— Сколько?

— Триста реалов, и ни одним меньше, — озвучил цену продавец.

Клинки на один приём, да ещё и спросят, откуда у безвестного идальго такие шпаги, и на какие деньги они куплены. Да и зачем мне шпаги на один выход, к королевскому двору я не приближен и сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдёт.

Герой? Ну, героям положено быть скромными и не раздражать сильных мира сего своей красотой или богатством. Скромнее надо быть, и короли к тебе потянутся, и даже явят тебе свою щедрость.

— А что-нибудь проще есть, но не хуже по качеству?

Торговец задумался и почесал голову, размышляя, стоит или нет показывать что — то другое.

— Есть у меня один клинок. Сталь отличная, эфес покрыт серебряной насечкой, ее принесла продать женщина, вдова, но ни ножен, ни родной перевязи к шпаге не осталось. Если возьмёте, то ножны и перевязь подберём, клинок стандартных размеров, но хороший. Сталь крепкая, но на толедскую не похожа.

— Давайте посмотрим, несите.

Снова зайдя в подсобку, вскоре он вынес оттуда простую, с виду, шпагу.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что шпага, действительно, была отличная. Тонкой работы, с длинным, гибким клинком и красивым эфесом, и она полностью меня устраивала.

— Сколько?

— Сто пятьдесят реалов, и если сеньор хочет купить к ней красивые ножны и перевязь, то ещё пятьдесят. Всего двести реалов. Я считаю, что это задаром, для такой шпаги.

Ага, а сам, наверное, бедной вдове едва ли сотню дал, и то, вряд ли.

— Даю сто восемьдесят, и то, если вы уберёте пятна ржавчины возле эфеса.

— А! Где? Не может быть! — и торговец стал придирчиво осматривать клинок, на котором, действительно, были видны два крохотных пятнышка, может быть, и ржавчины.

— Ну, хорошо, сеньор, вы уговорили меня. Давайте свои сто восемьдесят реалов, пождите два часа, и можете приходить за шпагой, — согласился он.

Так мы и поступили, и через два с половиной часа я стал счастливым обладателем отличной дуэльной шпаги, которой она была по виду, а в реальности, ее свойства не уступали и боевой.

Вернувшись на шебеку, мне пришлось целые сутки готовиться к предстоящему приёму. И когда с корабля сошёл молодой идальго, с уже заметными чёрными усиками, одетый в хороший камзол, батистовую рубашку, узкие штаны, колготки и туфли, то в нём можно было с трудом узнать подростка-навигатора.

На голове у меня была треуголка, со скромным плюмажем, а в руке трость, на которую я опирался при ходьбе. Это было необходимостью, так как моё бедро ещё толком не зажило и постоянно беспокоило, отдаваясь резкой болью при движении. Но отличный морской воздух, свежие фрукты и овощи, а также микстуры целителя творили чудеса.

Пройдя пешком весь город и дойдя до дворца вице-короля, я предъявил приглашение и был впущен на его территорию. Оглядевшись по сторонам, я нашел место в тени и замер в ожидании приёма. Вокруг курсировали люди, в основном, незнакомые мне дворяне, иногда слуги, и очень редко дамы, на которых я не обращал внимания. Меньше смотришь, меньше поводов для дуэлей, или ненужных вопросов.

Через час тягостного ожидания я был допущен во дворец. Пройдя анфилады комнат и помещений, я попал в отдельный кабинет, где имел счастье лицезреть важного господина, которым и оказался вице-король маркиз Карпио. Гаспаро де Аро маркиз Карпио сидел на резном троне, а вокруг толпились придворные, предварительно расступившиеся в стороны, чтобы не мешать назначенной аудиенции.

— Так это тот идальго, что лично сразил этого жуткого главаря корсаров, Янус-реиса?

— Да, Ваша светлость! — ответил за меня придворный, который привёл меня.

— Прекрасно! Я вижу, что вы поразительно молодой человек. Скромный и храбрый, и наверняка, беден и незнатен!

Я молча поклонился, прижав зажатую в руке треуголку к сердцу.

— Ну, это неудивительно, не так ли, сеньоры и сеньориты? — продолжил вице — король.

Загомонили придворные, полностью соглашаясь с маркизом.

— А ещё вы внесли большой вклад в победу, кроме этого, не так ли, идальго?

В ответ последовал мой второй молчаливый поклон.

— Мне нравится ваша скромность. Юноша, наделённый такими талантами, должен быть поощрён. Эти пираты развелись повсюду. Грабят и убивают моих поданных, не боятся ничего! И это происходит совсем рядом с берегами Италии. Это возмутительно!

— Возмутительно, возмутительно, ужасно, — послышались отовсюду гневные шепотки придворных.

— И вот, хотя бы один случай, когда пираты наказаны. Одной пиратской командой стало меньше, и одним из главарей. Это очень редкое и радостное событие! Жалко, что вы мне не принесли его голову, чтобы лично убедиться в его смерти.

Выслушав, я снова молча поклонился и сделал приглашающий жест рукой, его повторил мой сопровождающий, и слуга, стоящий возле стены, вышел вперёд, неся в руках абордажную саблю Янус-реиса, завёрнутую в ткань.

— Ваша светлость, примите от меня в дар саблю этого негодяя, — наконец проговорил я.

Эту единственную фразу меня заставили выучить наизусть, а также несколько раз провели репетицию моих действий в зале. Сказав ее, я снова поклонился, пока маркиз, вместе с придворными, восхищенно рассматривали мой подарок.

— Замечательный подарок! — воскликнул маркиз, — я прикажу повесить её в большом зале, чтобы все могли увидеть, что Испания не прощает своих врагов и каждого ждёт расплата за свои преступления.